Я заметила, что пара-тройка смельчаков в толпе решились на примерку гляделок. Соседи один за другим осторожно следовали примеру.
— Душно, да? — внезапно заметила Эмилия, обмахиваясь рукой. — Ещё всюду этот запах…
— И у меня ноздри слипаются от ванили, — поддержала Уинни.
Девушки удивленно переглянулись: впервые они хоть в чем-то сошлись.
Меня, признаться, тоже донимал аромат орхипетов (ну, или марсипетов), хотя ваниль я всегда любила. Уж слишком навязчивый. Кажется, ещё полчаса назад он таким не был…
Один из человечков в капюшоне подал тайный знак первому советнику и растворился в толпе.
— Скажите спасибо, что это всего лишь ваниль, — загадочно усмехнулась мадам Гортензия, но спросить, что она имеет в виду, никто не успел, потому что мадам Лилит снова взяла слово. Голос звенел как натянутая струна, глаза блестели, и я поняла: началось.
— Ваше Величество, а теперь позвольте и мне преподнести вам скромный, но, не побоюсь этого слова, судьбоносный дар. Он прибыл из глубины веков, из самого сердца Академии и всего Затерянного королевства.
Марсий удивленно посмотрел на неё. Не дожидаясь ответа, мадам Лилит сделала короткий жест, и на дорожке показался Зол Свирепый. Не думала, что такое возможно, но сегодня принц-великан выглядел ещё более устрашающе, чем обычно: разделенная надвое борода скреплена на концах медными колечками и смазана жиром, лицо покрыто синими узорами, при виде которых в ушах звучат тамтамы, а перед глазами проносятся картины ритуальных плясок у костра. Но самым пугающим был камзол: подходящего по размеру не нашлось, и темно-синий бархат с двумя рядами пуговиц и затейливой вышивкой едва прикрывал поросшую рыжими волосами грудь, не доходя даже до пояса. Ткань натянулась, из последних сил пытаясь сдержать натиск бугрящихся мускулов. С первого взгляда было ясно, что надолго её не хватит. Передние ряды отшатнулись — никто не хотел получить отлетевшей пуговицей в глаз. бриджи так неприлично облепили бедра, что лучше бы уж надел ту тряпочку, что носил во дворце.
Губы великана были плотно сжаты, лицо суровое. На вытянутых руках он нёс розовую шелковую подушечку с хрустальной жабой, грозно оглядывая толпу и бросая молчаливый вызов тому, кто решится её отнять. Лишняя предосторожность. Смертников не нашлось.
— Что ещё за… — начал Марсий, но внезапно умолк и вскочил на ноги. — Не может быть!
Изумление короля разделяли и остальные. На лицах начало проступать понимание, со всех сторон заахали, заохали, запричитали, какая-то впечатлительная горожанка в рогатом чепце лишилась чувств (стоявший рядом супруг тоже таращился на жабу, поэтому подхватить не успел).
— Хрустальная жаба!
— Вещая!
— Предсказательница…
— Она мне подмигнула! Ей богу подмигнула!
— Идиот, она спит.
Все взгляды вперились в виновницу торжества. А та под стать моменту сияла и переливалась в лучах солнца, и искорки плясали на гранях. Хорошо, что её вверили таким сильным и надежным рукам — не всякие выдержали бы значимость момента.
Значит, мадам Пилит не нашла способа изъять документ у жабы и будет демонстрировать его прямо так.
Тут доселе неподвижный голем ожил, глаза загорелись синими сапфирами. Он подошёл ко мне, схватил за локоть и потащил к выходу.
— Эй, оставь её! — крикнул Озриэль, забыв об осторожности, и кинулся на выручку.
Удар в челюсть голема не впечатлил, а вот костяшкам ифрита здорово досталось.
К счастью, из-за всеобщего гвалта и волнения снаружи, стычка осталась незамеченной.
— Всё в порядке, Озриэль, — торопливо зашептала я. — Просто мне пора наружу.
Друзья поспешили к нам.
— Мы мысленно с тобой, Ливи! — воскликнула мадам Гортензия.
— Эй, принцесса, на случай, если лопнешь, хочу, чтобы ты знала: не такая уж ты принцессочка набитая.
— Думай, что говоришь, ты не у себя в таверне! — сердито осадила гоблиншу Эмилия и мягко добавила. — Всё будет в порядке, Ливи.
Мапiус попытался что-то сказать, но никак не мог справиться с волнением. Паука била крупная дрожь. Наконец он выдавил:
— Держи осанку, Оливия.
Озриэль до последнего не выпускал мою руку из своей:
— Будь осторожна, Ливи, пожалуйста, только будь осторожна! Если ты не хочешь этого делать, скажи прямо сейчас. — Он заглянул мне в глаза. — Пожалуйста, откажись.
— Ты же меня знаешь, — подмигнула я, хотя на душе скребли кошки, — осторожность моё второе имя.
И голем выволок меня наружу, захлопнув дверь.
Яркий дневной свет брызнул в глаза. Я прикрыла их рукой, щурясь, не в силах перестать моргать. Большинство продолжали зачарованно разглядывать жабу, которую Эол Свирепый уже доставил на помост, но были и те, кто заметил меня. Они принялись подталкивать в бок соседей. В толпе зашептались, народ разрывался между мной и жабой.
— Это же та самая принцесса!
— Сдурел? Ту сожрал дракон.
— А я тебе говорю: она…
Мой выход получился эффектным. Во многом благодаря стараниям Мадония Лунного, который принялся наигрывать нечто среднее между сонатой и военным маршем.
Голем потянул меня вверх по ступеням на помост, не обращая внимания на попытки идти самостоятельно. Бороться было бесполезно: истукан исполнял заложенный в него приказ.
В тот момент, когда я оказалась перед мадам Лилит, Глюттоном Медоречивым, всеми вельможами и прибывшими на праздник послами, не говоря о многотысячной площади, Марсий как раз склонился над жабой, внимательно рассматривая реликвию, но не решаясь дотронуться.
— Она дрыхнет, — разочарованно констатировал он.
— Она просыпается лишь раз в тысячелетие, Ваше Величество, — начал лекторским тоном Амброзий Высокий, — и…
— Да помолчите вы, — грубо оборвал король. — Тут он увидел меня и удивленно вскинул брови. — Цветочек? А ты-то что здесь делаешь?
Я покосилась на Глюттона Медоречивого, не зная, что ответить, а заодно заметила хитрую зеркальную установку, стоявшую чуть в стороне. Похоже, её-то и собирается использовать первый советник вместо заклятия распухания.
Мадам Лилит сделала вид, что удивлена моим появлением не меньше Марсия. Ей стоило податься в ректоры Академии драматических искусств.
— Так, с принцессой позже, сперва жаба, — расставил приоритеты король, снова склонился над подарком и спросил у мадам Лилит. — С её спячкой можно что-то сделать? Она изречет мне предсказание?
Первый советник с трудом переключила внимание с меня на короля, покачала головой и ответила сладким голоском:
