― Кроме этого у тебя, что нет одежды?
― Мне казалось, ей подойдет и фасон, и размер. Ошиблась немножко.
― Немножко?
Он посмотрел на меня и снова насмешливо заулыбался. На глаза навернулись слезы, и я побежала обратно в комнату. Лишь бы не расплакаться перед ними.
― Миа!
Понимала, что он побежал за мной. Хотелось спрятаться и никого не видеть, но я была рада, что он не остался с ней. Я забежала в отведенную мне комнату и кинулась на кровать. Слезы уже вовсю покрывали мое лицо. Если бы кто-нибудь только знал, сколько я провела ночей в слезах после очередной порции насмешек.
― Миа! Ну, извини, она не со зла.
― Не со зла? Она одела меня в посмешище из-за душевной доброты? Уходи! Не хочу видеть никого из вас.
Я лежала, уткнувшись в подушку, но затаила дыхание в ожидании его действий. Мне стало спокойнее, когда кровать не издала скрип и я поняла, что он остался сидеть рядом.
― Возможно, еще ревнует меня.
― И ты этим гордишься, да? Не мог привести меня в дом к другому человеку. Почему к ней?
― Ей я доверяю.
― Я бы не была в ней так уверена.
― Она хорошая. С причудами, но хорошая.
― Я в этом уже убедилась. Оставь меня одну. Иди к ней, и смейтесь дальше.
― Дорогая моя…
Положил руку мне на плечо, но я смахнула:
― Я тебе не дорогая. Я тебе никто.
― Ошибаешься.
― Зачем ты меня обманул? Зачем сейчас надо мной смеялся? — повернулась и увидела, с какой теплотой в глазах он на меня смотрит. ― Мы же совсем незнакомы. Оставь меня. Завтра же я хочу уйти… куда-нибудь. Я не нужна тебе. Вообще не понимаю, почему со мной возишься.
― Ты для меня много значишь.
― Это не так. Неправда. Мы знакомы меньше недели.
― Ты не все знаешь.
― Тогда расскажи мне! — я приподнялась и вытерла ладонью глаза.
― Не сегодня.
Другого ответа и не стоило ожидать:
― Как обычно, не сегодня… Уйди!
― Миа…
― И не называй меня этим именем. Меня зовут Миана. Понял?
Я посмотрела на него злым взглядом, пусть уходит и любит свою Мию в другом месте.
― Ты не понимаешь…
― Тогда объясни!
― Не сейчас.
― Уйди с моих глаз.
― Хорошо. Завтра пойдем в магазин и купим тебе одежду.
― Что значит купим одежду? Я с тобой никуда не пойду, пока не скажешь мне всю правду. Так и знай. Точка. — я отвернулась и вновь уткнулась в подушку.
― Хорошо. Я сам куплю тебе одежду. Спустись поешь, выпей горячего чаю. Ты можешь заболеть.
― А тебе-то какое дело до меня. Как и мне до тебя — никакого. Уходи!
Я услышала, как скрипнула кровать, а потом захлопнулась дверь: он все-таки ушел. А я никому не нужна. Мне уже и есть не хотелось. Хотелось забыться, уснуть и проснуться дома. Я начала вспоминать, как однажды, когда мне едва исполнилось пять лет, к нам пришел мужчина, покрытый черным плащом. Пришел к отцу и они долго разговаривали в кабинете. А когда вышел из замка, мы с Лути играли в саду, и он долго наблюдал за мной. Потом вышел отец и, наверное, выгнул его, не знаю. Но долгое время он не приходил. Через много лет я узнала, что Лорд носит не только красный плащ, но и черный. А отец представлял мне его, как Калистена Сангрея, говорил, что он его давний приятель. Неужели папа и правда продал меня ему? Он ведь обманывал меня, говоря, что этот Калистен неплохой человек.
Я села, осмысляя только что пришедшие воспоминания. Конечно же, отец несколько раз повторял, что Калистен Сангрей — это человек, которому я могу довериться и то, что он нуждается в моей помощи. Что? Доверие к Лорду? Какой же я была наивной дурочкой. Может отцу он стал неугоден и поэтому он захотел разорвать договор? И что же теперь Лорд хороший? Ага, он нуждается в моей помощи, как же! Хотя, когда я была в его доме, я не чувствовала страха. И честно говоря, он мне показался очень красивым мужчиной. Миана, о чем ты думаешь?! Нужно во всем разобраться, но как? Не стану ничьей женой без собственного желания. Я опять занырнула в мыслительный лес. Хочу вернуться домой и все расспросить у отца. Но это невозможно. Даже если я использую магию, я не смогу оказаться дома. Но я и не пробовала. А если я щелкну пальцами и… Возможно, то, что мне нужно укрыть медальон от Лорда — это тоже ложь. Так чего же я буду ждать?
Только я собиралась набраться решительности, чтобы попробовать отправиться домой, как услышала вскрик Патриции.
Выбежала на лестницу, внизу раздавались женские всхлипы, а Дмитрий повторял «Пати, ну, как так можно». Быстро спустилась и пробежала на кухню: Патриция лежала на полу, а он гладил ее по волосам.
― Что произошло?
― Пати упала со стула и, по-видимому, потянула спину. Все еще болит здесь?
― Да-а-а… Не трогай, Дим. Опять дня три проваляюсь в кровати.
― Как это случилось? — я подошла к Патриции и села на пол. Мне стало ее жалко: она была такая беззащитная, настоящая, что ли…
― Хотела показать Димке, как научилась делать растяжку, ну когда одна нога полу, а другая на стене.
Все понятно с ней, Патриция вновь хвасталась своей неотразимостью.
― Я же тебе говорил, что с пола было бы достаточно.
― Дим, ну со стула же виднее, правильно? А-а-ай…
― Тихо, тихо не шевелись. Сейчас я перенесу тебя на диван.
― Согласна!
Как только Дмитрий начал ее поднимать, раздались громкие ойканье и айканье.
― Давай, я попытаюсь еще раз поправить позвонок.
― Нет, Дим, жутко больно. Мне бы укольчик обезболивающего, так они у меня закончились. Сходи в аптеку, а?
― Конечно.
Дмитрий вскочил и быстрым шагом отправился в соседнюю комнату или, может, если с диванами, то называется холлом?..
― Дим, деньги в моей сумочке возьми, ключи там же.
― Да, я понял.
Я услышала стук входной двери.
― Рада, наверное, что я упала?
― Нет, что ты.
― Я вижу, как на Димку смотришь. Повезло те… Ай-й-й-й…
― Где у тебя болит?
― Да, в пояснице. Я и показать не могу, ни рукой не пошевелить, ни ногой.
― Здесь болит? — я прикоснулась к месту на спине, которое отличалось от всех неестественной синевой.
― Да, да, именно тут. Ай-й-й-й…
Приложила руку и почувствовала, что этот участок отдает неестественным холодом. Чем дольше я держала руку на спине Патриции и слегка надавливала на кожу, тем теплее становилось под ладонями.
― Как ты это делаешь?
―Что именно?
― Мне легче стало, — Патриция пошевелила плечом и пододвинула ногу ближе к груди. ― Миа, у тебя волшебные руки.
Неужели Дмитрий рассказал, про меня:
― Нет, нет, обычные руки, — я быстро убрала ладонь со спины.
― Слушай, ты просто находка для нашего салона! Тебя обязательно нужно показать Фабио. — Патриция зашевелилась и попыталась встать. ― Ай-ай-ай, рано мне еще. Слушай, а может, ты еще немножко поколдуешь надо мной, а?
― Хорошо. — я вновь прикоснулась к спине, но на этот раз мои надавливания были интенсивнее. Я начала проглаживать кожу в разные стороны, и этот участок тела становился более мягким и податливым.
― Мийка, ты сокровище! — Патриция потихонечку начала подниматься. ― Я после таких зажимов пару дней валялась в кровати, это с учетом уколов и Маркушеных рук. Ты смотри не больно, — она повернулась вбок, ― Ай-й-й, это я зря… Поможешь мне подняться, я бы на диван села.
― Конечно.
Я встала и подала руку, Патриция ухватилась за нее и резко потянула вниз. Я перевалилась через нее, не удержавшись на ногах. Она в момент перевернула меня на спину и придавила к полу:
― Слушай сюда, стерва, я повторять дважды не буду. Дима человек хороший, и вмешивать его в наши разборки мы не будем. Я за ним полгода ходила, он уже предложение собирался сделать и внезапно появляется неотложное дело в Таормине. Он уезжает туда ночью, а спустя две недели привозит тебя.
Я смотрела на нее и не могла поверить, что это правда. Только, что говорила мне о волшебных руках, а сейчас угрожает?
― Я тебя не понимаю. Я не претендую на него. Слезь с меня. Какого фига ты на меня орешь?
