зайдем в библиотеку, — предложил Рен и девушка кивнула. Она поднялась на ноги и попросила разрешения у Маргариты отправиться в семейную библиотеку, которая находилась тут же в поместье.
— Котеночек, ты можешь ходить по всему участку, — удивилась женщина такой просьбе, — Это и твой дом тоже.
— Да, я просто, — Ева замолчала, не зная, что придумать, но Маргарита только тепло улыбнулась. Затем мама Рена сообщила, что у нее на сегодня еще остались дела в городе и ей придется отлучиться до вечера. Давида она заберет с собой, а Густав будет исполнять роль личного водителя, так что Рену до вечера придется остаться дома одному.
— Прости, Котеночек, но эту встречу я никак не могу отменить, — извиняющимся тоном проговорила Маргарита и погладила старшего сына по щеке. Ева уверила ее, что все в порядке, а затем добавила, что за книгами она не заметит, как пролетит день и все вернутся в поместье.
— Верно, — засмеялась Маргарита, — Ты так любишь изучать что-то новое или сидеть в своей мастерской и делать новые техно.
Маргарита взяла Давида за руку и направилась к выходу из столовой. На пороге она обернулась и попрощалась со старшим сыном до вечера, напомнив, что ужинать они будут в полном составе, уже с отцом, а затем скрылась в коридоре. Ева почувствовала, что напряжение вновь сковало ее при упоминании Антона Левински. Девушка представила, как отец Рена моментально раскусил обман и своей магией буквально смыл с лица королевства все существование Евы. Она вздрогнула, когда Рен позвал ее по имени, а потом предложил следовать за ней в библиотеку. Они вместе поднялись на второй этаж и прошли по коридору до массивной деревянной двери. Все это время Еву не покидали мысли об Антоне Левински, но когда она вошла в библиотеку, то моментально забыла, о чем думала. Библиотека представляла собой большую длинную комнату, наверное, она занимала весь этаж. Рен в ответ пояснил, что библиотека занимает не весь второй этаж в их доме, здесь также находился и кабинет отца, который практически не уступал по размерам самой библиотеки и тоже был заставлен шкафами с книгами.
Ева сделала несколько шагов по комнате, оглядываясь по сторонам. Вдоль одной стены протянулись окна. Не такие большие, как на третьем этаже, но все еще пропускающие много света внутрь. Под окнами стояло несколько столов, на которых, помимо ламп, лежали еще и книги. Некоторые были сложены аккуратной стопкой, другие лежали открытыми на каких-то страницах. На противоположной стене вдоль нее рядами выстроились одинаковые шкафы из темного дерева, забитые книгами до отказа. Рядом с некоторыми из них на полу лежали кучки книг. Видимо, им не хватило места в этой библиотеке. Вдоль всей комнаты по полу протянулся мягкий ковер, а на потолке Ева заметила несколько люстр. Дальше даже обнаружилось два мягких диванчика с уютным разноцветными подушками на них. В общем, библиотека была не только забита книгами под завязку, но еще и предлагала различные способы их чтения — хочешь, читай за столом и делай пометки, а хочешь, читай на мягких диванчиках, подложив под голову подушку. По обилию ламп и люстр Ева поняла, что вечером в этой библиотеке тоже можно спокойно проводить время за книгами, не переживая о недостатке освещения. Рен вышел вперед и обернулся к Еве, а затем развел руками, указывая сразу на всю эту длинную комнату.
— Это, конечно, не Архивы Академии, но у нас много книг на разные темы, — сказал он, — Есть научные труды, а есть просто романы, чтобы почитать и скоротать время. Есть даже… Хотя нет, не важно.
На секунду на его щеках загорелся румянец и Ева догадалась, что он хотел сказать про книги с эротическим содержанием. Девушка хихикнула, а потом попросила Рена провести ее в секцию, где они хранят книги по магии.
— Это вон там, в центре комнаты, у дивана, — указал рукой за спину парень, — Но вряд ли мы здесь найдем те редкие книги, о которых я говорил. Скорее всего, они в кабинете отца.
— Значит, их прочесть мы не сможем, — вздохнула Ева. Вряд ли Антон Левински согласится дать им такие ценные книги, а быть может, вообще не разрешит заходить в его кабинет. Но Рен только удивленно посмотрел на Еву.
— Почему? — спросил он, — Уверен, отец не будет против, если мы возьмем пару книг из его библиотеки. Главное, вернуть их потом назад в его же кабинет, а не сюда.
Теперь уже Ева удивленно посмотрела на него. Отец не будет против? В это верилось с трудом. Антон Левински был таким строгим и серьезным, вряд ли он просто так разрешит войти в свой кабинет и уж тем более взять его книги. Но Рен пояснил, что отец всегда хотел, чтобы в семье был еще один маг, помимо него, так что он только обрадуется, когда решит, что старший сын начал наконец-то интересоваться магией, а не изобретением техно-устройств.
— Как будто, если я начну интересоваться магией, я автоматически стану магом, — проворчал Рен. У Евы сложилось впечатление, что сам парень очень бы даже хотел получить магический дар, но по каким-то причинам старался этого не показывать, поэтому девушка просто промолчала. Она прошла до тех шкафов, рядом с которыми стоял диванчик, и принялась разглядывать полку с книгами. Здесь было сложено множество книг по магии, но в основном все они касались разъяснений по поводу того или иного вида магии. Вспомнив разговор с Реном в больнице, где они посчитали, что Ева попала в его тело из-за своей магии иллюзии, девушка взяла с полки нужную книгу и уселась на диванчик. Рен сел рядом, заглядывая ей через плечо. Первым делом они проверили содержание, но ничего, что помогло бы в их состоянии, там не было. Тогда Рен предложил открыть ту главу, в которой перечислялись известные на данный момент способы использования иллюзий и Ева послушно открыла книгу где-то в середине, а затем пролистала еще немного до нужной главы. Они принялись с Реном увлеченно читать и вскоре их так затянуло, что оба забыли, зачем они вообще открывали эту книгу изначально.
— Ого, с помощью иллюзии можно даже внушить голодному, что он сыт, — вычитал Рен, — В древности во время осады, если среди людей был иллюзионист с желтыми глазами, он мог таким образом отвлекать людей от мыслей о еде, чтобы они не чувствовали себя плохо.
— Вряд ли это их спасало потом от голодной смерти или слабости и обмороках, — скептически отозвалась Ева и перевернула страницу. Как она и предполагала,
