— Мы сбежали? — шепотом произнесла Мила, как будто боясь, что нас могут подслушать.
— Пока не знаю…, — произнося последние слова, я похолодела.
Четверо бритоголовых, появились как из-под земли. Нас окружали. Наглые, самоуверенные усмешки на их физиономиях взбесили меня и прогнали зарождающийся страх. Я почувствовала зуд в пальцах рук, и, опустив взгляд, ужаснулась. Мои ногти стали когтями, абсолютно черными, сантиметров пять в длину. Одновременно с этим в груди рождалось что-то звериное. Странное состояние — абсолютная уверенность в себе, четкость мыслей и, в то же время, некоторая отрешенность.
Мила опять схватила меня за руку, не обращая внимания на мой новый маникюр.
— Ну, что кошечки, набегались? — произнес один из лысых, подходя совсем близко, — Взрослые дяди вас давно ждут…
Договорить он не успел. Я не стала ждать, пока остальные мужчины приблизятся, крепче схватив девочку за руку, рванула прямо на него и со всей силы ударила когтями по лицу. Он закричал, а мы помчались вперед со всех ног. Остальные преследователи что-то кричали и, судя по дружному топоту, побежали за нами.
Мы выскочили на центральную улицу, там я подхватила Милу на руки, бросилась туда, где много людей. Пока бежала, затылком чувствовала, как преследователи буквально дышат мне в затылок. Если срочно чего-нибудь не предпринять, то очень скоро нас схватят.
И тут я заметила знакомую машину, проехавшую мимо и свернувшую за угол. Я, что было силы, рванула следом. Это был наш шанс.
Не смотря на то, что последний раз я бежала как молодая серна, испугавшись странного взгляда хозяина машины, чувствовала, что наше единственное спасение именно с ним. Да и нервная обстановка той ночи не способствовала моему душевному равновесию. Может, все это мне только привиделось…
Мое дыхание давно сбилось, забежав за угол, увидела, что нужный автомобиль остановился около магазина. Водитель вышел и направился внутрь.
Не теряя больше времени и, игнорируя место рядом с водителем (вместе с ребенком я бы там не поместилась), я открыла заднюю дверку, и не глядя есть там кто или нет, первым делом запихнула в салон Милу, потом быстро заскочила сама.
— Эм, — все, что смогла произнести я, когда увидела удивленного нашей наглостью пассажира, — Простите, но за нами гонятся четверо мужчин устрашающей наружности, поэтому мы не выйдем, даже если Вы нас будете выгонять, — уверенно заявила я, хотя от внимательного и строгого взгляда карих глаз, внутри меня все напряглось.
И почему, в прошлый раз, они показались мне черными, как я могла увидеть это ночью?
— Вы меня преследуете? — холодно поинтересовался мужчина.
От его голоса ледяные и липкие мурашки прошли по моему позвоночнику, и стало, реально, холодно, даже пар от дыхания появился. Мистика.
Честно сказать, в какой-то момент, видя, с каким презрением на меня смотрит хозяин машины, я захотела скорее бежать прочь. И как мне пришло в голову, что здесь нам ничего не угрожает? Но бросив взгляд на девочку, которая с нескрываемым интересом смотрела то на меня, то на странного пассажира, усилием воли сдержала приступ малодушия.
— Я же говорю, что за нами гонятся, — сказала я, стараясь не смотреть мужчине в глаза, — Четверо лысых муд…мужчин, — чуть не выругалась при ребенке.
— И зачем им это понадобилось? — равнодушно спросил он, — Насколько я успел заметить, преследование это ваш конек.
Что-то мне все меньше нравилось спасаться именно здесь. С таким же успехом я могла сесть в машину к любому другому незнакомцу.
— Смотрите, там эти дяди, — Мила показала пальцем в окно, и, обращаясь уже к хозяину машины, испугано добавила, — Вы ведь нас им не отдадите? — и одинокая слеза покатилась по детской щечке.
Не знаю, притворялась ли девочка или действительно была так сильно напугана, но ее слова и слезы заставили этого ледышку изменить, наконец, выражение лица с высокомерно-пренебрежительного на немного растерянное. Он обернулся и посмотрел туда, куда показывала девочка. Стекла в машине были тонированные, поэтому мы могли, не боятся, что нас обнаружат.
Трое бритоголовых кружили недалеко от автомобиля, высматривая нас в толпе многочисленных прохожих. Только четвертого видно не было, наверное, хорошо я ему приложила. Только подумала об этом, как сразу вспомнила, в каком виде последний раз видела свои ногти или точнее сказать когти…? Бросила быстрый взгляд на руки и выдохнула с облегчением — ногти опять стали нормальными, только немого перепачканы в чужой крови. Я постаралась тут же незаметно вытереть их о кожаное сиденье. Ну не об себя же? Машина не моя чего ее жалеть, тем более владелец не вызывал во мне каких-либо положительных эмоций.
Тут дверка автомобиля открылась, и водитель занял свое место.
— Все купил, господин. Можем ехать? — спросил он и посмотрел в зеркало, — Ой, у нас гости? Опять заблудились? — спросил он, с улыбкой глядя на меня.
Надо же, а они тут все с юмором, правда, каким-то странным.
— Здрасти, а мы от бандитов тут спасаемся, — пояснила водителю Мила.
— Именно поэтому считаете возможным вламываться в чужие машины, — недовольно вставил сидящий рядом мужчина, продолжая пренебрежительно нас рассматривать.
— А помочь женщине с ребенком, попавшим в беду, у вас не принято? — в сою очередь произнесла я глядя ему прямо в глаза.
— Для этого есть правоохранительные органы, — так же холодно ответили мне.
— Что-то я не заметила здесь ни одного полицейского, — парировала я в ответ.
— Не страшно. Мы доставим вас до ближайшего участка — в свою очередь предложил он, и, повернувшись к водителю, добавил, — Василий, поехали. Довезем дам до участка.
Я промолчала. Не знаю надо ли нам в полицию, но это был выход. Не обязательно же идти туда и заявлять о нападении, можно выйти около здания и вызвать такси. Поэтому когда Мила хотела что-то сказать в знак протеста, я сжала ее ладошку и подмигнула, чтобы видела только она.
— Спасибо и на этом, вы настоящий мужчина, — произнесла я не без сарказма в голосе.
Наверное, последнюю фразу мне говорить все же не стоило потому, как лицо мужчины приобрело резкие хищные черты, а его рука до этого державшая трость с красивым черным набалдашником, посинела, так сильно он ее сжал.
Мила испугано ойкнула и прижалась ко мне. И только это заставило мужчину вернуться в свое прежнее состояние, хотя рука так и продолжала с силой сжимать несчастную трость.
Интересно, обычные люди еще живут в этой стране? Глядя на всех встреченных мной, пожалуй, чистыми людьми, можно было назвать очень небольшое количество личностей все остальные в той или иной мере ими не являются. Вот и наш невольный или скорее сказать подневольный спаситель, на сто процентов не человек. Потому, что на его руке до сих пор были такие же черные когти, как и у меня только в разы длиннее и толще.
Стало очень страшно, но не за себя. Я боялась, что он может причинить вред ребенку. Хотя никакой агрессии по отношению к девочке мужчина не проявлял, скорее наоборот, только благодаря ей, меня не выбросили из салона в первую же минуту. Он, почему-то испытывал неприязнь только ко мне, хотя я и не понимала, почему.
Дорога до полицейского участка тянулась бесконечно, но вот, наконец, машина остановилась. Я открыла дверку, и, не дожидаясь пока нас попросят, быстро вышла сама и вытащила Милу. Не благодарной быть не в моем характере, поэтому я наклонилась, и, не отрывая взгляда от лица мужчины, произнесла:
— Большое спасибо, что не оставили в беде! — быстро выпрямилась и, взяв девочку за руку, пошла прямиком к стоявшим у входа в здание полицейским.
— Лер, а Лер, — дернула меня за руку Мила и спросила, — А почему этот дядя такой злой?
— Ну, что ты, может у него просто несварение, мужчина страдает, а ты злой…, — ответила я ей.
— А что такое несварение? — уточнила она.
— Ну-у, это когда плохо питаешься или не моешь руки после туалета, — продолжила я плести всякий бред.
