на площади, и вроде бы даже Зангирадской. Я с опаской посмотрела по сторонам, удостоверилась, что мы не замурованы в камень, и кричать перестала. Хантер же с рук меня не спустил, а легонько подбросил и направился к ресторану, в котором мы совсем недавно чуть не подрались с Лиззи.
– Я и сама могу ходить, – поведала я Дангвару.
– У тебя платье короткое, куртки нет и туфли чистые. Так что давай без ненужного героизма.
Противиться не стала – не так уж часто меня на руках носят, а с того момента как я в эту Академию поступила, так и вовсе только бегать и драться заставляют. А я все-таки девушка. В объятиях Хантера было совсем не холодно.
Администратор ресторана на входе искренне улыбалась, причем улыбка не походила на тот оскал, которым меня встречали в этом месте в прошлый раз. Дангвар опустил меня на землю и поистине королевским тоном поведал, что, вообще-то, столик у нас заказан.
– Конечно-конечно. – Казалось, администратор падет ниц или растечется по полу лужицей. – Я провожу вас.
– Будьте так добры, – Хантер взял меня за руку и повел в зал.
В отличие от кафе целый ресторан Дангвар снимать не стал. В зале были люди: влюбленная парочка, у которой на столе стояла только бутылка вина, большая компания, отмечающая какой-то юбилей, и сгорбившийся за первым столом парень. Я никого не стала рассматривать – решила, что это неприлично, и спокойно шла за администратором. Нам был предложен столик, который располагался в крайней нише. Скрытые ото всех глаз, мы точно могли не переживать, что нас кто-то заметит – вдруг какой-нибудь залетный преподаватель Академии захочет выпить бокальчик вина, а здесь мы, злостные нарушители режима.
– Только не шампанское, – попросила я, как только увидела на столе высокие бокалы. – Лучше вина.
Хантер величественно кивнул официанту, и тот тут же умчался за вином, не тратя время на лишние уточнения.
– А он точно что-то нормальное выберет? – удивилась я.
– Я все предусмотрел, – хмыкнул Хантер. – Заказал несколько напитков – знал, что ты будешь капризничать. Так что у официанта несколько сценариев на случай разного развития событий.
– А виски в этих сценариях присутствует? – хохотнула я и, заметив, что Дангвар нахмурился, махнула рукой: – Расслабься, такое я не пью.
Настроение у меня стремительно росло – я хорошо выглядела, рядом со мной сидел красивый парень, да и вино, которое принес официант, оказалось неплохим. Было все, для того чтобы быть счастливой, и я собиралась этой возможностью воспользоваться. Вот только кто-то с этим явно не хотел соглашаться.
Объедаться ночью я не собиралась, и к вину мы заказали фрукты. Даже успели дождаться выполнения заказа, как в нишу вдруг кто-то заглянул. Вокруг ходил официант, так что появлению нового человека я нисколько не удивилась, даже не взглянула на него, пока не услышала женский голос.
– Лилиана Тиррос, это вы?
– Ольги? – Я чуть не подавилась яблоком, которое в этот момент жевала. – Не рада вас видеть.
– Лилиана, как вы себя чувствуете?
Тут даже Хантер поперхнулся. Я прожевала яблоко и недоуменно уставилась на помощницу Лиззи.
– А как я должна себя чувствовать? Уж точно возмущенно – мы отдыхаем, а вы нам мешаете.
– А-а-а, вы разве не в лечебнице?
Я удивленно взглянула на Хантера.
– Хантер, я в лечебнице?
– Да вроде нет.
– Вот видите, Ольги, я в полном порядке. Так что можете идти. С чего у вас вообще появились такие идеи?
Ольги на секунду запнулась, по-видимому, решая, что бы соврать, но потом махнула рукой и призналась:
– Так ваш отец поделился с мсье Контас, а уже он – с Лизаветой. Лиззи постоянно созванивается с вашей мамой, пытается узнать, как вы там… здесь. Что произошло? Об этом гадает вся столица.
Я моргнула, не понимая, о чем идет речь. Отцу сообщили, что нападение было совершено на меня? Тогда почему он еще не явился в Академию, не привез лучших целителей? И почему бездействует мама? То есть они просто обсуждают со всеми, что я ранена и… и все? Я улыбнулась, стараясь не показать, как меня это задело, и преувеличенно бодро сказала:
– Ольги, со мной все хорошо, можете так и передать вашей начальнице, раз уж она так переживает. Кстати, как у нее дела? Слышала, что контракт с «Паннексом» разорван? В журнале поняли, что урвали абсолютную бездарность?
Ольги моментально поджала свои и так узкие губы, и с лица ее слетело всякое подобие учтивости.
– Все великолепно, это Лизавета приняла решение о разрыве контракта – представители журнала уговаривали ее остаться.
– А чем же она теперь будет заниматься? Выйдет замуж?
– Не думаю, что вы действительно порадуетесь за Лизавету, потому рассказывать не буду. Но передам, что вы ничуть не меняетесь, так что переживать не стоит.
– Передавай обязательно, – я улыбнулась так сладко, что зубы свело не только у меня, но и у Хантера. – Скажи ей, что из-за излишних переживаний у нее последние волосы вылезут. Даже деньги папы не спасут от парика.
Ольги вспыхнула и отскочила от нашего стола.
– Кто это был? – Хантер смотрел на меня с нескрываемым интересом. – Занятная девица.
– Это так. – Я залпом выпила вино, которое было в бокале. Градус настроения был гораздо ниже градусов вина, – из прошлой жизни. Никак в покое не оставят.
– А зачем твоя прошлая жизнь под пиджаком набор ножей прячет?
От неожиданности я дернула скатерть, и вилка, которая уже побывала в салате, упала прямо на юбку платья.
– Вот же ж. – Я вконец расстроилась. – Запомни свою мысль – расскажешь ее, когда я вернусь.
В туалет я бежала совершенно не глядя по сторонам и пытаясь прикрыть рукой некрасивое пятно. Раньше бы и не подумала что-то застирывать, но платье у меня сейчас было единственным, я собиралась его еще на зимний бал надеть, так что выбора не осталось. Опыт ручной стирки у меня был не столь внушительный, как у Лиссы, но маленькое пятнышко я вполне смогла отстирать в раковине. Без всякого удовольствия рассмотрела мокрый подол, но решила, что Хантер сможет его высушить, и вышла в коридор.
Дверь женского туалета располагалась в глубине длинного извилистого коридора, и потому на пути в зал мне предстояло пройти мимо двери в туалет мужской. Я уже подошла к ней вплотную, как из мужского туалета кто-то вышел. Кто-то? Эту спину я бы из тысячи узнала. Я замерла, боясь пошевелиться и молясь, чтобы Радагат быстрее ушел. Он закрыл за собой дверь и даже сделал пару шагов
