телефон.
— Женя? Русский?
— Начальник охраны семьи Морозовых.
— Звучит серьезно, — пробормотала я, старательно делая вид, что ничего странного не происходит и Варг не продолжает держать меня за руку.
Как и я — его.
Мы снова замолчали, когда машина двинулась вперед по темным спящим улицам, не став дожидаться момента, когда люди этого самого Жени прибудут, чтобы поставить на место выскочек, что не давали жить спокойно обычным мирным людям, не замешанным во всех этих разборках.
В машине тоже было темно.
И спокойно.
Меня не угнетало это молчание, но мучил вопрос, который едва ли следовало задавать именно сейчас, потому что рана Варга была открыта и пульсировала от боли.
Я знала это.
Потому что сама чувствовала то же самое.
Как знала и то, что он не тот человек, которого можно испугать болью.
— …Как убили дядю Лёшу?
Наверное, с моей стороны это было слишком самонадеянно — называть вот так человека, которого я совсем не знала, но кто был таким для Варга.
Рука мужчины на моей руке не дрогнула.
Не сжалась сильнее.
Только взгляд стал тяжелым и холодным, когда он ответил:
— Взорвали машину вместе с ним и парой охранников, которые выполняли свой долг.
Я тяжело сглотнула, осознавая, что едва ли от мужчины что-нибудь осталось, и теперь понимала, почему от Варга пахло гарью и сажей. Пусть не сильно. Но эти запахи настолько отличались от привычного холодного аромата его тела, что мне сразу же бросались «в глаза».
— Мне очень жаль, что всё так вышло…
— Мне тоже, Лиза.
Больше мы не пытались заговорить, думая каждый о своем… Только горячая большая ладонь Варга продолжала лежать на моей руке, согревая и словно поддерживая в этот непростой момент.
Мы оба делали вид, что не происходит ничего особенного.
Но, когда мост закончился и мы попали на другую сторону Ванкувера, всё встало на круги своя.
Это было место, где Варг был хищником и богом, а я — смертницей в его ледяных владениях.
Я убрала руку первой, пытаясь понять реакцию мужчины, глядя в темное окно на его отражение, но Варг, как всегда, был слишком холоден и неприступен, чтобы выражать хоть что-нибудь.
В молчании, скованно и смущенно я вышла из машины, не дожидаясь его, и сама пошла по уже знакомому маршруту, чтобы скорее вернуться в свою каюту, но буквально спиной ощущала, как Варг следует за мной, возвышаясь и отбрасывая тень впереди меня.
Думаю, что все викинги уже знали, что мы уезжали куда-то вдвоем, но, к их чести, совершенно никто не выразил никаких эмоций. Думаю, потому что боялись нарваться на неприятности с Варгом.
Но и это мне было на руку.
Сейчас я была слишком раздавленной и сломленной, чтобы рассуждать о чем-то.
Хотелось просто упасть в свою кровать и погрузиться в тихий сон без единой мысли и картинки сновидений.
Варг продолжал идти за мной, но свернул у своего кабинета, так ничего и не сказав… Хотя я и сама не знала, каких слов ждала от него.
Этот день совершенно запутал меня, заставляя сделать то, о чем наутро я, вероятнее всего, пожалею.
Но, оказавшись в своей каюте и пару минут походив от одной стены до другой, я поняла, что уснуть просто не смогу.
Было чувство какой-то недосказанности.
Неоконченности этой ночи.
И я хотела поставить эту самую точку, но на доброй, хорошей ноте.
Поэтому, недолго думая, вышла из каюты и зашагала уже по привычному и знакомому маршруту вверх по железной лестнице и на пару этажей выше — прямо в кабинет Варга.
Я хотела просто войти, сказать ему спасибо, посмотреть в глаза и уйти.
Он мог бы даже не отвечать, но для меня было важно, чтобы он знал: я действительно увидела его порыв сделать что-то хорошее. И приняла его с благодарностью, даже если не ожидала от Варга ничего подобного.
Уже у кабинета я остановилась и набрала в легкие побольше воздуха, чтобы протяжно выдохнуть, ощутив вдруг волнение внутри себя.
И едва ли оно было похоже на страх.
В кабинете было непривычно темно.
Горела только лампа на рабочем столе, когда я постучала и вошла, почему-то не дожидаясь разрешения на это.
Глаза не сразу привыкли к новой обстановке, но, когда я смогла наконец рассмотреть темную фигуру, сидящую на диване справа от меня, то ощутила, как по позвоночнику прошел озноб.
Это был не Варг.
Пусть даже мужчина, сидящий там и явно смотрящий сейчас на меня, был такой же высокий и длинноногий.
А еще очень пьющий, потому что следующим, что я ощутила очень остро, был запах спиртного.
— Куколка пришла, чтобы утешить папочку? — раздался хриплый голос, но его невозможно было не узнать.
Слишком уж он был низкий и отличающийся от всех голосов, что я слышала.
Так говорил только Лекс.
— Вопрос только в том, пришла ко мне или к своему ледяному викингу?
— Он не мой, — тихо отозвалась я, нахмурившись теперь, когда поняла, что Лекс был чертовски пьян.
Говорил он в целом как обычно, но вот когда попытался встать с дивана, его просто повело в сторону, и он рухнул на место, издав хриплый смешок.
— Значит, всё-таки ко мне! Ну так иди сюда, утешь папочку, как ты умеешь.
Он пошло и нахально похлопал ладонями по своим бедрам, а я содрогнулась от омерзения, понимая, чего именно он ждет в данный момент, едва ли соображая своим глубоко одурманенным разумом, что творит.
Но даже в этой ситуации его можно было понять…
Каждый борется с болью по-своему.
И для Лекса, видимо, был только такой выход.
— Послушай, я понимаю, что тебе больно, но то,
