строго по центру, но смещена на одну половину зала, оставляя середину свободной. У дальней стены подиум, ведущие на него ступеньки, покрытые алой ковровой дорожкой, и громоздкого вида кресло с высокой спинкой под балдахином, подозрительно похожее на…
– Это что, трон? – уточнила Юлисса.
– Разумеется, это же приёмный зал. Все мои предки встречали гостей, вассалов и послов, сидя на этом троне.
– И ты тоже на нём сидел?
– Иногда, – Дэйм взял Юлиссу за руку и повёл к ёлке.
Проходя мимо женской части персонала, Юлисса отметила заинтересованные взгляды дам и неодобрительный – Ребекки. Дэйм же и внимания не обратил ни на недовольство племянницы, ни на явное любопытство женщин-служащих.
С одной стороны, Юлисса прекрасно понимала Ребекку. Строгий, ратующий за сохранение традиций дядюшка берёт за руку какую-то левую, не шибко приличного вида девицу, что в этом замке без году неделю провела, ходит с ней, ель показывает, и всё это при подданных и подчинённых, в то время как сама Ребекка вынуждена со своим любимым лишь в поглядушки играть, словно школьница, тайно вздыхающая о первом красавчике класса.
С другой, в свете предположения, что на крыше могла быть Ребекка – по крайней мере, прошлой ночью точно, – напрягало изрядно. Сначала она непонятными намёками в открытую балуется, затем сдаёт родственника со всеми потрохами и где гарантия, что следующим пунктом программы не будет «а не сделать ли мне пакость какую дядиной зазнобе?»
Правда, реально сделать что-либо Юлиссе несколько затруднительно… что не отменяло влияния опосредованного. Например, напугать, чтобы сбежала поскорее, оставив властного с носом.
По знаку Дэйма мужчины отступили от ёлки и подтащили поближе несколько ларцов. Юлисса подняла голову, разглядывая далёкую макушку.
– Так высоко я не дотянусь, – предупредила. – То есть если перекинусь и взлечу, то дотянусь, конечно… только вряд ли что-то повесить удастся.
– И не надо, – заверил властный. – Повесь столько, сколько захочешь, внизу. Выбирай любые, какие понравятся. Верхней частью займутся чуть позже, когда закончим с нижней.
Ребекка и женщины присоединились к процессу украшения, хотя особого энтузиазма на бледном лике племянницы Юлисса что-то не заметила. Кавалер вместе с остальными мужчинами занялся развешиванием еловых гирлянд по стенам и в сторону дамы сердца не смотрел, будто её тут и не было. Немалый диаметр нижней части позволял не сталкиваться слишком уж часто и не пихаться локтями на одном месте из-за приглянувшийся лапы. Ларцов в достатке, если чего-то не хватало или заканчивались игрушки, тут же подносились новые. Вешали старые добрые шары, разноцветные, с узорами, разной формы, хотя попадались и серебристые сосульки, словно вышедшие из детства Юлиссы, и будто припорошённые настоящим снегом шишки, и удивительные по сложности снежинки, и зверюшки, сказочные и не очень. Понаблюдав с минуту за соукрашателями, отдававшими предпочтение традиционным шарам, Юлисса стала выбирать зверей. Не из чувства противоречия, но потому, что похожих шариков хватало и в родном мире. Нет, в княжеской обители и игрушки не простые, уж точно не фабричная штамповка. Всё стеклянное, наверняка раскрашено и расписано вручную и каждый предмет уникален, один-единственный и неповторимый.
Дэйм выбирал шишки.
И ещё сосульки.
Ребекка повесила несколько снежинок, затем перевесила, потом снова перевесила, видимо, чтоб наверняка, и долго, придирчиво изучала каждую, словно от местоположения игрушки зависело мировое благополучие. Время от времени она оглядывалась якобы на ларцы, но на деле искала глазами возлюбленного. Находила и тут же отворачивалась, не дожидаясь, пока мужчина почувствует её взгляд и тоже обернётся. Впрочем, вскоре Юлисса перестала обращать внимание на Ребекку, увлёкшись полузабытым процессом.
Азартно перебирала содержимое ларцов, переходила от одного к другому в поисках необычных, интересных и забавных игрушек, долго разглядывала найденную и возвращалась к ёлке, дабы продолжить поиски, на сей раз места, куда игрушку повесить. Да так, чтобы та и заметна была, и смотрелась эффектно, и слишком тесное соседство с загораживающими её шарами не терпела. Постепенно нижняя часть заполнилась игрушками, заблестела серебром, заиграла яркими цветами. Руку всё чаще приходилось тянуть вверх, чтобы набросить шёлковую петельку на иголки.
Одна из украшательниц, совсем юная девушка, вернулась с очередным шаром, осмотрелась и, не найдя свободного места, плавно поднялась в воздух на полметра. Повесила и столь же легко опустилась на пол. Персонал помоложе тоже в раж вошёл и вокруг ёлки они не ходили, но передвигались короткими перебежками, посмеивались, перешёптывались и даже спорили тихонько из-за того, что и куда вешать. Хвойный запах напоминал о детстве, и ещё Юлиссе казалось отчего-то, что она чувствует аромат мандаринов, хотя никаких цитрусов в пределах видимости не наблюдалось.
Но всё равно неплохо.
Даже хорошо.
И забавно немного.
– Знаешь, я удивлена, – заметила Юлисса, когда Дэйм, уже с пустыми руками, приблизился к ней.
– Чем, если не секрет?
– Что вы вообще ёлку наряжаете и Новый год отмечаете. Я полагала, на этой стороне человеческий праздник, тем более светский, не в чести.
– Не везде, – поправил Дэйм. – Кое-где отмечают. Ёлка и встреча Нового года пришли в наш мир века полтора назад и в нашем княжестве, например, остались. А вот у огненных не прижились. Впрочем, у них с людьми и человеческими обычаями испокон веков строже. Как у них говорят, почему, мол, мы должны отмечать человеческие праздники, если они наши не отмечают и давно забыли о днях солнцестояний и равноденствий? – властный усмехнулся с толикой снисходительности. – Тебе наверняка доводилось слышать подобное и на той стороне.
– У нас такое обычно говорят о праздниках, относительно недавно пришедших из других стран, – кивнула Юлисса. – Правда, о происхождении праздников более привычных, официальных и отмеченных красными днями в календаре, люди в большинстве своём тоже нечасто задумываются.
Юлисса сделала шаг влево.
Затем вправо.
Чуть отступила, оценивая широкую полосу ветвей выше своего роста, занятых игрушками.
– Боюсь, с нижней частью мы закончили, но ты можешь отдать этого… – Дэйм пригляделся к игрушке в руках Юлиссы, – эту птицу кому-то из девушек, они…
– Нет, я сама, – перебила Юлисса.
– Не стоит перегружать ёлку…
– Сверху ещё полно места! – найдя подходящую лапу взглядом, Юлисса подошла к дереву вплотную и попыталась дотянуться.
Не получилось.
Пришлось встать на цыпочки.
Помогло слабо, а выронить игрушку в результате неловкого движения не хотелось.
Властный качнул головой, наблюдая за мытарствами Юлиссы, и внезапно шагнул к ней, обхватил за талию. Юлисса дёрнулась от неожиданности, с трудом удержавшись от наполовину рефлекторного
