хотела вас беспокоить или напрягать своими делами. Стефани сама предложила мне помощь.
— Не стоит вам оправдываться передо мной — профессор Вайт смирил меня строгим взглядом — Стефани мне все рассказала, и я был рад немного поучаствовать в вашем важном деле.
— В таком случае, профессор, сможете мне помочь в одном вопросе?
— Что за вопрос?
— Я получаю научную степень по психологии в Стэнфорде. Моя диссертация посвящена изучению пациентов с глубокой амнезией и разработке метода помощи таким пациентам. Мой научный руководитель отправил меня сюда, чтоб я применила свою теорию на практике с одним тяжёлым пациентом. Парень молодой и на первый взгляд кажется совершенно нормальным. Если не считать его амнезию, то он не заслужил находиться в психиатрической клинике, и я всеми силами стараюсь ему помочь покинуть стены лечебницы.
— Вот как? Если он нормальный, почему его до сих пор держат в клинике?
— Потому что ему некуда идти. И он сам боится выходить в большой мир, боясь отсутствия собственной личности внутри себя.
— Так вы хотите вернуть ему память, чтоб вернуть его к нормальной жизни?
— До недавнего времени я хотела вернуть его память, но теперь … — я резко замолчала, поняв, что сболтнула лишнего.
— Что теперь? Что вы хотели сказать? — профессор пронзил меня настолько пристальным взглядом, что мне стало не по себе, а по телу прошлась дрожь.
— Я не думаю, что мне стоит об этом распространяться, профессор.
— А мне кажется, что мне можно доверять и вы можете смело рассказать мне все, что хотели сказать ранее — пронзительный взгляд профессора прожигал меня насквозь, и в один миг я прониклась к профессору сильным доверием и решилась доверить ему свои секреты.
— Мне кажется, что в Скотте что-то запрятано. Его амнезия защищает его от самого себя. А внутри него может прятаться что-то страшное и опасное. Поэтому его забытая личность должна оставаться где-то далеко, без возможности выйти наружу. Скотт итак неплох, даже без воспоминаний. Его некоторые мысли и некоторые действия пугают меня, и дают мне основания защищать его от самого себя.
— Хм — профессор Вайт нахмурился и как-то странно посмотрел на меня — Возможно, вы правы и подобной личности стоит оставаться внутри своего сундука. Ваше стремление помочь этому парню похвально, но все же, могу я дать вам совет?
— Какой?
— Если вы не хотите возвращать его память, то будьте готовы к тому, что он не будет полноценным и до конца счастливым человеком. Если же вы желаете ему счастья и добра, то вы должны вернуть его личность ему.
— Но если я верну кого-то страшного, кто будет пугать меня и будет чем-то злым?
— Не стоит заранее вешать ярлыки на людей, мисс Вильямс — профессор посмотрел на меня своим гипнотическим взглядом — Ответьте мне честно, что вы испытываете к этому пациенту? Верители ли вы в то, что он может быть кем-то злым и опасным?
— Нет, профессор Вайт, я в это не верю. Я не вижу в Скотте злодея или одержимого идеей убийств маньяка. Даже если ему и видятся эти видения, и он получает удовольствие от них, это не может означать, что он одержимый маньяк. Я не верю в это.
— В таком случае, я бы настоятельно советовал вам придерживаться этого мнения и всецело опираться на него при общении с этим парнем — в один миг глаза профессора приобрели странный отблеск, а я почувствовала лёгкое головокружение.
— Да, профессор, я так и сделаю.
— Рад это слышать — профессор вмиг стал самим собой и как ни в чем небывало, спросил — Так что у вас был за вопрос ко мне?
— Профессор, я знаю, что вы в основном специализируетесь на средневековой истории, но может, вы знаете что-то о божествах?
— О божествах? О каких конкретно?
— Меня интересуют божества, связанные с огнём и подчинением огня.
— Даже так? Зачем вам эта информация?
— У моего пациента после того, как он увидел горящее здание, происходят видения. В них он видит какое-то божество, которое якобы подчиняет себе огонь или связано с огнём. Вот я и решила узнать, что это может быть за божество и почему Скотт видит его теперь.
— Я немного знаю о божествах — профессор Вайт задумался и напрягся — Самым первым и главным божеством является сам Дьявол. Он повелевает адом и, следовательно, адским огнём. В истории человечества было множество божеств, кто повелевал огнём и был с ним связан. Например, в греческой мифологии огнём заведовал Гефест, но в свою очередь Прометей завладел божественным огнём и даровал его людям. В древнеримской мифологии существовал бог всеразрушительного огня — Вулкан. А в скандинавской мифологии богом огня значился также бог коварства и обмана Локи.
— Подождите, как Локи связан с огнём? Как вы сказали, он же был богом коварства и обмана, а его брат заведовал молниями.
— Вы это решили из-за просмотров современного кинематографа?
— По правде говоря, я смотрела «Мстителей» и все части «Тора», поэтому и думала, что Локи не может быть связан с огнём.
— На самом деле в кинематографе все переврали. Локи изначально был богом огня, а не коварства. Он был сыном ледяных великанов Йотунхейма, а точнее великанов Фарбаути и Лаувейи. После того, как Один убил его отца, то его мать подкинула младенца в Асгард, а сама решила покончить с собой от горя. В итоге, Локи изначально имел силу огня внутри себя и был богом огня. Это уже позже его тяжёлый характер и бунтарский нрав дали ему основания стать еще и богом коварства и обмана.
— Даже так? А что на счёт других богов? Какие ещё боги олицетворяли огонь?
— Есть ещё индийский бог Агни, но он внешне никак не похож на человека. По преданиям у него две головы и множество рук.
— Нет. Это точно не то, что видит Скотт.
— Есть ещё бог огня Арат. Это божество иранской мифологии, которое имеет изображение трех существ, олицетворяющих три пути любого живого существа.
— Нет. Тоже не то, что надо — задумчиво проговорила я, вспоминая слова Скотта о его видениях — Какие боги имеют более человеческий вид?
— Гефест, Прометей, Люцифер, Локи, Решеф, Сварог — профессор задумался — Вроде так. Но я могу ошибаться. Я не сильно специализируюсь на мифологии.
— Но ваши знания в этой области явно выше моих — я задумалась, а затем строго спросила — Профессор, как вы думаете, что может объединять всех этих божеств и что они могут олицетворять?
— Мы все привыкли считать, что огонь —
