— Однако не каждая девушка может попасть в гарем, — вставил свои пять копеек Бизмунд, закрывая окошко, в котором виделся самый младший и самый глупый, шторкой, — она должна быть красива, умна, приятна в общении, смиренна и покорна.
— Знаешь в перечисленном списке есть кое-что лишнее, — с улыбкой поправила блондина, пока моя внутренняя феминистка рвала на себе волосы. Под подмышками, — умна. Умная такого терпеть не будет.
— Или проложит себе место царевны, хитростью и «умом» — исправил меня Ардел. Конь под ним, занервничал и начал перебирать копытами и вести ушами, — проще говоря, это профурсетки дворянского сословия.
— И сколько таких у нынешнего государя? — Ардел тоже заметил странности коня, но выглядел спокойным, — что это с ним? — и кивнула на поника, который мог бы убить меня одним копытом. Под стать хозяину.
— Мы вошли в заоблачные земли. Их ещё называют замогильными.
— Оптимистическое название, — вздохнула, высовываясь в окно, оказавшись практически на против Ардела. Он внимательно следил за моим лицом, а я внимательно следила за другими войнами. Их транспорт, в отличие от вороного Ардела, буквально сходили с ума. Ржали и пытались повернуть обратно, мотали головами, кто-то скидывал наездника. В защиту лошадок, скажу, по мне тоже прошёлся этот могильный холодок и смертельное отчаяние. Но я жила в таком состоянии семь-девять лет, поэтому я особо изменений не почувствовала, но они… Животные всегда чувствуют опасность острее людей, так почему…
— На данный момент в гареме три девушки и фаворитка, кошмарящая их. — ответил Бизмунд, не обращая внимания, лишь ведя плечом.
— Почему все так себя ведут? — тихо спросила я, искренне недоумевая. Если опасно, мы должны повернуть назад.
— Охота на монстров. Такая забава у людей — уничтожать тех, кто не похож на них, или как-то отличается. Из-за страха. — сказал мне в губы Ардел. Ой, со сторону это могло выглядеть… очень… двусмысленно. Вот она я, высунулась по пояс из оконца. А вот Ардел, прям напротив этого оконца. Пока я смотрела на людей сзади, кое-кто смотрел на моё бессовестное лицо и считал, что я его провоцирую. — Животные плохо переносят границу заоблачного предела.
— На монстров?! — почему мне никто не сказал о том, что здесь, в этом мире, есть монстры?!
Поджав от смущения губы, уверена, щёки покрылись румянцем. Да что ж ты будешь делать?! Уже хотела залезть туда, откуда вылезла, как меня за затылок поймала сильная рука в перчатке.
— Бегай от кого хочешь, но от меня не смей! — угрожающе прошептали мне, касаясь носом, кончика моего, — Иначе я догоню, а там будет хуже. Просто верь на слово…
И порывисто накрыл мои губу, на этот раз не стесняясь и не боясь показаться через чур грубым, отправляя свой язык на исследования моего. По телу прошёлся небольшой заряд электричества, стоило его языку коснуться моего. Раздвигая губы, он действовал уверенно, но стоило ему на мгновение оторваться от моих, как он начинал задыхаться, снова обрушивая на меня свои губы.
— Кхе-кхе, не хочу вас отрывать, но мне не очень приятно наблюдать подобное! — тонко намекнул о своём присутствии Биз, — Саша, если так пойдёт и дальше, то ремонт кареты обойдётся дорого.
— Что? — попыталась повернутся на голос блондина, поборов смущение и стыд, как чёрная перчатка насильно повернула мою голову обратно.
— Я серьёзно! Ты так скоро дверцу сломаешь! И что мы будем делать?! Вэшдар, свёл на свою голову! Думал просто будет смешно и интересно! Но как к такому-то привело! — возмущался кареглазый, пока я сгорала от стыда и наслаждения. Кое-кто отказывался отпускать мою голову и губы. А у меня спина между прочим затекла! Какой стыд! Стыд и позор! Я целуюсь со старшим братом Бизе на его глазах! — Ардел! Ты её сейчас сломаешь! Она потом будет сидеть и молчать, а мне что делать! Так! Всё! Давай отъезжай! Уходи и не возвращайся!
Блондин бесстрашно пытался отогнать рукой брюнета, затащив меня обратно на сиденье. Я сидела ни живая, ни мертвая. Да как так-то?! Если бы я не почувствовала всё это сама, если бы это происходило не со мной, я бы ни за что не поверила! Она высунулась в окно, а он взял и поцеловал её, удерживая чтобы не сбежала! Если бы мне кто-то рассказывал такое, я бы точно говорила что-то типа «А вот я бы взяла и оттолкнула его! Нечего тут со своими лобызаниями лезть!» А на деле стояла и боялась отпустить перила, пальцы всё ещё болят, чтобы не упасть, что бы удержать себя хоть как-то в этой реальности. Не могу поверить, что это была я. Я целовалась с Арделом! Ужас! Меня целовал Ардел! Тот самый очень противный, грубый просто злой! И мне это нравилось! И я целовала его в ответ!
— Ну вот! Ты её сломал! — капризно заметил белый, заняв моё место в проём окошка, высунувшись наполовину.
Ардел его старательно игнорировал и смотрел недобро так на брата своего меньшего. А мне очень хотелось спрятаться! Провалиться сквозь землю! Да хоть что-то! Закусив палец, я отвернулась к зашторенному окошку, накрываясь шторкой, лишь бы чёрный меня не видел!
Глава двадцать шестая. Псих от друга. Друг от психолога. Друг Психолог и псих
Прячась в шатре, куда меня пригласили какие-то аристократки, пока я бегала от Ардела по всей поляне, где расставляли эти самые шатры. Три дня мы проведём на природе. А ночевать в палатках я не люблю. Но палатки здесь… самое то. Это не маленькие треугольнички, а прям юрты! А внутри них мебель! Что поражает меня до глубины моей слишком привыкшей к комфорту души.
Ардел не позволил мне жить в отдельном шатре, поэтому у нас он один. Чёрный. Даже у Биза был свой шатёр! А я должна ютится с этим… противным чёрным! Нет, шатры они большие. В одном размещалась кровать и спальная зона, пару ограждений, несколько сундуков с одеждой, гостиная зона, где собирались, если к вам заглядывали гости и ванная. Там стояла бадья, которую вечером слуги наполняли горячей водой.
Ну а пока, меня ходил и искал очень раздражённый и недовольный раскладом дел Ардел, а я сидела в компании девочек, которые обсуждали своих… любовников? Возлюбленных? И подбадривали рассказать и меня. Я для них звезда! Самая что ни на есть! Совладала с местным чудовищем! Если каждого он презирал, ненавидел и просто считал ничтожеством, то со мной он становится зайкой плюшевым! Конечно, ведь каждый на балу видел, как он нежно смотрит на мою психоватую персону, как он заставляет других людей не дать чувствовать мне себя неуютно. Просто из чудовища в прекрасного принца! И каждая жаждала узнать, в чем же секрет!
А я выворачивалась как могла. И отшучивалась, и уводила тему в другую сторону, мерно попивая чай, и то, чтобы хоть как-то оттянуть время, главное придумать какую-нибудь правдоподобную правду.
***
— Твою мать! — стоило только откинуть одеяло, как я поняла всю бедственность положения. Простонав, прикрыла глаза. Да я просто везунчик! — Юника! Юника, код красный!
— Что случилось, госпожа, — встревоженно воскликнула Юни, вламываясь в спальню. Погода сегодня была что надо, что не скажешь о моём испортившемся настроении. С недовольным лицом указала девушке на кровь на белых простынях. — О Вешдар! Что случилось? Пролили краску?
— Юни, зайка, не тупи, — попросила, потирая переносицу. Теперь панталончики и трусики стирать. Это слишком личное, я такое никому не доверю. На мгновение замерев, дёрнулась. Чёрт! Я и забыла, что у нас кровь цветом отличается, — хотела порисовать в постели, красная акварель протекла, нужно застирать.
В подтверждение на прикроватной тумбе стояла ряд акварели, которой я не пользовалась уже неделю. Завернувшись в одеяло, терпеливо ждала, когда Юни снимет пододеяльник, тихо сетуя на мою неуклюжесть. Так, где у меня там прокладки лежали? Их у меня хватит максимум, месяца на два. А чем здесь пользуются при менструации?
И вот почему, в книгах, что ни попаданка, так у неё включается пожизненный абонемент на прекращение красных дней. Мне, почему-то, никто такой подарок делать не хотел.
