— Можно ее взять на руки?
— Попробуй, — Асмодей усмехнулся. — Она с характером.
Люцифер осторожно вытащил младенца с колыбели и вдохнул его запах. Малышка сморщилась и заорала, потянув его за волосы.
— Ад и кровь! — воскликнул Люц и протянул ей свой медальон. — На, жестокое дитя!
Малышка замолчала и заинтересованно вцепилась в украшение.
— Все, теперь его придется отдать, — Асмодей забрал дочь, и Люц, сняв цепочку с шеи, оставил медальон в маленьких ручках.
— А вот и мама! — Люцифер приветливо улыбнулся вошедшей Тане. — Твой злой демон не обижает тебя?
— Нет, он самый лучший, — она подошла к мужу, держащему дочь, и прижалась к его груди.
Люцифер закатил глаза и направился к двери. Уже выйдя в коридор, он снова заглянул в комнату и сказал:
— Кстати, в тебе мальчик.
— Какой мальчик?! — в два голоса завопили влюбленные, а из-за закрывшихся дверей раздался лишь смех.
Продолжение: Что мне Ад без тебя? Астарот. Здесь же.
Глава 24 Что мне Ад без тебя? Астарот
— Мама, я не собираюсь с ним мириться! — я почти кричала в трубку, выруливая на проспект имени Гагарина. — Ты понимаешь, что я не хочу быть с человеком, который притащил в наш дом, в нашу постель какую-то бабу! Это настолько мерзко и низко, что кроме отвращения я ничего к нему не испытываю!
— Все могут ошибаться, — мама завела свою пластинку и я закатила глаза, отчаянно сигналя ползущему впереди старенькому Рено. — Тем более мужчина! Они же как дети! Постарайся обуздать свои чувства и…
— Я даже слушать этого не хочу! — меня раздражало ее вечное желание всех оправдать. — Не хочу!
— Мария, подумай о возрасте, о детях… Обо мне, в конце концов! — в этом месте она всхлипнула. — Я хочу внуков!
— Поговорим позже! — я отключилась и, швырнув телефон на соседнее сидение, принялась сигналить с новой силой.
Раздражение нарастало. Мне стоило больших усилий, чтобы сдерживать слезы злости, которые разъедали глаза. Сначала умер мой любимый дед, с которым я была очень близка, а неделю назад, мой муж изменил мне, после чего все пошло кувырком. Моя жизнь рухнула в один миг. Все, казавшееся таким стабильным и спокойным, летело в пропасть. Мне было трудно вспоминать то, что произошло, но эти проклятые картинки постоянно стояли у меня перед глазами, заставляя сжиматься сердце от невыносимой боли.
Я гостила у мамы, но, не выдержав там положенную неделю, приехала раньше, решив обрадовать мужа своим внезапным появлением. Мы собирались на море, каждый день обсуждали это по скайпу и ничего не предвещало беды.
И конечно же, случилась вполне классическая история: я в дверях спальни, томные вздохи, девица, скачущая на моем муже, который лежал под ней с таким лицом, что меня чуть не стошнило. Потом нелепые оправдания, запах чужого секса и отвращение. Во мне не было сил простить его и искать их в себе я не собиралась. Было такое ощущение, будто меня вываляли в грязи, от которой не отмыться.
На следующий день меня сократили с работы, и проблем прибавилось. Теперь я была безработная и одинокая, с заплаканными, опухшими глазами, мышиным хвостиком на макушке, одетая в бесформенную футболку и старые джинсы.
— Да что ж ты ползешь-то так! — завопила я и надавила на сигнал, но старенький "Рено", уперто тащился впереди, даже ни на каплю не увеличив скорость. Я вдавила педаль газа, вывернула руль и, проезжая мимо ползущей жестянки, чуть наклонилась к приоткрытому окну и крикнула здоровенной бабе за рулем:
— Ездить научись, курица!
Выпрямившись, я взглянула на дорогу и заорала, глядя, как на меня летит красный, спортивный автомобиль. Крутанув руль до упора, я вылетела на обочину, чиркнув эту дорогущую тачку крылом и мне показалось, что вся жизнь пролетела перед глазами. Я слышала, как противное "взи-уу" длится бесконечно долго, убивая во мне надежду выйти сухой из воды. Пока моя новенькая "Нива" терла шинами гравий на обочине, я ударилась головой и впала в ступор.
За секунду я представила, как продаю квартиру, чтобы расплатиться с хозяином крутой тачки, переезжаю к маме и всю жизнь слушаю ее претензии по поводу моей безалаберности. "Нива" остановилась, и вокруг меня воцарилась тишина, разбавленная моим учащенным дыханием. Мимо протащилась курица на "Рено" и я, не выдержав, показала "фак" на ее злорадную ухмылку. Все. Приехали… Глубоко вздохнув, я вышла из автомобиля и посмотрела на стоявшую невдалеке красную машину. Бли-и-н…
Ее дверца распахнулась, и я чуть в обморок не упала: огромный мужчина, с офигенным разворотом плеч, обошел автомобиль, рассматривая повреждения, потом поднял голову и посмотрел на меня. Пока он приближался ко мне, я испытала все оттенки ужаса и когда его дорогие туфли оказались в поле моего зрения, я подняла взгляд, устремленный до этого в землю.
— Здрасьте, — ляпнула я и мысленно простонала. Вот идиотка!
Мужчина был невероятно красив. Смуглая кожа, обворожительный разрез бархатных, черных глаз, чувственные губы и обалденный, хорошо прокачанный торс, обтянутый темно-синей рубашкой с расстёгнутым воротом. Шея у него была мощной, с толстой золотой цепью, на которой тускло поблескивал странный медальон.
Когда наши взгляды встретились, разглядывать его я сразу же перестала: в моем случае это было бы довольно неприлично.
— Если не можешь ездить, не вылазь на дорогу, — сказал он, глядя на меня с высоты своего баскетбольного роста и кивнул на свое авто. — Оценишь?
Меня покоробило от его слов и того, как бесцеремонно он называл меня на ты, но я ничего не сказала, молча направившись к яркой машине. Не скандалить же мне с ним? Да я бы и не рискнула.
— Черт! — не удержалась я, когда увидела глубокую царапину, тянущуюся от разбитой фары до середины двери.
— Я тоже так думаю, — я вздрогнула, не услышав, как он подошел сзади. — Ну и?
— Я не знаю, — честно призналась я, повернувшись к этому красавцу и уставившись ему в солнечное сплетение. При разнице в росте это была как раз та точка, куда я могла смотреть, не задирая головы.
— Ситуация тупиковая, я так понял? — он усмехнулся. — Мне не стоит труда все исправить, но не хочется, чтобы кто-то уходил безнаказанным, испортив мое имущество.
— Вряд ли у меня найдется такая сумма, чтобы компенсировать ваши расходы, — вежливо сказала я, смирившись с тем, что свою машину все таки придется продать. Ну спасибо хоть не квартиру. — Я продам…
— Ну что ты! — мужчина прервал мою нервную речь. — Ничего продавать не нужно, есть другое решение.
— Да? — я напряглась. Разговор переходил в какое-то странное русло. — И какое?
— Ты работаешь? — он окинул меня оценивающим взглядом, словно собирался меня продать и взять деньги за испорченный автомобиль.
— На данный момент — нет, — нехотя ответила я, не понимая, к чему он клонит.
— Ты отработаешь мне ущерб, — заявил он, продолжая разглядывать меня. — Это будет честно.
— Каким образом? — мне не нравился этот разговор. Секс? Я тут же оборвала себя: Не смеши! Он и ты… Ха!
— Абсолютно ничего противозаконного, — красавец, видимо, понял по моему выражению лица, что я немного напугана. — Мне нужна домработница с проживанием. Зарплата у тебя будет достойной. Тебе хватит и на жизнь, и чтобы в течении года расплатиться со мной за авто.
— Я даже не знаю, — предложение было неожиданным, но логику я в нем, конечно, видела.
Быстро сообразив, что мне ничего продавать не придется, что у меня будет работа, и мне не придется жить с мамой в ожидании, когда мой благоверный соберет свои вещи и свалит с моей жилплощади, я кивнула:
— Хорошо, я согласна.
— Вот и отлично, — мужчина ободряюще улыбнулся и предложил: — Я сейчас еду домой. Можем поехать вместе, посмотришь на свое рабочее место.
Я почти растаяла от его белоснежной улыбки и таращилась на него как дура. Не хватало лишь слюны, текущей по подбородку. Мария, опомнись!
