Случайный хозяин для невольницы - Маргарита Дюжева

— Идем, — кивнула и осторожно вложила свою руку в раскрытую пятерню.

Его ладонь была твердой, большой, немного шероховатой. А еще невыносимо горячей. Мне показалось, словно я в огонь ее опустила, попыталась отдернуть, но Хельм уже бесцеремонно тащил меня к двери:

— Сегодня будет курица. Розвел обещал сделать запеканку с овощами и даже приготовить пирог. Так что ужин сегодня будет вкусным, — беспечно рассуждал он, словно не замечая моих аккуратных попыток освободить руку.

Боги, как горячо. И не понятно, где палит — в самой ладони или где-то в груди.

— Еще будет фирменный чай бабушки Ливарии. Только не вздумай ее называть бабушкой. Она этого жутко не любит, — продолжал болтать Хельм, когда мы вышли на улицу, — возможно, будут печеные яблоки и рогалики, посыпанные сахарной пудрой. Ты любишь такие?

— Я их не пробовала, — шла за ним, чувствуя, как со всех сторон в меня целятся чужие взгляды. Народ с нескрываемым любопытством таращился на джинна и его невольницу. Самого джинна это нисколько не волновало, а вот я была готова провалиться сквозь землю, но он так крепко меня держал и так уверенно вел за собой, что не было ни единого шанса сбежать.

Мы прошли мимо сереньких домов, мимо широкого одноэтажного здания, расплющенного по земле, словно блин — оттуда тянуло паром, хвоей и чем-то травянистым.

— Это баня, — пояснил мужчина, заметив мой интерес, — когда будет женский день — сходишь.

— Нет спасибо, — фыркнула я и поспешно отвернулась.

— Ну и правильно, — он одобрительно кивнул, — ходи чумазая. Так оно лучше. Иммунитет крепче будет.

Я снова покраснела. Мечты о горячей воде преследовали меня с того момента, как я проснулась в лазарете, обмазанная чем-то желтым и вонючим. Один из лекарей приносил по утрам таз с теплой водой и мягкую тряпицу — приходилось довольствоваться обтираниями. Вечером тоже должны были приносить теплую воду, но там дежурила Марьяна, так что на мне либо вода заканчивалась, либо тазик внезапно дырявым становился, либо последнюю тряпку кто-то в помойное ведро отправлял.

Вскоре мы подошли к столовой. Туда уже стекались люди, со всех сторон. Кто-то по одиночке, кто-то молчаливыми парами, кто-то веселыми компаниями. Я же предпочла спрятаться джинну за спину и притвориться невидимкой.

— Не выйдет, — хмыкнул он, прочитав мои мысли, — на тебя все равно все смотрят.

Я пробубнила что-то невнятное, еще больше сдвинулась ему за спину, фактически прижавшись к ней носом. В результате, наступила ему на пятку. Один раз, второй. На третий — Хельм остался без ботинка.

— Извини.

Джинн только головой покачал. Молча вернул на место обтоптанную обувь, развернулся ко мне, спокойным, уверенным движением взял за плечи и посмотрел прямо в глаза:

— Киара! — произнес строго, — хватит!

— Я больше не буду.

— Я не про ботинки! Прекрати вести себя как маленькая девочка. Никто тебя не тронет, никто тебя не съест. Смотреть будут — да. Но если ты продолжишь, как умалишенная от всех шарахаться, то будет только хуже.

— Я не умалишенная.

— Повезло, — темные глаза опасно сверкнули.

Я заткнулась и посмотрела на него с самым несчастным видом. Хищный прищур чуть смягчился.

— Ты здесь со мной, — медленно произнес Хельм, словно сомневался, что до меня дойдет смысл сказанного, — я тебя в обиду не дам. Веришь мне?

— Верю, — кивнула сдавленно.

В этот момент мимо нас прошли двое молодых магов. У одного из них на ладони сыпался снегопад, а у другого кружился огненный вихрь, который превратился в маленький горящий цветок и поплыл по воздуху в мою сторону.

Я восторженно смотрела на изящные прозрачные лепестки, очерченные огненными контурами, на пылающую сердцевину и боролась с соблазном прикоснуться. Меня опередил Хельм. Он сжал цветок в кулаке, и пламя обернулась облаком серого дыма. Маги тут же прибавили шагу и через миг уже скрылись в столовой.

— Зачем ты его сломал? — спросила расстроено.

— Пойдем уже, — проворчал джинн, недобро поглядывая вслед огненному магу, — а то ходят тут всякие…цветоводы…любители.

Я мне оставалось только пожать плечами и идти за ним.

* * *

И вот мы в зале. Четыре окна, по два с каждой стороны двери, давали слишком мало света для такого помещения, поэтому под потолком парили сгустки сверкающего белого огня. В воздухе витала аппетитная смесь ароматов, от которой желудок нетерпеливо урчал и требовал вкусненького.

Здесь не то, чтобы было просторно, скорее наоборот. Шеренги грубо сколоченных столов раскинулись от стены до стены, оставляя лишь пару широких проходов, рядом — длинные лавки без спинок.

В самой дальней части расположилась раздача — пяток столов с котлами и кастрюлями, башнями из разнокалиберных тарелок, грудами столовых приборов в специальных ящичках. Всем этим заправлял мужчина с короткой лихой завитой бородкой. Он распоряжался кому чего и сколько накладывать, следил за тем, чтобы поварята вовремя приносили добавку и уносили грязную посуду, дотошно проверял содержимое кастрюль.

Хельм при виде него насупился и в поло-оборота нагнулся ко мне:

— Это мистер Розвел, главный повар Дестины. Он приехал к нам из страны красного камня — Волканы, готовил в лучших ресторанах столицы, а потом бросил все и отправился к Барьеру, чтобы быть полезным.

— Молодец, — неуверенно отозвалась я.

— Угу. Молодец и по совместительству кухонный тиран. Это он меня котлами заваливает, заставляя отмывать так, чтобы скрипели, — пожаловался джинн, при этом у него было такое скорбное выражение лица, что я чуть не рассмеялась.

Правда улыбка застыла на губах, а затем и вовсе погасла, когда я наткнулась на сердитый взгляд Марьяны. Она сидела у самой стены, в компании трех незнакомых лекарок и пожилого травника. Перед ними стояло блюдо с яблоками и графин с чем-то оранжевым, а у каждого на тарелке красовались овощи, и никакого мяса.

Я поспешила отвернуться. Мне и так непросто под прицельным вниманием всей Дестины, а недовольство Марьяны — это уже перебор. Я не понимала, чего она ко мне привязалась… Хотя нет. Вру. Прекрасно понимала, потому что ее пламенные взгляды в сторону Хельма ни с чем не спутать.

В деревне у меня подружка была — Вейла. Именно так она смотрела на Рамона, светлоокого