— Когда?
— Ну, к примеру, в античные времена на Крите. Все, и девочки, и мальчики, были детьми великой богини Элифии и на равных принимали участие в самых опасных состязаниях, к примеру, в гонках на диких быках. Но… — Теодор нерешительно замялся, — это длилось до того времени, пока не явились греки и не завоевали их.
— Вот!
— Однако, ну… Были ещё древние кельты… Только потом их завоевали римляне. А ещё… Ещё…
История человечества оказалась достаточно однообразной.
— Я же говорил, — горестно улыбнулся Роберт, — постоянно одно и тоже. Уходи. Не хочу слушать тебя.
— Подожди…
Теодор не знал, правильно ли он поступает.
<<Да, неправильно, — подсказывал ему голос внутри. — Не делай этого, пожалеешь>>.
Но Роберт был настолько расстроен, а сияющий туман в душе Теодора настолько прекрасен, что он уверовал в собственную неуязвимость.
— Беспонятия, — решительно начал он, — поможет ли тебе мой рассказ, только когда я был маленьким, он всегда спасал меня от горя с унынием. Но обещай, что никому не поведаешь.
В глазах Роберта появился искренний интерес.
— А это действительно было? — спросил он.
— Э…нельзя сказать, чтобы это было вообще взаправду. — Как он мог в этом признаться? — Но это интересный рассказ о тех временах, когда мужчины были главными. Он о парне, которого звали Элиус.
Глава 12
Теодор поудобнее уселся на матрасе.
— Это произошло в те времена, когда на земле существовало колдовство, — начал он. — Элиус обладал колдовством, как и многие люди его племени. Он являлся сыном Гекаты, Королевы ведьм…
— Выходит, он был колдуном? — перебил его Роберт.
— В те времена так не говорили. Его называли Хранителем Очага. И он вовсе не походил на колдуна в тёмном балахоне да остроконечной шляпе. Он был очень красив и с короткими светлыми волосами…
— Как твои?
— Чего? Конечно, — улыбнулся Теодор. — Благодарю тебя за честь, но Элиус был действительно красив. И ещё он обладал тонким умом да великой силой. Когда Геката скончалась, Элиус стал одним из предводителей племени. Другим предводителем был второй сын Гекаты, Майонис.
Теперь голова Роберта вовсе вылезла из-под кровати. Мальчик внимательно, но чуток скептически слушал Теодора.
— Итак, Майонис… — Теодор задумался и прикусил губу. — Э, Майонис тоже был очень красив: высокий, с короткими тёмными волосами…
— Как тот мальчишка, пришедший после тебя в ветклинику.
На миг Теодор испугался. Он вообще забыл, что Роберт видел Блейка.
— Возможно, они и правда чуток похожи. Майонис тоже был очень умным и сильным, но ему не нравилось, что приходится делить собственную власть с Элиусом. Он хотел править один. И ещё ему хотелось жить вечно.
— Это неплохо, — хмыкнул Роберт.
— Согласен, в вечной жизни нет ничего плохого, только это зависит от того, чем за эту жизнь надо платить. Ты понял меня?
— Нет.
Теодор немного растерялся. Любой обитатель Ночного Мира сразу сообразил бы, о чём речь, но сейчас он говорил со смертным. Да, люди и вправду были вообще другими.
— Понимаешь, — попытался объяснить Теодор, — для этого ему надо было кое-что сделать. Он не мог стать бессмертным с помощью одних заклинаний. Майонис перепробовал много средств, и Элиус помогал ему в этом. И наконец они отыскали то, что было необходимо. Но Элиус отказался дать это Майонису.
— Почему?
— Не спрашивай, это было очень ужасно. — Теодор заметил, что любопытство Роберта стало прибавляться. — Я так и так не скажу тебе, потому что это имеет отношение к детям.
— Но что это? Если не скажешь, я нафантазирую себе всяких ужасов и не смогу уснуть.
Теодор вздохнул:
— Речь идёт о младенцах и крови. Но история вовсе не об этом…
— Они убивали младенцев?
— Не Элиус. Майонис убивал, а Элиус пытался остановить его.
— Спорим, Майонис пил их кровь.
Теодор замолк и напряжённо посмотрел на Роберта. Смертные люди были, конечно, невежественными, однако неглупыми.
— Ладно. Ага, он пил их кровь. Доволен?
Роб кивнул.
— А затем Майонис стал бессмертным. Но он не знал, какую цену ему придётся заплатить за это бессмертие. Чтобы жить вечно, ему надо было ежедневно пить кровь людей, иначе он мог погибнуть.
— Прямо как вампир, — авторитетно заметил Роберт.
Теодор рассмеялся мысленно. Да, люди знали о вампирах не больше, чем о колдунах! Все эти глупые мифы были полны несуразностей. И получалось, что Теодор мог поведать свой рассказ, не опасаясь, что ему поверят.
— Согласен, похоже на вампира, — сказал он. — Майонис был первым вампиром, и все его дети стали вампирами.
Роберт с презрением фыркнул:
— У вампиров не может быть детей. Или может?
— У Майониса и его потомков они имелись, — сказал Теодор. Он не мог объяснить смертному, кто такие ламии. — Детей не могут иметь те, кто стал вампиром после укуса. А у Майониса была дочь, они вместе кусали смертных, потому что хотели, чтобы все стали вампирами, как они сами. И вот Элиус решил покончить с этим.
— Как?
— Это было трудным. Племя Элиуса решило воевать против Майониса и других вампиров, но сам Элиус понимал, как это опасно. Они могли уничтожить друг друга. И тогда он вызвал Майониса на битву. Точнее сказать, один на один.
Роберт полностью вылез из-под кровати.
— Я тоже вызову один на один миссис Хендирс и её девчонок из клуба следопыток. — Он запрыгнул на матрас и начал колотить его сжатыми кулаками. — Я её уничтожу. У неё не хватит сил справиться со мной!
— И вот Элиус стал готовиться к бою. Ему было очень страшно, потому что Майонис был намного сильнее его.
На мгновение Теодор увидел всю эту старинную историю глазами ребёнка, которому он её рассказывал. Вот Элиус в белом костюме стоит один в тёмном лесу, ожидая Майониса. Ему страшно, потому что он соображает, что может умереть. Однако у него полно смелости и решимости, и он продолжает идти. Он должен защитить людей, которых любит.
<<Не думаю, что я такой же храбрый>>, — подумал Теодор.
И тут он услышал голос. Нет, это был голос внутри, шедший откуда-то издали.
<<Ты готов пожертвовать всем?>>
Теодор вздрогнул. Он никогда до этого дня не слышал голосов. Возможно, именно этот вопрос задавал себе Элиус?
— И что случилось потом? Давай, Теодор! Что случилось дальше? — Роберт подпрыгивал на матрасе.
— Потом случился великий бой, Элиус победил и прогнал Майониса. Всё его племя зажило в мире да спокойствии. Только сам Элиус умер от ран.
Роберт прекратил прыгать:
— Ты рассказал это мне для утешения? В жизни не слышал более тоскливого рассказа! — Его подбородок задрожал.
Теодор забыл, что болтает со смертным. Он вытянул руки вперёд, будто манил к себе испуганного котёнка, и Роберт радостно ринулся ему в объятия.
— Нет, у этого рассказа хорошая концовка, — шептал Теодор, обнимая мальчика. — Понимаешь, самое главное, что племя Элиуса продолжало жить. Оно стало свободным. Сначала это было небольшое племя, но потом оно становилось намного больше. Все колдуны с ведьмами произошли от Элиуса, и они всегда чтят его память. И каждый папа рассказывает эту историю собственным сыновьям.
Роберт шумно вздохнул:
— А дочерям?
— И дочерям тоже. Когда я говорю <<сыновьям>>, это значит <<сыновьям и дочерям>>. Просто так короче.
— Выходит, когда говорят <<она>>, то имеют ввиду <<она и он>>? — с надеждой спросил Роб.
— Да. — Теодор пожал плечами. — Главное, что мужество одного мужчины помогло нам всем, то есть им, стать свободными.
— Скажи, — спросил Роберт, — ты всё выдумал или это было реально? Потому что, честно говоря, мне кажется, что ты и есть колдун.
— Именно это я и намеревался сообщить, — раздался голос за ними.
Теодор испуганно обернулся. Дверь была чуток приоткрыта, а на пороге стоял высокий мужчина в очках и с короткими тёмными волосами. Выражение его лица напомнило Теодору выражение лица Эрики, когда она была чем-то озадачена. Но это было неважно.
