Шоу жмет на газ – и полицейская машина трогается с места. Мы выезжаем на шоссе, и я заполошно оглядываюсь. Серебристый «Вольво» родителей только успевает выехать на подъездную дорожку. На повороте детектив Шоу врубает синюю мигалку, хотя и без сирены, – и тут же с места разгоняется, петляя среди прочего транспорта. Машина моих родителей старается не очень отставать.
– Извините… Может быть, нам ехать чуть помедленнее? – решаюсь я наконец заговорить, но оба полицейских меня игнорируют.
Автомобиль мчится на такой скорости, что улица за окном сливается в сплошное мелькание. Я с трудом успеваю отследить людей на тротуарах, которые тревожно поворачивают головы при виде полицейского фургона с мигалкой. Я сжимаю кулаки так, что ногти больно врезаются в ладони: мне не на шутку страшно. Все происходит так стремительно и при этом без моего контроля – я чувствую себя перышком, подхваченным ураганом.
Мы долетаем до перекрестка, когда загорается красный свет. Инспектор Шоу не обращает на него никакого внимания, не сбавляет скорости, а мои родители ожидаемо застревают на светофоре.
– Стойте! – кричу я в голос. – Светофор! Родители не успевают!
– Они знают дорогу и без нас, – коротко отзывается инспектор, ни на миг не замедляя хода.
Серебристый «Вольво» исчезает из вида где-то позади.
– Мэм, а как насчет вас? – подает голос здоровенный констебль. – Я про дорогу к участку. Мы промахнули нужный поворот, надо было свернуть налево.
– Знаю, – невозмутимо отзывается та. – Нам нужно оторваться. За нами хвост.
Я замираю от ужаса. Стремительно оглядываюсь, пытаясь мониторить взглядом трафик, и чувствую себя загнанным кроликом. Неужели опять Дэмиен? Это он нас выследил?
– Подозреваемый транспорт? – коротко спрашивает констебль.
– Через четыре машины от нас. По правую сторону, – отзывается детектив.
Констебль разворачивается, внимательно вглядываясь в дорогу, – и тут инспектор Шоу с силой бьет его по горлу ребром ладони. Слышится жуткий хруст. Атака настолько внезапна и стремительна, что крупный мужчина, несмотря на внушительное телосложение, теряет сознание и падает лицом на приборную панель.
– Что за!.. – выдыхаю я в ужасе, цепенея от шока.
Инспектор Шоу наконец снимает свои зеркальные очки и смотрит на меня в зеркало заднего вида. Я вижу ее глаза – до того вроде бы бывшие серыми, сейчас они становятся двумя лужицами темноты. Глазами Охотницы за душами. Пару секунд я, не в силах отвести взгляда, смотрю в эти черные ямы, и на меня накатывает осознание: либо я совершенно свихнулась, либо… либо Феникс говорил правду.
С визгом я хватаюсь за ручку задней двери – но она заблокирована. Я колочу кулаками о стекло, ору, зову на помощь – но поток транспорта катится мимо, никто не смотрит в мою сторону, а если бы кто и смотрел – что бы они увидели? Как арестованная преступница бьется в бронированное стекло полицейской машины?
– Заткнись, – бросает инспектор Шоу. – А то мне придется и тебя вырубить.
Я сползаю по спинке сиденья, отчаянно оглядываясь в поисках чего угодно – любого предмета, который помог бы мне себя защитить. Но заднее отделение полицейского фургона совершенно пусто. Это ведь, в конце концов, передвижная тюремная мини-камера.
Что же мне делать, как спастись? Тем временем инспектор Шоу вынимает телефон и набирает некий номер. И коротко отчитывается:
– Душа у меня.
Это дикое заявление заставляет меня содрогнуться всем телом, словно ледяной водой окатили. Сам этот звонок – подтверждение того, что сеть Воплощенных, которые охотятся за мной, и впрямь существует! Или… или все же я просто спятила, у меня параноидная галлюцинация?
Цепляясь за остатки своего рассудка, я вижу, что с полицейским фургоном поравнялся мотоциклист на синем байке. Он одет в кожаную куртку, лица не видно из-под шлема – однако же он откидывает визор, поравнявшись со мной, и его сапфирово-голубые глаза встречаются с моими.
– Феникс, – пораженно шепчу я, сама себе не веря.
Он жестом приказывает мне подтянуть ремень безопасности. Тем временем Охотница тоже замечает мотоциклиста – и машина резко виляет вбок, делая попытку сбить мотоцикл. Однако Феникс умудряется уйти из-под удара, едва не столкнувшись с белым автофургоном, и вырывается вперед, а потом соскакивает на обочину. Я вижу, как он одной рукой отпускает руль и вытаскивает из кармана горсть здоровенных гвоздей, и поспешно затягиваю ремень как можно туже, успев за миг до того, как машина инспектора Шоу прокатывается по железным остриям. Меня резко швыряет вперед, слышится оглушительный треск – это лопнула одна из передних шин, и автомобиль со скрежетом ведет налево. Однако инспектор Шоу крепко вцепилась в руль и умудряется удержать машину на дороге. А потом давит на газ, твердо намереваясь сбить Феникса с мотоцикла.
Крыло полицейского автомобиля уже почти черкнуло ему по заднему колесу, но он успел резко отдернуться в сторону и запустил кирпичом в лобовое стекло фургона. Инспектор Шоу едва успела прикрыть лицо рукой, когда лобовое стекло взорвалось тысячей осколков и Охотница потеряла управление. Машина, сильно ударившись об ограждение, переворачивается – и я слетаю с сиденья, пряжка пояса трещит, слышится скрежет металла и звон стекла – еще больше осколков сыплется, когда фургон опрокидывается. Ударившись о бетонный столб, он бешено крутится колесами вверх, я врезаюсь головой в окно и…
Моя жизнь проносится у меня перед глазами. И если бы только одна жизнь…
Множество моих жизней.
Я – маленькая девочка, плету вместе с папой на лугу венки из одуванчиков…
Я – служанка, спешу навстречу господам по благоухающему цветами саду в Вавилоне…
Я – китайский рыбак, борюсь с бурными волнами на утлой лодчонке на Желтой реке…
Я – кухарка, пеку хлеб на душной и полной пара кухне какого-то замка…
Я – бербер, с трудом тащащийся по раскаленной пустыне…
Я – немецкая графиня в тряском экипаже, который вот-вот перевернется, кони отчаянно ржут, потом ужасный треск, разбитый экипаж зависает на самом краю скалы, и я, лежа на боку, сквозь разбитое стекло вижу пару ног, обутых в черные сапоги, слышу злорадный смех своего врага, который все-таки сумел до меня добраться…
– Дженна! Ты цела? – слышу я голос Феникса, в котором звучит нешуточная паника.
Я настолько дезориентирована, настолько не в себе, что мне требуется несколько секунд, чтобы осознать, где я вообще нахожусь… Где я, и когда я, и даже кто я. Полицейский фургон наконец перестал крутиться, но мотор его угрожающе дымит. Я вишу головой вниз, пытаясь прийти в себя, мышцы отказываются работать, волосы залепляют лицо, кровь прилила к голове. Феникс ударом ноги выбивает стекло и аккуратно, так, чтобы меня не поранить, перерезает складным ножом ремень безопасности. Я падаю вниз – и он, просунув внутрь руку и открыв дверцу машины, помогает мне выбраться наружу.
– Ты не ранена? – озабоченно спрашивает он, вытаскивая еле живую меня на свежий воздух.
Я сама не знаю, ранена
