– Похоже, здесь мы больше ничего не найдём. Думаю, если учесть, что все смерти приходятся на полнолуния, нужно искать подходящий ритуал.
– Но он засекречен, иначе Берриар бы его знал, – дополнила я его мысль.
– Точно...
В коридоре послышались шаги. Теперь вспоминаем, что кабинет последний по коридору и приходим к выводу: мы влипли!
Не успела я как следует испугаться, Сирион сгрёб меня в объятия и буквально впихнул в стоящий в углу шкаф, тут же втискиваясь следом и прикрывая дверку. Судя по всему, этот узкий ящик предназначался для верхней одежды и хоть сейчас пустовал, явно не был рассчитан на здорового мужика и не так чтобы очень маленькую леди. Соответственно, мы оказались плотно прижатыми друг к другу. Располагаясь удобней, муж положил руки на мою талию и замер, не отводя от меня чуть мерцающего в темноте взгляда.
Дверь кабинета брякнула и нашего слуха коснулось какое-то бурное сопение.
– Что это? – прошептала я чуть слышно.
– Похоже, песец подкрался, – прошипел Сирион.
– А почему так громко?
– А чего ему стесняться? – поинтересовался он удивлённо.
Я чуть не хихикнула. Но прозвучавшие женские страстные стоны заставил меня напрячься. Это что, Милана?! И вот теперь, осознав, что обжимается с ведьмой не кто иной, как хозяин кабинета, до меня дошёл весь ужас сложившейся ситуации. Нет! Только не это!
– Сделай что-нибудь, чтобы я этого не слышала, – умоляюще обратилась я к мужу.
– Тебя это удивит, но такое иногда происходит между мужчиной и женщиной и это нормально, – протянул он ехидно.
– Только не в том случае, когда одна из участниц ненавистная соперница, основательно попортившая нервы, а второй родной отец! Меня сейчас стошнит! – пожаловалась я плаксиво.
– Берриар? Серьёзно? Умеешь ты радовать новостями, ну хоть ясно как заклинание с кабинета сняла: родная кровь.
По моей обнажённой спине ласково скользнули ладони и, поднявшись вверх, обхватили голову, отгораживая от происходящего вне нашего не слишком надёжного укрытия. Хотя, от зашумевшей в ушах крови и собственного громкого сердцебиения я всё равно ничего уже не слышала. Только смотрела в приближающиеся сверкающие во мраке глаза, не в силах вздохнуть. И, трепеща от непозволительной близости мускулистого тела, цеплялась пальцами за широкие плечи, понимая, что Сирион меня сейчас поцелует.
23
СИРИОН.
Девушка в моих руках дрожала и льнула ко мне всё плотней, сводя с ума своим страстным откликом. Обхватив её лицо ладонями, я очертил высокие скулы подушечками больших пальцев и, склоняясь, заметил, как она прикрыла глаза, подставляя свои губы для поцелуя. Стук бьющихся в унисон сердец оглушал, а рваное дыхание лишь сильней кипятило кровь. Когда до соприкосновения наших губ оставалось не более двух сантиметров, я неловко ударился локтем.
Чёртов шкаф оказался слишком узким! От глухого звука удара мы замерли, испуганно глядя друг другу в глаза. Секунда, две, три и дверца распахивается. Разозлившись из-за того что я такой увалень и оставил себя без сладкого поцелуя с невероятно манящей девушкой, посмотрел на ректора и рявкнул:
– Дверь закрой!
– Простите, – пробормотал он ошеломлённо и действительно захлопнул проклятый шкаф.
Правда, оклемался Берриар быстро. Пара мгновений и мы снова взираем на его физиономию. В этот раз до крайности возмущённую.
– Что вы здесь делаете?! – пророкотал Паэлиас.
– А что непонятного? Молодожёны захотели уединиться в тёмном уголке, только и всего, – пояснил я невозмутимо, пряча раскрасневшееся личико супруги на своей груди.
– И выбрали для этого мой шкаф?
– А что? На мой взгляд, очень тихое и укромное место, – ответил совершенно спокойно.
– Милана, выйди отсюда! – приказал ректор.
Дверь тут же брякнула, а Берриар сделал несколько пассов руками, устанавливая полог тишины на свой кабинет.
– Выходите, молодые люди, обсудим сложившуюся ситуацию, – произнёс он устало и прошёл к столу, располагаясь в кресле.
Мы заняли стулья напротив и выжидающе уставились на хмурого ректора.
– Я сразу понял, зачем ты тут объявился, господин Варис, но всё же надеялся, что ошибся. Скажи мне, какого лешего ты лезешь в эту грязь, а? Чего тебе неймётся-то?
– Как я уже говорила, тебе его не понять, – с вызовом выдохнула Нейя, сжав мою ладонь, лежащую на подлокотнике.
У меня от удивления брови взлетели, лишь стоило осознать, что она меня защищает. Странное чувство, раньше этого никто не делал, я всегда оставался один на один со своими проблемами, попутно разгребая чужие. И вроде бы в опеке не нуждаюсь, но... приятно.
– А я и не собираюсь его понимать! Мне всё равно, куда наш великий адвокат суёт свою дурную голову, но он тащит следом мою дочь, а я не могу этого допустить! – выкрикнул Берриар, побагровев от злости.
– Оу-оу, нимб притушите, папенька! С каких это пор тебя начала волновать моя жизнь?!
Забавно, но только сейчас, глядя на этих двоих схлестнувшихся гневными взглядами, я заметил, насколько они похожи. Оттенок волос, овал лица, разрез и цвет абсолютно одинаковых глаз и даже мимика идентична.
– Я всегда ею интересовался и следил за тем, как она складывается, – нехотя признался ректор. – Если бы не я, Индис ушёл бы от тебя сразу после несчастного случая.
– Ты что, заплатил ему за то, чтобы он со мной не разводился? – прошептала Нейя поражённо. – Но зачем?
– Твой бывший муж, безусловно, подонок, но в тот момент он был тебе необходим. В то время ты бы не вынесла его предательства.
– Знаешь, пап, всё было бы намного проще, если бы ты сам объявился и поддержал меня, а не действовал за моей спиной. Возможно, тогда я бы и не заметила, что Индис от меня сбежал, – укоризненно произнесла супруга, отворачиваясь от виновато смотрящего на неё эльфа.
– Он не мог, – похоже, проснулся во мне адвокат. – Чудик, ты разве не заметила, что в академии ни у одного преподавателя нет семьи? Тут учатся отпрыски самых богатых и значимых существ королевства, и многие хотели бы им навредить, вплоть до физического устранения. Проще всего это сделать через профессоров. Так вот, чтобы исключить вероятное давление на преподавателей через семьи, им запрещено жениться и обзаводиться детьми. Ректор тем более должен подчиняться этому закону.
– А если любовь? – спросила Нейя растерянно.
– Всё просто, увольняйся и живи в своё удовольствие, никто держать не будет. Но, как правило, профессора выбирают высокооплачиваемую работу и высокий статус, который она даёт.
– И ты... – повернулась девушка к Берриару, но запнувшись, не смогла задать вопрос.
– Я с детства мечтал о должности ректора академии магии, даже любимую девушку по молодости бросил ради неё. А ты уж совсем появилась как гром среди ясного неба. И вот тебя я оставить не смог. Хоть не дал свою фамилию и скрывал сам факт твоего существования, я всегда незримо был рядом. Нейя, неужели ты никогда не задумывалась, откуда у твоей взбалмошной мамаши неиссякаемый поток финансов?
– Ну... у неё было много любовников... – протянула супруга неуверенно.
– Вот только она их содержала, а не наоборот. Или будет точнее сказать, я содержал её любовников, только бы ты ни в чём не нуждалась. И ты ведь знала обо мне, я не пропустил ни одного твоего дня рождения, рискуя всем что имел ради одной встречи в году. Но сейчас всё будет по-другому, я решил уйти с поста ректора и смогу быть рядом, – заверил он, потянувшись к лежащей на столешнице ладони дочери.
Отдёрнув руку, Нейя, криво усмехнувшись, сообщила:
– Спасибо, но уже не надо, у меня любимый муж есть, мне его внимания достаточно.
– Уверена, что он лучше Индиса? – спросил Берриар, с весёлой улыбкой покосившись в мою сторону.
– Да!
– И чем же?
– Я не могу этого сказать, боюсь травмировать твою нежную психику! – буркнула супруга недовольно.
Не выдержав, я расхохотался и, наконец, прервал их перепалку:
