- Он меня любил, Кать, - я точно уговариваю сказать, что это неправда, но слышу только:
- Мне очень жаль…
Глава 14. Александра
Я чувствую, как дрожит нижняя губа, а в носу свербит.
- Санька, я такая дура, - Катя хватает меня за плечи, пытается встретиться со мной взглядом, но я не двигаюсь, - надо было молчать! Что же я вечно порчу-то все.
- Ты правильно сделала.
Сколько их вот таких , молчащих, среди моих знакомых? Среди наших с Кириллом общих друзей, среди коллег, среди родни?
Я делаю судорожный вздох, заталкивая рыдания внутрь.
Подруга прижимается ко мне, и от этого простого жеста меня уже не остановить: слезы текут, прочерчивая по лицу две соленые полосы.
- Он тебя любил, Санька, только тебя, - пытается утешить меня Катя.
- Тогда почему… изменял? – слово такое дурацкое, противное, даже выговорить его трудно. Словно произнося его вслух, я признаю: да, так и было, я верю.
- Может, не изменял, может, она сама его, - попытки оправдать Кирилла и утешить меня так смешны и нелепы, но Катька слов не жалеет, пытаясь исправить ситуацию.
- Остановись, пожалуйста, - я мягко отстраняю ее, - мне надо подумать.
- Только в город не уезжай, - пугается она, - нельзя одной оставаться.
Я, наконец, смотрю на Катю:
- Хорошо. У меня только один вопрос: это не могла быть … Лиза?
В ее взгляде – удивление и непонимание. Она смотрит на меня недоверчиво, будто сомневаясь в моей адекватности.
- Я не сошла с ума. Просто вспомни, да или нет?
- Не… Нет. Не знаю. Черт побери, это не Лиза, почему тебе вообще в голову пришла такая?..
Катя осекается, не закончив предложение. Пазл в ее голове медленно складывается в ужасную картинку, и она закрывает рот рукой.
- Пошли в дом, - устало поднимаюсь, поправляю купальник – все, лишь бы не видеть мысли, написанные у Мещеряковой на лбу.
- Идём.
Обратная дорога не занимает много времени. Мы шагаем длинной дорогой, в обход. Я не тороплюсь оказаться снова вместе с ее родителями, не то сейчас настроение, а Катьке просто время нужно все обдумать.
Мне тоже, только я занимаю голову чем угодно: разглядываю облака, срываю ромашку, насвистываю мелодию из рекламы с Киркоровым.
- Не Лиза это была. Точно, - поравнявшись со мной, говорит Катя. Решительности в ней прибавляется: может, надумала что-то, может, просто хочет казаться увереннее.
- Хорошо.
- Хорошо, - она смолкает, но ненадолго. Впереди уже видится железная кровля их домика, остаётся подняться вверх. – Возьми меня к себе на работу.
Она говорит это так внезапно, что я останавливаюсь:
- Зачем?
- Работать, - злится вдруг Катя, - зарплату получать.
- Ты мне нянькой пойти хочешь?
- Делать больше нечего, - фыркает она, - но спасибо, что предложила.
- Катька, я серьезно. У тебя с работой проблемы?
- Со всем у меня проблемы, Сань, со всем. С личной жизнью, с бабками, с работой, с головой.
- Давай резюме составим и я его передам.
В какой-то момент мелькает авантюрная идея взять ее моей помощницей, но я тут же отметаю ее прочь. Не пойдет, она меня слишком хорошо знает, а я опасаюсь брать своих.
- Может, в фирму к Олегу?
- Это кто такой? – искренне удивляется она, успев напрочь забыть о вчерашнем ухажере.
- Память у тебя, как у рыбки.
- Ой, все!
Я улыбаюсь, хотя осадок от разговора не исчезает. Но на встречу выходит Катин папа, а со стороны мангала уже тянет шашлыком.
До самого вечера я изображаю жизнерадостность: помогаю накрывать на стол, нарезаю краснобокие помидоры из теплицы, разливаю домашнее вино по чашкам. Мы пьем за встречу и за Катю, и я делаю маленькие, неспешные глотки – вишневое вино по вкусу напоминает компот, но после вчерашней пьянки мне совершенно не хочется алкоголь.
Я чувствую взгляды Мещеряковой. Ее не обмануть весёлыми разговорами, но она молчит. Винит себя, что проболталась, а я никак не пойму, что предпочла бы: правду или ложь.
Кирилла нет, и я не хочу, чтобы в его светлом, идеальном образе появилась трещина, не хочу, но она есть.
И с каждым днём она все растет, подкрепляемая новыми фактами.
Теперь я ещё сильнее хочу узнать, откуда ключи, и что скрывается затем дверьми. Воображение рисует огромную кровать – траходром, разбросанные лифчики…
Стоп, надо остановиться.
Кирилл, которого я знала и помню, не мог быть таким.
Наш секс не был простым перепихоном с целью удовлетвориться по-быстрому.
Даже когда я соблазнила его в первый раз, он смог сделать все так, чтобы у меня остались только теплые воспоминания.
Мы снова сидели с ним допоздна в офисе, только Кирилл избегал меня как мог. Садился подальше, лишний раз не поворачивал головы в мою сторону и всем видом показывал, что не будет поддаваться слабостям.
А меня это только раззадорило: я хотела его, и собиралась сделать все, чтобы желание стало взаимным. В тот день я почему-то была уверена, что между нами все случится. Надела новое белье: белое, кружевное, с которого утром только сорвала бирку. Бюстгальтер с пуш-апом приподнимал грудь так, чтобы она сразу бросалась в глаза в вырезе платья.
Я выбрала простое, но эффектное: строгое, чёрное, оно было с глубоким, но узким декольте.
Надушилась мамиными духами, которые, как мне казалось, пахли дорого и взросло.
Когда я приехала на такси в офис, Кирилл уже был там один. Галстук висел на спинке стула, расстёгнутый ворот рубашки, закатанные рукава.
Он разговаривал с кем-то по телефону, когда я зашла в наш кабинет. Сначала кивнул, здороваясь, едва махнув по мне взглядом, а потом снова повернулся. Я делала вид, что не замечаю, как начальник посмотрел на меня. Аккуратно пристроила полушубок на вешалке, деловито собрала чашки в кучу и унесла их мыть на кухню.
А саму лихорадило: я тысячу раз представляла, что буду делать дальше, как его руки коснуться моего тела, скользнут в трусики…
Щеки заливались румянцем. Я распустила волосы, взбивая их, и дала себе час, прежде чем начну действовать.
Возможно, это будет бредовый поступок и я пожалею, но в моем возрасте ещё рано было смотреть так далеко вперёд.
Я специально соблюдала дистанцию, позволяя ему играть по собственным правилам. Сидела за своим столом, говорила только по делу, а сама кожей чувствовала, как изучающе смотрит Кирилл, когда я не вижу его.
- Мы через сколько домой? – крикнула в другую комнату, разминая шею. Из отведённого часа прошло пятьдесят минут.
- Ещё немного, сейчас машину заведу.
Я набрала полные лёгкие воздуха и встала.
Все.
Сейчас или никогда.
Кирилл стоял возле окна в дальней комнате, нажимая на брелок автосигнализации. Свет здесь не горел, поэтому своего отражения в окне он не видел. Я замерла, почти вплотную останавливаясь возле него.
- Не получается? – тихо выдохнула.
Он не вздрогнул, словно чуял, что я рядом.
Обернулся, смотря внимательно, но я не отступила. Стояла, не пряча взгляд, едва приоткрыв рот.
Кирилл видел и это.
- Завелась.
«Я тоже».
- Очень хорошо.
- Саша….
- Помолчи, пожалуйста, - я коснулась пальцем его губ, и он поцеловал их. Уже не уговаривал, не отступал.
- Решила для себя все, да?
- Да, - не стала я отрицать.
- А меня спросить?
- Ты хочешь меня? – послушно задала вопрос, и почувствовала, как задохнулся он от моих слов. Горячее дыхание скользнуло по руке, и мурашки покрыли кожу.
- Хочу, Саша, - признался Кирилл.
- Тогда возьми меня, - и как пошло, глупо и по-детски не звучали мои слова, в тот момент они казались самыми правильными. Он обнял меня, целуя – жёстко, не так, как я себе представляла. Его губы казались твёрдыми и горячими, а земля под ногами – неустойчивой.
Один только поцелуй вызывал столько эмоций, что я постанывала, ощущая, как его язык переплетается с моим. Пальцы сами начали расстёгивать ремень его брюк, но он остановил меня:
