— Конечно. — Женщина поспешила в кладовку.
Аманда села рядом с Филиппом.
— Ники! — позвала она. — Просыпайся!
— А еще надо шалфей пожечь, — крикнула Роуз.
— Хорошая мысль, — одобрила Саша.
Она растерла в руках имбирь с корицей, и воздух наполнился пряным ароматом. Женщина склонилась над Николь, прикрыла ее глаза ладонями и стала читать исцеляющее заклятие.
— Что там произошло? — спросила Аманда, всхлипывая.
— Ее привязали к алтарю, — сказала Холли. — Там был Илай и еще кто-то.
— Джеймс Мур, — пояснил Жеро. — Наследник трона из черепов.
— А что они хотели с ней сделать?
Молодой человек пожал плечами.
— Наверное, принести ее в жертву. Они собирались вызвать Черный огонь.
— Боже! — Аманда прижала к губам ладонь. — Бедная моя сестричка!
— Они хотели, чтобы Жеро помог им, — предположила Холли. — А ты вообще умеешь его вызывать?
Помедлив, он качнул головой.
— Ничего о нем не знаю. Зато могу наверняка сказать: в Лондоне теперь небезопасно. Они будут вас искать.
«И тебя, — подумала Холли. — Неужели нам всю жизнь прятаться? Будет ли этому конец?»
Сильвана догнала Кари только через два квартала. Та бежала, не переставая горько рыдать. Бедняжка. Никто не понимал: она любила Жеро Деверо и ненавидела то, что встало между ними, — колдовство, его новую любовь. Холли и Аманда были с ней жестоки, Саша и Томми вежливо терпели ее присутствие. Из всего ковена одна Сильвана сочувствовала ее горю.
Ведьма похлопала Кари по плечу.
— Это я.
Девушка развернулась. От плача все лицо у нее покрылось розовыми пятнами.
— Ты его видела?
— Да, да, видела, — утешала Сильвана, обняв ее.
Кари спрятала лицо в ладонях и трясла головой, как сумасшедшая.
— Его изуродовали!
— Я знаю.
— Этого не случилось бы, если бы Холли не переехала в Сиэтл. Мы были счастливы. Учились, любили друг друга…
В то время Сильвана их еще не знала, и все-таки у нее сложилось впечатление, что Жеро начал уставать от этих отношений гораздо раньше, чем встретил Холли. Правда, сейчас об этом лучше было помалкивать. Сильвана попробовала другую тактику.
— Кари, нельзя тут оставаться. Это опасно. Всюду рыщут соколы Деверо. А после всего, что мы натворили, враги нас из-под земли достанут.
— Плевать! — крикнула девушка. — Тошнит уже от этого!
— Кари, пожалуйста! Нам надо быть осторожнее.
— Зачем? Все равно мы умрем! Эдди погиб, Кьялиш, мать Аманды и Николь… Нас просто убирают по одному. — Она срывалась на визг. — Я так больше не могу!
Кари душили рыдания. Сильвана обняла ее. Люди обходили их стороной, не замечая.
«Чары невидимости до сих пор действуют», — с благодарностью подумала девушка.
И все-таки тревога не отпускала ее. Не стоило здесь торчать. Сердце испуганно колотилось. Ведьма бросала по сторонам настороженные взгляды. Шел снег. Улица жила своей жизнью. Мимо спешили прохожие: одни шли с пакетами и коробками, другие торопились в магазин выбирать подарки. В памяти мелькнули счастливые рождественские вечера. Сильвана приуныла, но быстро взяла себя в руки. Не время было хныкать — ни ей, ни кое-кому еще.
— Кари… — начала девушка и вдруг замерла, прислушиваясь.
Ей послышался тихий перестук, словно коготки перебирали по жести. Сильвана обернулась и успела заметить, как по водосточной трубе скользнула тень. В темноте ничего разглядеть не удалось, но вскоре над крышей захлопали крылья.
— Идем, — приказала девушка подруге.
Похоже, тон у нее был такой, что Кари сразу поняла: дело серьезное. Она подняла голову и, приоткрыв губы, стала вглядываться в сумрак. Наверное, там что-то было, потому что в ее заплаканных глазах мелькнул ужас.
— Они, — беззвучно произнесла Сильвана.
Кари сглотнула и закивала. Они пустились бежать. Ноги разъезжались на слякоти. Сильвана глянула назад — никого.
Кари ворвалась в убежище, Сильвана влетела следом, захлопнула дверь и привалилась к ней спиной, словно хотела остановить силы зла весом своего тела.
— Что ты видела? — спросила она у Кари.
Та покачала головой.
— Ничего. Но, кажется, слышала… Птицу.
— И я.
— Соколы Деверо. Или какие-то еще твари Верховного ковена. Ты меня спасла. А я со своей истерикой в который раз подвергла всех опасности, — с горечью сказала она.
— Они пока нас не засекли. Но мы должны рассказать обо всем Холли.
— Боже, — простонала Кари, вешая куртку. — Она меня в жабу превратит.
Девушка пыталась шутить, но Сильвана видела, что она серьезно напугана, и не без причины. В их верховной жрице мало что осталось от милой и доброй девочки, которой она была в прошлом году.
Они побрели в гостиную. На диванчике сидела Николь, кутаясь в вязаную шаль. Рядом, на оттоманке, пристроился Филипп. В руках он держал чашку с каким-то дымящимся снадобьем. Холли взглянула на Кари с усмешкой, и Сильвана опять расстроилась. Разве так можно с человеком обращаться?
— Николь, — ласково спросила она. — Как ты?
Девушка поморщилась.
— Голова болит. Но я не жалуюсь. Главное — жива.
Молодой человек погладил ее по щеке.
— Grace a Dieu, — тихо сказал он. — Слава богу.
Николь нежно улыбнулась ему, взяла чашку и пригубила напиток. Кари оглядела комнату.
— А где Жеро?
— Отдыхает, — сухо ответила Холли. — В моей комнате.
«Да хватит же вам», — подумала Сильвана, а вслух сказала:
— Похоже, нас кто-то видел.
В глазах верховной жрицы вспыхнула ярость. Слова застряли в горле, но Сильвана расправила плечи и добавила:
— Мы слышали хлопанье крыльев.
— Отлично! — воскликнула Холли. — Спасибо. Кари.
Сильвана шагнула вперед. Холли сурово взглянула на нее.
— Кари тяжело! Мы все много пережили.
Холли раскрыла рот, но тут Саша положила руку ей на плечо.
— Может, и тебе выпить успокоительного чаю, который приготовили для Николь? На кухне ещё есть.
Повисла напряженная тишина. Холли стремительно вышла. Мать Жеро сочувственно посмотрела на девушек.
— Она… устала.
— Неужели? — проворчала Сильвана. — Все равно она не должна так с нами поступать.
Саша вздохнула.
— Нет. Но она возглавляет наш ковен и потому… имеет на это право. К несчастью, — шепотом добавила женщина.
— А я, может, против, — не унималась Сильвана. — Я не выбирала ее и…
Саша подняла руку.
— Да, мы ее не выбирали. Она — верховная жрица по рождению. Ей нельзя отказаться, даже если она захочет. Ты ведь уже в этом убедилась. — Она пожала плечами. — Так что ей положены некоторые привилегии. Например, дурной нрав.
