нему под кожу, когда он заберется под кожу мне (этот день все ближе, Тэпп будто и сам торопит его), тогда… Что будет тогда? До конца еще не придумала, но это мне понравится, клянусь.
Садист — интересная личность, как обнаружила. И поразилась. Фасадная сторона привлекает и отвращает, а внутри столько демонов и ангелов, заключивших пакт о перемирии, — невероятный коктейль. Как будто смотришь на полотно-абстракцию в художественном музее, пытаясь уловить суть, полностью завороженная, восхищенная, потерянная, собирающая мозаику по кускам.
Честный и фальшивый. Безжалостный, обожающий проверять других болью, унижением, страхом и умеющий в нужных случаях проявить эмпатию, благородство, отступить. Терзающийся от скуки, вседозволенности и вовлеченный, маниакально преследующий цель. Высокомерный и амбициозный. Осторожный, расчетливый аналитик и квинтэссенция эмоционального хаоса. Жуткий и красивый…
«Если мне потребуется вычислить террориста, мне не нужно будет знание жестов-адаптеров», — написала я ему во время лабораторной работы по химии.
«Разумеется. Технически проще убить всех подозреваемых. Только разве это в твоем духе? Скорее в моем».
«Ты идиот, Тэпп. Я просто предотвращу взрыв, залив все водой. А после виновник и сам найдется. И заметь: никто не пострадает».
«Неординарный вариант. Я рассмотрю его».
…
«Лейда снова рекламировала тебя сегодня во время нашей беседы. Сказала, что, с точки зрения перспектив, ты на семьдесят два показателя превосходишь Деймоса. Я перевела это как «далеко пойдет, члены семьи у власти». Обалдеть! Разве не должна она сохранять нейтралитет? Что за протаскивание любимчиков? Ты спишь с ней, что ли?» — вбила я в окошко чата поздно вечером, сидя за решением задач.
«Зачем? Ей выгодно, чтобы мы стали единицей. По головке погладят».
«П-фф».
«Тебе интересно, с кем я сплю? Сейчас — ни с кем. А имена бывших с радостью раскрою, Карамелька. Между нами нет секретов, я тебе говорил это».
«Иди нахер».
«Не груби, не то тебя будет ждать «веселый» трип. Лучше слушай, вернее, читай…»
И я прочитала. Бывших у него оказалось меньше, чем ожидала. Разумеется, ни с кем у него долго не продолжалось (предполагала, что и в этом аспекте Садист не изменял своему равнодушию и эгоцентризму — кто такое долго выдержит?), но пассии были что надо. Из болезненного любопытства, практически презирая себя за это, просмотрела их досье, особое внимание обратила на параметры фигуры… Девушки-старшекурсницы, менталистки, две альтернативщицы. Красивы и умны. Я по сравнению с ними заморыш, все еще пребывающий в детском возрасте.
Долго рассматривала себя в зеркале потом. Свое лицо, которое, кажется, так и не избавилось от девчоночьей округлости, светлые вьющиеся волосы, блестящие местами пурпуром, какие-то кукольные, желто-карие глаза с застывшей на дне беспомощностью. Ребенок, малявка! Трогательная невинность и наивность. Наверное, нужно озаботиться тем, чтобы поменять прическу, распрямить пряди и покрасить, к примеру, в жгучий черный или темно-каштановый. Но в «Пикса три» для изменений во внешности требовалось заполнить специальную форму, поскольку администрация полагала, что мы целиком принадлежим государству, спасибо на стрижку ногтей не требовалось разрешения. В форме была графа о причинах, побудивших вдруг подстричься. И что я укажу? Что себе не нравлюсь?..
… «Мой перевод к тебе в группу твоих рук дело?» — спросила, пока монструозный и въедливый кер Бремер определял, какими блоками по социологическому программированию следует пытать, вернее, занять меня в первую очередь.
Потом меня ждал тренинг лично от кера. Вот такой проклятый день.
«Ты же знаешь ответ на этот вопрос. Да».
«Зачем? Захотелось развлечься?»
«Ты с самого начала оказалась здесь не для того, чтобы плавать среди этих дохлых рыб, твоих одногруппников. Все упиралось лишь во время перевода: раньше, позже. Но должен сказать: об этом сам узнал совсем недавно. Директива сверху. Иными словами, я мог бы не просить, ты бы все равно появилась рядом».
«То есть все было предопределено и, возможно, где-то даже подстроено. Ненавижу это!»
«Я лично доволен. Контролеры отлично постарались, нашли тебя для меня. Все сложилось идеально».
«Конечно, ты идеально издевался надо мной… сколько там? Два месяца почти!»
«Напряженное ожидание, когда же я или убью тебя, или зажму в углу с определенными намерениями, здорово скрашивало будни, правда?»
Еще и дерзко ухмыляющуюся идеограмму присовокупил к сообщению. Сволочь!
«Неправда!»
«Когда твое неприятие перестало заводить, я исправился».
«Теперь ты издеваешься иначе, так что нет, не исправился».
«Самые интересные спарринги и квесты у нас впереди, Карамелька».
Кивнула, без слов согласившись с этим: самое замечательное и жуткое у нас с ним действительно впереди, уж я не оплошаю.
— Зарянская, вы общаетесь на личные темы в учебное время? — Я вздрогнула от резкого визгливого возгласа кера Бремера. — Взыскание — десять дополнительных блоков в первом модуле.
… «Ты честна со мной?»
«А ты со мной?»
Новый день и новая старая тема в общей аудитории. За окном тошнотворное желто-красное небо, отвратительно смотревшееся в грязно-белой пленке снега, лежавшего в окрестностях. Солнце теперь поздно встает, и от этого неприглядная действительность за пределами уны пугает и привлекает еще больше.
«Просто ответь и хватит дурить, Мия».
«Что ты вообще хочешь, спрашивай».
«Я всю тебя хочу. И чтобы ты была честной со мной. Если солжешь, предупреждаю, что догадаюсь. И тогда не отвечаю за себя».
«Я тебя тоже могу легко убить. Мы вроде уже разобрались в этом. И, как любой человек, я имею право на ложь и тайны».
«Не зли меня. Между нами никогда не будет преград и умалчиваний».
«А ты не раздражай меня с утра пораньше, Тэпп! Мы пока еще не единица, так что иди в зад»
Молчание. Голос керы Дольской почти усыпил меня.
«Продолжим разговор. Будь по-твоему (пока!), в меру откровенный. Ты так тоскливо смотрела в окно пару минут назад. Хочешь выйти отсюда?»
«Хочу. Но никому не дают увольнительных».
«Ты до того, как поступила сюда, бывала в Рийске?»
«Нет».
«Есть неплохой вариант прогуляться без увольнительной».
«Если ты о вирттурах, то они полный отстой. Я посмотрела все десять имеющихся. Свое мнение писать о них не буду, оно нецензурное».
«А я и не о вирттуре».
«Тогда о чем?»
«Приходи в переход В сегодня в 19:45».
«Ну уж нет, Тэпп. Мне достаточно тебя на совместных сборах, тренировках и здесь, в чате».
«Как знаешь. Но если надумаешь, обещаю, что не пожалеешь».
«Не уговаривай».
И все же я пришла. Что же победило? Любопытство или желание рискнуть, поиграть на нервах, своих и его? Кажется, все сразу.
Сейчас за прозрачными стенами из пластигаза было темно. Сине-серое пустое небо давило, справа виднелся ряд белых точек-огней — граница территории
