Генеалогическое древо королевской семьи Атлантиды простотой не отличалось.
Джастис подошёл к военной комнате на пару секунд раньше и открыл дверь. Его длинная синяя коса спускалась до талии и почти скрывала широкий боевой меч на спине. Оделся воин, как всегда, в кожаные доспехи.
— Больше никаких охранников? – удивился перемене Аларик.
Лицо Конлана ожесточилось.
— Это была бы неразумная трата рабочей силы. Если кто-то проникнет во дворец, его целью будут Райли и ребёнок, а не душная комната, полная старых свитков и карт.
Джастис прорычал атлантийское проклятье.
— Пусть кто-нибудь только попробует причинить вред принцу или твоей леди, мы лично доставим его тебе. Частями!
Услышав множественное число «мы», Аларик послал мягкий ментальный импульс, чтобы проверить, всё ли у Джастиса в порядке с психикой. Убедившись, что всё хорошо, Аларик облегченно вздохнул.
Джастис усмехнулся:
— Говоря «мы», я имел в виду «воины», а не две половинки моей души, жрец, но спасибо за беспокойство о моём здоровье.
Аларик ещё не привык к тому, как изменился атлантиец после знакомства с Кили и удочерения Элени – девочки из Гватемалы. Джастис всегда был жестоким, порочным, почти пугающим. В нём всё ещё присутствовали эти качества в пылу сражения, но теперь он умел и смеяться.
Конлан подошел к исцарапанному деревянному столу, за которым уже тысячи лет проходили бесчисленные военные советы, и тяжело опустился на стул.
— Ну вот, опять всё сначала, – утомлённо произнес Верховный принц. – Я в определённые дни всё больше и больше устаю от своего положения.
Аларик занял место напротив Конлана, Джастис прислонился к стене.
Жрец по очереди посмотрел на своих друзей.
— Что ж, тогда ты обрадуешься, услышав, что наверху есть человек, который заявил миру, будто он законный король Атлантиды.
Аларик откинулся на спинку стула и стал ожидать взрыва, который не замедлил последовать.
Конлан ударил кулаком по столу.
— Ты должен всё рассказать сейчас. Я с трудом сдержался и долго прождал объяснения истории, о которой ты сообщил мне на пляже, но не хотел так скоро разрушить первый визит свояченицы в Атлантиду. Мне очень интересно, почему собственный брат мне этого не рассказал? Он был в курсе?
— Да, но ты же уверял, будто Эрин в опасности. Он должен был идти к ней. Все мы поступили бы на его месте так же, и ты прекрасно это знаешь, – отметил Аларик. – Квинн тоже в самой гуще всей истории, и ей не понравится, если мы станем относиться к ней, как к беззащитной женщине, и ограждать от участия в планах.
Конлан тяжело вздохнул и кивнул.
— Да, но она уже всё знает, а я ещё нет. Рассказывай всё.
Дверь распахнулась, и в комнату вбежал Вэн.
— Простите, опоздал, меня задержали. Эрин, похоже, вгонит меня в гроб молодым.
Эрин, идущая следом, закатила глаза:
— Если я, самая сильная ведьма ковена, не смогу справиться с небольшим восстанием поклонников чёрной магии, меня следует лишить волшебной палочки.
— Мне казалось, ты говорила, палочки нужны только Гарри Поттеру, – заметил Джастис, наклонив голову.
Эрин ухмыльнулась:
— Я образно. Просто «лишить палочки» звучит круче, чем «лишить меня магии дикой природы», а?
Конлан посмотрел на собравшихся.
— Пожалуйста, давайте сосредоточимся, прямо сейчас. Если поможет, считайте это королевским указом. – Он ткнул пальцем в Вэна. – А позже мы с глазу на глаз обсудим отсутствие у тебя навыков общения.
Вэн фыркнул и сел на стул с мягкой обивкой поближе к столу, положив одну ногу на подлокотник. Аларик рассказал всё в подробностях: о Птолемее Возрождённом и атаке в Японии. Кроме, конечно, случая с Квинн на острове. Некоторые сведения следует оставлять при себе.
Конлан ошеломлённо откинулся на спинку стула, когда Аларик закончил свою речь.
— Портал живой? Мы предполагали, что он обладает какой-то формой сознания, но это... мягко говоря, удивительно. А теперь, вероятно, дух портала мужчина, а не женщина, судя по голосу, который заговорил с Квинн.
— Думаю, сейчас не время заниматься порталом, – перебил Аларик.
— Да уж. Всё даже хуже, чем ты знаешь. Я о том взрыве, которым Птолемей разрушил отель. В новостях утверждают, будто король Атлантиды заявил о своём присутствии, убив семнадцать человек, – хмуро произнес Вэн. – Тех последователей Платона и нескольких работников отеля.
Лицо Конлана окаменело.
— Я многие месяцы готовил почву к появлению Атлантиды на поверхности. Общался с иностранными должностными лицами, главами государств, а этот мошенник всё разрушил.
Ярость поднялась в Аларике с силой разразившегося в открытом океане тайфуна.
— Да, – прорычал он, – мы же не хотим, чтобы смерти нескольких невинных людей встали на пути политики.
— Ты знаешь, я не это имел в виду! – закричал на него Конлан. – Сколько ты бьёшься рядом со мной? Хоть раз я сворачивал с пути, когда речь шла о защите человечества? Я серьёзно отношусь к своей клятве Воина Посейдона, уж ты-то должен знать.
— У него «Гордость Посейдона», Конлан, – тихо произнёс Аларик, – он может использовать камень. И есть ещё плохая новость: Птолемей, вероятно, демон.
— Демон, ну и что? Плевать, – вмешался Вэн. – Хотите событий похуже? Анубиза вернулась. Архелай не просто слухи распространял. Сегодня она пришла в Праймус и уничтожила всех вампиров среди членов Конгресса одним ударом. И приказала людям, оказавшимся там, передать всем, чтобы вампиры трепетали и боялись её, пока не доставят ей головы королевской семьи Атлантиды на блюдечке.
— Ей всегда удавались драматические появления, – отметил Аларик, в основном чтобы дать время Конлану вернуть самообладание. Анубиза, богиня вампиров, когда-то пленила Конлана и мучила семь лет, прежде чем ему удалось сбежать. Аларик считал, что некоторая доля сумасшествия еще таилась в голове Верховного принца после тех пыток. Да и как могло быть иначе?
— Хорошо. Может, она убьёт Птолемея для нас, – отозвался Вэн.
— Однако я не понимаю, почему она охотится на вампиров, – заметила Эрин. – Они же её потомки. Почему вместо этого не угрожать убить людей?
— Людям не хватит сил нас найти, – ответил Конлан, – а так она добилась, что все кровавые стаи в мире развяжут на нас охоту. Кому-нибудь из них должно повезти.
— Да, а ещё мы узнали о летающих обезьянах, – сказал Вэн. – Сообщества оборотней по всему миру сходят с ума. Теряют даже зачатки цивилизованности, дичают. И вот что интересно: началось всё в тот день, когда учёные в Турции нашли «Гордость Посейдона». Видимо, этот камень сводит с ума.
— Возможно, Трезубец стабилизировал камни на чистой энергии, – пояснил Аларик.
