Девушка настороженно смотрела на пожилого мужчину. Коротко стриженные седые волосы, уютные морщинки в уголках глаз, добрый, немного усталый взгляд…
— Что со мной? — тихо спросила Саша.
— Вы очень долго пролежали в снегу, и теперь мы боремся с последствиями переохлаждения, — спокойно ответил врач, — у вас пневмония. А также, вывих правой лодыжки и общее истощение. Чудо, что обошлось без обморожений, — Нелидов немного помолчал, видимо, дожидаясь, чтобы пациентка усвоила информацию и продолжил: — Теперь, когда вы пришли в себя, я очень надеюсь на вашу помощь. Чтобы победить болезнь, нам нужно будет побороться. Вы должны хорошо кушать, принимать лекарства и не волноваться. Договорились?
Александра недоверчиво смотрела на врача.
— Ну, вот и славно, — улыбнулся Борис Анатольевич.
— Доктор, а где мой волк?
— А, ваш защитник? Сидит под дверью. Уж сколько дней никуда не отходит. Пришлось миску для еды переставлять поближе к вашей комнате.
— С ним… Он нормально себя чувствует?
— А что ему сделается? Тоскует, правда, сильно. Все к вам просится.
— Доктор, можно?.. — Саша умоляюще посмотрела на Бориса Анатольевича.
Тот молча пошел к двери и, открыв ее, запустил Тоху в комнату.
Серый ураган влетел в спальню и понесся к Саше. Прыгнув девушке на грудь, волк принялся вылизывать ее лицо, счастливо поскуливая и подпрыгивая от избытка чувств. Александра, вцепившись в густую шерсть волка, обняла его и беззвучно заплакала.
— Тошенька, родной, — шептала она, зарываясь в мягкую шкуру.
Волк не знал, как выразить свою радость. Он прыгал, стараясь лизнуть хозяйку, и взвизгивал, как щенок.
Нелидов с улыбкой наблюдал за этой сценой.
Оборский с завистью смотрел в приоткрытую дверь. Он видел, как Саша обнимает лохматого любимца, и его зверь тоскливо выл внутри, стремясь к своей половине, желая получить такую же ласку, зарыться в ее колени, почувствовать тепло желанного тела…
— Саша, я позову медсестру, она поможет вам переодеться, — негромко произнес Борис Анатольевич и покинул спальню, оставив девушку наедине с волком. Старый врач понимал, что им нужно побыть вдвоем.
Спустя некоторое время, в комнату неслышно вошла приятная женщина средних лет. Строгие черты лица смягчала добрая улыбка, собранные в пучок темно-русые волосы непослушными завитками выбивались из-под шпилек, простое серое платье отлично сидело на ее подтянутой фигуре.
— Здравствуйте, Александра Павловна, — поздоровалась медсестра, — Меня зовут Татьяна, и я здесь для того, чтобы помогать вам.
Женщина положила на кровать свежую сорочку и халатик.
— Давайте-ка, мы вас переоденем, — предложила она и спокойно посмотрела на Сашу.
Девушка ответила настороженным взглядом.
— А хотите, я пока схожу за едой, а вы сами переоденетесь? — правильно оценила ее недоверие Татьяна.
Александра кивнула, мечтая остаться в одиночестве.
— Ну, и замечательно, — улыбнулась медсестра, — я вернусь минут через пятнадцать. И не одна, а с куриным бульончиком.
Она вышла из спальни, а девушка быстро огляделась вокруг. В ее комнате многое изменилось. Возле кровати появилось новое кресло, окна прикрывали плотные жалюзи, постельное белье было из дорогого сатина с вышивкой, а на тумбочке стояли многочисленные склянки с лекарствами. Это не считая высящейся возле постели капельницы.
Интересно, сколько прошло времени со дня ее побега? Саша дотянулась до телефона. Разумеется, он давно сел без подзарядки.
— Тош, сколько же я тут провалялась? — посмотрела она на волка.
Тоха преданно заглядывал хозяйке в глаза и скулил.
Кое-как, преодолевая слабость, Александра переоделась и, со вздохом облегчения, откинулась на подушки. Ее хватило лишь на это простое действие. Татьяна, принесшая бульон, увидела, что подопечная заснула, и грустно улыбнулась.
— Спи, девочка, набирайся сил, — еле слышно прошептала женщина, — они тебе еще пригодятся.
Все в усадьбе уже знали, что Саша — пара Оборского, и что она понесла от него.
— Игорь, не сходи с ума, — уговаривал друга Денис, — Кто ты и кто Оборский! Тебе против него не устоять и секунды!
— Я не могу, Дэн! Как ты не понимаешь? Я люблю Сашу, Глеб причинил ей боль, а мы трусливо молчим. Ты осознаешь, насколько это подло? Если бы мы вступились за нее той ночью…
— Как мы могли?
— Ненавижу его, ненавижу себя за трусость, ненавижу всех вас…
— Ну, и что ты можешь сделать?
— Он должен ответить за содеянное.
— Ты ненормальный! У тебя нет ни одного шанса против альфы!
— А мне все равно!
— Я ж говорю — сумасшедший! — в сердцах, сплюнул Денис…
Вечером того же дня, на опушке леса состоялся бой — Игорь вызвал своего вожака на поединок. Оборский спокойно принял вызов, понимая, какие чувства испытывает охранник, правда, внутри противно зудела мысль, что на его женщину претендует кто-то еще, но Глеб постарался заглушить ее. Что говорить, он был, отчасти, даже рад возможности подраться. И намеревался не применять силу альфы, чтобы бой продлился подольше.
После захода солнца, на лесной опушке собрались все обитатели усадьбы. Большая поляна была словно специально создана для подобных сборищ, и сейчас, молчаливые мужчины с напряжением ждали схватки. Они понимали, что у Игоря нет шансов, но, в глубине души, уважали за смелость и были на его стороне.
Противники, перекинувшись, медленно обходили поляну по кругу. Рыжевато-бурый волк хищно скалился и выжидал удобный для нападения момент, а его противник, огромный черный зверь, спокойно смотрел на глупого смельчака блестящими янтарными глазами. Он не торопился вступать в бой, давая сопернику время одуматься.
Наконец, не выдержав ожидания, бурый кинулся на своего альфу.
Удар мощной лапы — и нападавший, скуля, покатился по земле.
Черный волк невозмутимо стоял на прежнем месте.
Еще одна попытка — и снова бурый отлетел в сторону.
А потом, все смешалось. Разъяренный рыжий сумел извернуться и ухватить вожака за бок, вырвав кусок шерсти вместе с кожей, и сцепившиеся противники покатились по земле.
В клубке тел невозможно было отделить одного от другого. Летящие во все стороны клоки шерсти, рычание и взвизги наполнили поляну; крики и свист стоящих вокруг мужчин, лишь подзадоривали драчунов, а разносящийся в воздухе запах крови, кружил головы, манил, заставлял хищно раздуваться ноздри собравшихся на поляне оборотней.
Через несколько минут все было кончено. Черный волк, отряхнувшись, гордо распрямился и потрусил прочь, а его соперник остался лежать на примятом снегу. Многочисленные раны зияли на его теле, а из прокушенной шеи толчками вытекала кровь.
