Хоб - Дана Мари Белл

«Действительно, как она сюда попала».

Робин сосредоточился на окружении. Девушка была убита неподалеку, это точно. Запах смерти витал в воздухе, но не от реки. Нет, смерть девушки словно пропитала всю местность.

Через дорогу находился торговый центр, в котором располагалась вышеупомянутая ИКЕА, а также несколько других магазинов. Запах бургеров и фастфуда смешивался с ароматом реки. В нескольких ярдах возвышалась ржавая громада СС Соединенных Штатов[1], внушительная и печальная одновременно. В одном направлении Робин видел один из многочисленных филадельфийских мостов, перекинутых через Делавэр, а в другом — небоскребы Сентер-Сити. Если бы не полиция и скорая помощь, день казался бы вполне мирным и безобидным.

Робину было очевидно, что МакНила нужно осудить. Свидетельство одних только следов зубов было достаточно для вынесения приговора. Оставлять тело возле оживленного торгового центра непростительно. И чтобы вбить последний гвоздь в его гроб, в Филадельфии не было других эч-ушкье, кроме приезжего МакНила. Вот и решение. Робин лично отчитается Оберону и получит разрешение на зачистку.

А сейчас ему нужно было вернуться к своей паре.

Глава 10

Михаэла положила сумочку в шкафчик и надела значок. Навалилось так много проблем. Машина не завелась, а все друзья были недоступны, из-за чего ей пришлось вызвать эвакуатор и долго ждать помощь. В итоге она опоздала на два часа. Да, Михаэла предупредила руководство, но это не означало, что на нее не будут злиться. Правда, во время ожидания она столкнулась с Джейденом, который предложил подвезти ее, но она еще недостаточно хорошо его знала, чтобы сесть с ним в машину.

Хотя инстинкты подсказывали, что он не причинит ей вреда…, но все когда-то бывало в первый раз.

Михаэла зевнула. Блин, она ненавидела ночные смены. Какой бы душераздирающей ни была ее работа, девушка предпочитала трудиться днем, насыщенным драмой, хихиканьем, счастливыми вздохами и тихими криками. Некоторые считали, что Михаэла зря пропускала через себя все проблемы детей, но для самой девушки не существовало такого понятия. Дети боролись за свою жизнь. Крошечные тела были измучены болезнями, которые убивали взрослых мужчин и женщин. В их маленьких сердцах было больше мужества и красоты, чем у кого-либо из тех, кого встречала Михаэла. Эти маленькие проказники заслуживали, чтобы к их бедам относились как к собственным.

Преданность работе разрушила не одни ее отношения. Она надеялась, что хотя бы Ринго поймет.

Боже. Ринго. Ее рабочие туфли при каждом шаге издавали скрип из-за недавно отполированного больничного пола. Михаэла чувствовала себя чертовски виноватой за то, что днем пускала слюни по тому рыжему парню, но был ли у нее выбор? Мужчина был воплощением всех ее фантазий. На самом деле, он как будто вышел из ее сна. Михаэле так и хотелось ущипнуть себя, чтобы убедиться, что она не спит. Черт, даже его имя было привлекательным. Человек, назвавшийся Робином Гудфеллоу, был высоким, стройным мужчиной с жилистым телосложением и широкими плечами пловца. Рыжие волосы до пояса, которые напоминали огненный ореол, и смеющиеся голубые глаза на лице, которое заставило бы Микеланджело заплакать. Робин был одет в длинное двубортное черное пальто с широкими лацканами, которое заканчивалось чуть ниже колен. Под распахнутым пальто виднелась белая шелковая рубашка на пуговицах, расстегнутая достаточно широко, чтобы обнажить его горло, и лишь намек на голубой шелковый жилет, который подходил к его глазам. Узкие черные брюки были заправлены в сапоги до колен с небольшим каблуком.

Он выглядел как сказочный принц, но в современном стиле. Один только взгляд на мужчину чуть не заставил ее забыть о Ринго.

Чуть.

В аду было особое место для женщин, которые вожделели одновременно двух мужчин. Не помогало и то, что Робин соответствовал всем фантазиям, которые рождались в ее голове. Михаэла с самого детства мечтала о рыжеволосом негодяе со смеющимися глазами, которые меняли цвет от голубого к зеленому в зависимости от настроения. Этот воображаемый мужчина был ее первой любовью. К сожалению, ни один реальный парень не сумел соответствовать ее воображаемому любовнику.

До Ринго.

Михаэла зашипела от боли, когда задела больное запястье. Ей удавалось прятать повязку весь день, но короткие рукава сестринского халата сделали очевидной ее травму. Без сомнения, теперь ей стоило ожидать вызова к начальству — самому Большому Придурку на планете. Бывший начальник посоветовал бы ей осмотреть запястье и, может, сделать рентген. Новый босс обвинил бы ее и начал морально давить, что теперь из-за нее пострадает работа и дети. Михаэла выложилась на сто процентов, чтобы показать все свои положительные качества мистеру Шнайдерит, но он все равно затаил на нее злобу.

Может, все произошло, потому что Михаэла заявила, что у него больше шансов отсосать у водителя скорой помощи, чем залезть к ней в штаны… Просто ее очень женатый начальник был распутным ублюдком первого порядка. Множество медсестер обращались в отдел кадров с жалобами. Жаль, что ублюдок дружил с руководителем кадров. Ему всегда удавалось выпутаться из любых неприятностей. Из-за этого они часто теряли профессиональных медсестер.

Иногда она чувствовала себя ужасно из-за надежды, что внутренности мистера Шнайдерита высосет вакуумный унитаз, но ничего такого не происходило. Очень жаль.

— Мисс Экстон. В мой кабинет. Немедленно.

Кстати, о мудаке Мистере-Длинные-Руки.

— Иду, сэр, — она вошла в кабинет босса и закрыла дверь. — Вы хотели меня видеть?

Он постукивал карандашом по столу в раздражающем ритме.

— Ты опоздала.

— Моя машина сломалась…

— Никаких оправданий. Мне нужны медсестры, которые знают свое место и приходят вовремя.

Михаэла стиснула зубы и мило улыбнулась.

— Да, сэр.

— Тебе повезло, что я не хочу тебя увольнять.

Учитывая то, что за весь прошедших год она впервые опоздала, у него вряд ли была причина для таких кардинальных решений.

— На мою работу еще никто не жаловался.

— Да ну? А как насчет медсестер, которым пришлось прикрывать тебя, пока ты бездельничала?

Пенни и Триш никогда бы не стали жаловаться на Михаэлу. Они всегда прикрывали друг друга. Да что говорить, именно Пенни проявила гораздо больше сочувствия, чем мистер Шнайдерит, когда Михаэла сообщила о неприятностях с машиной.

— Они заверили, что без проблем заменят меня, сэр. Если они жаловались, то я хотела бы собрать их и выслушать все претензии.

Она не удивилась, когда босс открыл файл, вместо того чтобы ответить на ее вопрос.

— Ваша производительность была ниже среднего, — он сделал пометку на листке бумаги, прежде чем она успела возразить. — Просто, чтобы вы знали,