хвост зеленого оттенка занимал всю свободную площадь.
— Араина, — произнес Антер. — Ее назвали так в честь жены первого мужчины, убитого рукой русалки.
— Довольно странно, называть убийцу в честь… почти жертвы.
— Так решил хозяин музея. Его нет в живых уже много веков, а музеем правили сыновья, внуки, правнуки. Никогда это здание не передавалось кому-либо не из рода Просентор.
Я слушала Антера, не отрывая взгляда от русалки. Пока она не дернула головой.
— Ай! — я взвизгнула и крепко схватила мужчину за руку. Сомневаюсь, что в этом музее существует голограмма!
Точно не существует.
Русалка тряхнула головой снова, волосы взметнулись и открыли ее лицо. Огромные синие глаза, и рот… К челюсти были прибиты железные, заржавевшие от воды, скобы. Араина, заметив нас, резко дернулась вперед и припала к стеклу. Била по нему ладонями, настолько сильно, насколько это возможно под водой, и словно пыталась кричать.
— Она что, живая? — едва слышно, замирая от страха, спросила я.
Антер был спокоен.
— Да, живая. Я читал о ней, но честно сказать, нахожусь в не меньшем удивлении чем ты, потому что никогда не видел ранее.
— Что с ее ртом? Почему там железки?
— Крик русалки смертелен. Правда, только над поверхностью воды, но для безопасности решили, что скрепить челюсти будет надежнее, чем верить в россказни тех, кто говорил о их крике.
— Это жестоко! — Я смотрела в глаза Араине и не видела в них никаких эмоций. Но мне было так жаль ее, что сердце сжималось от боли.
— Давно она здесь? — спросила, поглаживая ладонь русалки через стекло. Девушка следила за моими движениями.
— Дай-ка вспомнить… Кажется, ее поймали семьсот лет назад. Она содержалась в поместье Просентор около двухсот лет, ну а после открытия музея, перевезли сюда.
— И все это время ее челюсти сшиты?
— Да, но скобы время от времени меняют, так как железо очень быстро разрушается.
— Мне не понять этой жестокости, несмотря на то, что она убила мужчину. Русалки так устроены, это их природа, — выплюнула я, отворачиваясь от аквариума. — Извини, не знаю, что на меня нашло. Как по мне, так все живые существа имеют право на жизнь.
— Араина не живая, ты ведь знаешь легенду?
— Знаю, но она плавает, дышит, говорит… говорила. Значит живая.
Антер спрятал взгляд, не комментируя мои слова. Оглянулся по сторонам, и взял меня под руку.
— Вон там находится стенд с чешуйками, пойдем посмотрим.
Чешуйки под стеклом лежали на мягких подушечках, похожих на игольницы. Залюбовавшись разноцветными пластинками, я прогнала мысли об Араине, и с удовольствием слушала рассказ Антера.
— Женщины собирают их на берегах озер. Русалки не показываются женскому полу, так что вполне безопасно можно гулять рядом с местами их обитания.
— Совсем не показываются, или девушки не могут их увидеть?
— Исследователи говорят, что не могут увидеть, поскольку ни одна жительница Молота никогда не видела этих существ. Это подтверждал и один из магов, проводивший исследования. В поселок Русалочий иногда приезжают даже знатные леди из других королевств только для того, чтобы посмотреть на русалку, но увы, никому это не удалось. Вероятно, они прячутся по какой-то причине, а показываются лишь потенциальным жертвам — то есть, мужчинам.
Я открыла и закрыла рот. Хотела сказать, что я видела аж троих, но в голове промелькнула мысль, что следует помолчать на этот счет.
— Удивительные создания, — пробормотала я, проходя к следующему стеллажу. — А что здесь?
На полках лежали различные вещи — часы, кожаные шнурки, шкатулки, запонки, и даже галстук.
— Любимые вещи убитых русалками мужчин. Это стенд памяти.
Я взглянула на все эти вещи другими глазами. Даже не считая, можно было понять, что их намного больше сотни.
— Какой ужас… И все они пропали в озерах?
— Да. Их тела так никогда и не были найдены на берегу, а те, кто пытался искать на дне… на поверхность уже не выплывали. Кстати, вот это, — Антер указал на железный витой обруч для головы, лежащий за стеклом. — Принадлежало герцогу Юнесвиму. Совсем юный аристократ с юга, жаждущий необычных ощущений, приехал со стражей в Русалочий лет пятьдесят назад.
— И что с ним случилось?
— То же, что и со всеми.
— А в других поселках по всему миру нет русалок что ли?
— Нигде, кроме как здесь. Только в наших озерах были, а может быть до сих пор есть, порталы из Тетраории.
— Может быть? То есть никто не знает, есть ли порталы на самом деле?
— Они совершенно точно есть, — усмехнулся Антер. — Вот только работают все по-разному. Какой-то открывается лишь однажды, другие — раз в несколько лет, или месяцев, но есть портал, который открывается каждую секунду и сразу схлопывается — пройти через него практически невозможно, так как если не успел вытащить конечность, ее просто отрежет краями. Все они иногда меняют свое месторасположение, но чаще всего остаются там, где их и нашли. Маги, занимающиеся изучением этого явления, часто путешествуют в другие миры, а вот бычному человеку туда вход запрещен, слишком опасно. Исследователи же готовы рисковать каждый раз во имя просвещения народа Молота.
— А в какие миры ведут порталы? Их много?
— Точного списка нет, лишь в общих чертах. Книги хранятся в королевской библиотеке, так что достать их невозможно, остается довольствоваться легендами.
— Я слышала одну такую… — Набрала в грудь воздуха и на выдохе произнесла: — О Земле.
Антер удивленно вскинул бровь.
— Какое интересное название мира. Что же ты о нем слышала?
— Ничего особенного, — отвернулась, медленно двинувшись к другим стеллажам. — Говорят, что там совсем нет магии, представляешь? Ума не приложу, как люди там живут.
Мужчина задумчиво хмыкнул.
— Смею предположить, что исследователи ошибались насчет Земли. Было бы странно, если бы в целом мире никто не умел колдовать.
— Думаешь там все же есть магия?
— Ну что-то должно быть. Возможно, тот мир сильно отличается от нашего, наверное, там есть что-то, что полностью заменяет магию.
— Мне говорили, что там есть телефоны — это такая штука, с помощью которой можно не писать бумажные письма, и общаться с людьми в реальном времени, которые живут в других городах. А еще у них есть машины — повозки, но без лошадей.
— Должно быть это очень удобно.
— Очень! — воскликнула я, и поняв, что болтаю много лишнего, припала к стеклу очередного стеллажа. — А что это?
На полке обитой красным бархатом лежала ржавая цепь, к одному концу которой был привязан камень размером с человеческую голову.
— Ее нашли несколько веков назад на берегу одного из озер.
