все, даже слушать не стал.
— Раз ты нас кормишь и поишь, платишь за проживание, и принял наши клятвы, то ты наш господин и отвечаешь за нас. А сюзерену уходит вся добыча и он ее уде распределяет, как маленькому объяснял Раймонд. Но основная доля отходит ему.
Почесав затылок, я кивнул и протянул ему и барону по две золотые монеты.
— Этого хватит в качестве доли?
— Вполне, — в этот раз капитан спокойно принял деньги и убрал к себе в кошель. БаРон сделал тоже самое молча приняв деньги и не вмешиваясь в нашу беседу, лишь в такт словам капитана кивал головой словно подтверждая и соглашаясь со всем сказанным.
Выглядели они теперь вполне довольными, по всей видимости, окончательно определившись, как будут впредь выглядеть наши с ними отношения. Да, пусть простолюдин, но все равно хозяин.
Трактирщик потребовал было от нас целых десять серебряных монет, но Жюль рявкнул, что ему и пяти будет более чем достаточно. Я же, набравшись наглости, потребовал, чтобы в эту стоимость включили еще одну комнату для проживания капитана.
— Если с моим мальчиком что-нибудь случится, я никогда тебе этого не прощу! — герцогиня залетела в кабинет мужа разъярённой фурией.
Прошло почти два дня как любимый сын навсегда покинул отчий дом и неизвестно, свидятся ли они еще хоть когда-нибудь. При слугах ей приходилось держать лицо и сохранять внешнее достоинство, но вспоминая раз за разом как фигуры сына и его спутника выезжают из замковых ворот она не выдержала и кинулась к мужу.
Этот разговор был уже не первым. Но ни ее слезы, ни мольбы не смогли заставить герцога Соггорта пойти на примирение с сыном и изменить свое решение. Валериан же тоже оказался слишком упрям, чтобы извиниться.
Вообще, как считала миледи, пробуждение магии повлияло на сына не в лучшую сторону. Стал чересчур много внимания уделять тренировкам, не щадя здоровья, перестал с ней советоваться во всем, как было раньше. Даже то, что стал внешне привлекательнее, она не считала плюсом.
А ведь сама когда-то осуждала таких вот мамочек, которые душат детей своей любовью! Сама не лучше. Но ее любимому сынуле и так в жизни досталось много несправедливости. И она так стремилась это компенсировать своим отношением. Как-то незаметно чуть ли не помешалась на этой почве. Отпускать же ребенка во взрослую жизнь было невыносимо мучительно. И то, что это произошло намного раньше, чем предполагалось, да еще при таких обстоятельствах, особенно удручало.
Все эти мысли пронеслись в голове, пока она с укором смотрела на мужа.
— Осмелюсь напомнить, что он не только твой мальчик, но и мой, — возмутительно спокойно и даже с легкой усмешкой отозвался герцог.
— Ты никогда к нему не относился как к сыну! — не сдержалась женщина. — Вернее, с тех пор как оказалось, что он не такой, как тебе бы хотелось, перестал его считать таковым.
— Тут ты не права, — отозвался муж, поднимаясь из-за стола и подходя к ней.
Мягко, но решительно взяв ее под локоть, подвел к креслу и усадил. Сам же отошел к окну и встал к нему вполоборота. Задумчиво глядя на подворье замка, произнес:
— Валериан такой же мой ребенок, как и твой. Пусть и не такой удачный.
— Как ты можешь так говорить?!
— Твоя материнская любовь слепа, — жестко усмехнулся милорд, разворачиваясь к жене. — Попробуй взглянуть трезвыми глазами на то, каким вырос наш сын. Слабый, избалованный, капризный и неприспособленный к жизни. Даже то, что у него открылся дар, ничего не меняет.
— Ты не прав! Валериан сильно изменился после того, как пробудилась магия! Ты этого не видел из за своего постоянного отсутствия! — попыталась возразить и упрекнуть мужа герцогиня.
— Вот и увидим, — спокойно отозвался муж. — Посмотрим, как он проявит себя сам по себе, без поддержки нашей семьи.
— Значит, ты просто устроил ему испытание? — с некоторым облегчением произнесла женщина.
— Можно сказать и так, да это давно не практикуется в аристократических родах, но видимо именно нам надо вспомнить об этом старом забытом обычае, когда наследника отправляют одного в путешествие по стране почти без денег и слуг, дабы понял как живут простые люди и проявил себя. Из родовой книги я его не вычеркнул. И не вычеркну, пока Валериан чем-то неподобающим не опозорит наше имя. Но он пусть считает иначе. Это будет ему хорошим стимулом стать сильнее. А если окажется на это неспособен, так уж и быть, приму его обратно, если извинится и в дальнейшем не будет перечить моим приказам.
— Но он ведь не справится один! — помолчав и чуть успокоившись, покачала головой миледи.
— Твой верный пес и молодой щенок Гедер ему помогут, — иронично отозвался муж. — Именно поэтому ты ведь велела капитану оставить службу? Лишила замок такого толкового командира! Ну да ладно. Как видишь, я не стал тебе в этом препятствовать. Как и в том, чтобы ты снабдила Валериана в дорогу деньгами и всем необходимым.
— Ты и об этом знаешь????.
— В этом замке нет ничего, чего я бы не знал, — усмехнулся лорд, — Вот, кстати, еще одна проверка будет твоему любимому мальчику. Как он распорядится предоставленными средствами. Потратит на учебу или на развлечения и гулящих девок??? Уж прости, доверия у меня к нему пока нет никакого! Так что собственные деньги давать ему я посчитал излишним.
— А я верю в нашего мальчика! — вздохнула женщина, уже окончательно успокоившись.
— Надеюсь, что Валериан твое доверие оправдает, — скептически проговорил муж. Сам он, похоже, в это не слишком верил.
— Но что будем делать с его помолвкой?
— А ничего! Разрывать пока не будем точно. Скажем, что Валериан отправился повидать мир, желая путешествовать инкогнито. Все равно их свадьба в любом случае состоялась бы не раньше, чем через пять лет.
— Так они же встретятся в Академии! — резонно возразила герцогиня.
— Разве ты сама не видела, насколько изменился наш сын? Я и сам его бы не узнал, где то на улице. А в Академию он наверняка поступать будет под чужим именем. Если же признается сестре и Анастас в том, кто он, пусть сами разбираются. Мы в это влезать точно не будем. Нашим же знакомым пока будем отвечать уклончиво. Ничего не подтверждать и не опровергать.
— В общем, я свое слово сказал. И не вздумай разыскивать Валериана и сообщать ему о том, что на самом деле он из рода не изгнан. Иначе я точно это сделаю, — взгляд его посуровел, и герцогиня тоскливо вздохнула. О том, что
