Через несколько секунд на ладони Лагранжа лежала… заколка в виде розы.
— Она не совсем настоящая, — произнес парень и в голосе его звучало легкое сожаление, — продержится чуть больше года.
Он взял заколку и закрепил ее на кончике моей косы, перекинутой через плечо.
— Зачем? — спросила я с досадой.
Настроение испортилось еще больше. Потому что действительно — зачем? Ладно, я готова была признать, что сегодня все вышло даже весело. Булочка — это было вкусно, щекотка и драка — забавно. А главное, оно вполне умещалось в дружеские рамки, которые разумно поддерживать в свете свалившегося на наши головы призрака. Но вот это — зачем? Ему мало армии девиц с первой красавицей во главе? Ведь даже мне понятно, что заколки из роз это уже не про дружбу...
— Может, я рыцарь в душе, — улыбнулся парень, совершенно не улавливая причину моего недовольства. — У каждого рыцаря должна быть дама сердца.
— А Мирей? — все же строго напомнила я, надеясь, что это не звучит ревниво. Потому что это — не ревность! Я просто в армии служить не планирую! Это не мое!
— А Мирей — это точно не про сердце, — усмехнулся Ларанж.
Я покачала головой, стащила заколку с волос и протянула ему обратно.
Даниэль отступил, спрятал руки за спину и мотнул светлой шевелюрой.
— Не нравится — просто выброси. Спокойной ночи.
Он повернулся и первым зашагал прочь. Я посмотрела на мерцающую в лунном свете розу, досадливо выдохнула, стиснула ее в кулаке и зашагала в свою комнату.
Глава 7
В библиотеке сегодня было пустынно. Помимо меня там наблюдался только Кармайкл, уткнувшийся в какие-то объемные фолианты, и две девочки лет тринадцати-четырнадцати, шушукающиеся о чем-то в углу.
Я сначала прошла в самый конец и, подавив желание воровато оглядеться, поставила на место приведенный в порядок учебник по некромантии. А потом прошла к зоологической секции.
Магические животные, магические насекомые...
Огненную бабочку было отыскать не так уж сложно. Все, как и сказал Лагранж — выведена искусственно, использовалась в основном в декоративных целях, была бешено популярна — огненные мотыльки под прозрачными колпаками, завораживающее освещение. А потом несколько бабочек улизнули и нет, не устроили пожар, они просто исчезли, как на деле оказалось, отложили яйца, и уже вот из этих яиц… в общем трагедия случилась масштабная, уничтожены бабочки были с трудом, а создание их теперь под запретом.
Но какое это отношение имеет к призраку? Может она погибла от бабочки?..
Но вряд ли бы она тогда улыбалась, показывая мне ее. И вообще, к чему тогда была прогулка на крышу?..
Вопросы, вопросы, вопросы…
И голова забита не тем, лучше бы занялась учебой! Мистер Кроуч ждет, кого я выберу для упражнений. А я совершенно несерьезно подошла к этому заданию.
Животное, животное, животное…
Я обреченно побила себя учебником зоологии по голове.
Медленно его опустила обратно.
Огненная бабочка… ну конечно!
Огненная бабочка!
Бестолковая. Красивая. Опасная. Неуловимая! Она не имеет никакого отношения к призраку, она имеет отношение ко мне!
Я уверена!
В минусе — очевидно, призрак за мной плотно следит.
В плюсе — он все же добрый.
В конце концов, она не причинила никакого вреда, заперев меня в башне или забросив нас на крышу… наверняка, это тоже зачем-то было нужно, просто она еще не до конца владеет своими способностями. Да и вообще наверняка не так-то просто вести коммуникацию будучи мертвым…
Я подскочила — надо рассказать Лагранжу!
Но почти сразу же одернула сама себя — выпадет случай, расскажу. Не буду я его разыскивать. Кого лучше разыскать, так это мистера Кроуча. И заняться уже своими проблемами, а не чужими.
Заколку я запихнула в самый темный и дальний угол шкафа. А во время еды просто тихо отсутствовала на своем месте, ни на кого не глядя и ни к чему не прислушиваясь.
Так было привычнее. Спокойнее. Понятнее.
— Отлично, Элалия, — от души похвалил меня мистер Кроуч. — Хотя должен признать, вы сделали очень сложный выбор, но, тем не менее, думаю, правильный. Значит, огненная бабочка… что ж, теперь мы будем ее приручать.
И тогда я прониклась глубокой мыслью, что призрак все же очень, очень, ОЧЕНЬ злой.
Кто-нибудь когда-нибудь пробовал приручить насекомое?..
Иллюзия, безвредная (пока безвредная, как многозначительно уточнил мистер Кроуч), но дивно реалистичная порхала по комнате и у меня не получалось к ней даже прикоснуться — трепещущий взмах крыльев и бабочка взвивается в воздух.
— Это просто невозможно, — в какой-то момент рассердилась я. — Можно я выберу другое животное?
— Нет, Элалия, — мистер Кроуч наоборот, разочарованным совершенно не выглядел. — Я думаю, вы все выбрали правильно. А теперь наберитесь терпения, спокойствия. Будем работать.
В комнату я вернулась недовольная собой, наставником и — в особенности — призраком. Нашла кому доверять!
Рухнула на кровать и вдруг ощутила ужасную усталость. Просто неподъемную, она придавила меня к постели, лишив возможности даже раздеться, глаза закрылись сами собой и я даже не заснула — отключилась.
А проснулась от того, что кто-то меня потряс. Сонно заморгала, пытаясь сообразить, где я и что я, выхватила взглядом огромную тень, нависшую надо мной, и мой испуганный визг утонул в жесткой ладони.
— Тс-с, это я, — успокоила меня тень, голосом Лагранжа.
Вернее — ни разу не успокоила!
— Какого черта ты здесь делаешь?! — оскорбленно взвилась я.
— Какого черта ты спишь в одежде? — расстроился Лагранж, окидывая меня взглядом с ног до головы.
Я нащупала подушку и с размаху ударила парня в грудь, а потом еще и толкнула, вынуждая отодвинуться. Что за хамство?!
Лагранж подушку с удовольствием принял, закинул ее себе за спину и с удобством развалился поперек моей кровати!
— Выметайся! — окончательно разозлилась я. — Тебе сюда нельзя!
— Вам, значит, можно, а нам нельзя?
— Кому — вам?
— Вам — девицам.
До меня дошло не сразу, а потом я торопливо возмутилась:
— Я не имею к этому ни малейшего отношения!
— Вы посмотрите, врет и не краснеет!
— Я не вру!!!
— О, покраснела!
Я снова бессильно ткнула его кулаком, прекрасно отдавая себе отчет, что ему мои тычки, что комариные укусы, но желание хоть что-то сделать этой наглой роже было сильнее меня.
— Как с такой эмоциональностью ты умудрилась стать невидимкой?
Да меня никто и никогда не донимал, как ты, с упорством, достойным лучшего применения!
Стоп, машина.
Он сказал “нам”?..
Это сейчас по женским комнатам орава злых парней разгуливает?..
Я дернулась было — выскочить и предупредить!
Но Лагранж с ухмылкой покачал головой: не стоит, седая девочка, — но не удерживал. И именно поэтому я послушно расслабилась, хоть и сердито поджала губы. Предупреждать уже поздно, а противопоставить мужской компании в одиночку я все равно ничего не могу…
Как они вообще смогли вломиться в личные комнаты?!
Я думала, я одна такая уникальная…
Я покосилась на парня, поглядывающего на меня с ленивой хитрецой.
Ну понятно, Лагранж, с его структурным образованием! Ему-то это, конечно, ничего не стоило! Дунул-плюнул…
Внутри заваривались в крепкий чай досада, зависть к его возможностям и профессиональная ревность.
— Как? — недовольно выдохнула я, не утерпев.
— Что “как”? — продолжал ухмыляться Лагранж. — Как мы вычислили участниц проекта "Дегтярная пощечина мужскому крылу"? Или как прорвались в обитель бессердечия и коварства ради справедливого возмездия?
Я закатила глаза.
— Как ты догадался, что это я взломала защиту?
— Никак, — беспечно отозвался Лагранж. — Но приятно знать, что атака вслепую накроет таки и истинных виновниц! Остальных запишем в случайные жертвы среди мирного населения…
— Это подло!
