иногда молила Эрона навсегда остаться девственницей. Но она действительно росла в окружении красивых мужчин: сильных и здоровых, с рельефными мышцами и крепкими торсами, быстрых, ловких, отважных. Самым прекрасным, конечно, был Арвор, но она всегда относилась к нему как к брату. Если бы ее заставили возлечь с ним — она бы скорее перерезала себе горло, чем пошла на это.
И все же, Литий восхищал. Молодой и подтянутый, с растрепанными светлыми локонами и горящими голубыми глазами, он казался живым воплощением Рифея — бога силы и мужества. Кубики его пресса были напряжены, а член торчал между бедер, большой и уже налитый кровью.
Сердце у Керы заколотилось, но вовсе не от возбуждения. Ей было страшно. И лучше бы Литий был груб с ней, жесток и беспощаден… Лучше бы он сделал то, зачем пришел, и просто оставил ее в покое… Но мужчина лишь смотрел на нее, склонив голову, и улыбался.
— Я ведь сказал, что тебе нечего бояться? — спросил он наконец, и Кера рассеянно кивнула, снова невольно опускаясь в воду, чтобы хотя бы так скрыть еще ненадолго свою наготу. Загородив грудь коленями и обхватив себя руками, она смотрела на мужчину снизу вверх, и его превосходство ощущалось так еще сильнее. — Я не буду делать тебе больно.
— Конечно, господин, — Кера покорно согласилась. Что ей еще оставалось? Она на все должна была отвечать лишь «Да, господин» и «Хорошо, господин».
Кера, можно мне взять тебя сзади? Да, господин.
Кера, можно ли засунуть член тебе в глотку? Конечно, господин.
Кера, я хочу придушить тебя и исполосовать твою спину хлыстом до крови. Хорошо, господин.
От этих придуманных диалогов ее бросило в дрожь. Именно в этот момент Литий подошел к ванной вплотную и поднял лицо Керы за подбородок. Девушка невольно взглянула ему в глаза, но ничего не прочла в этом безмятежно-голубом взгляде: ни тепла, ни холода, ни сочувствия, ни желания причинить боль.
— Хочешь, я помогу тебе вымыться?
— Да, господин.
Мужчина опустился на колени перед ее ванной. Со стоявшей рядом тумбы он снял флакон с мыльной жидкостью и, выдавив немного на свои ладони, сначала растер между пальцами, взбивая пену, а потом принялся наносить на шею, плечи и спину девушки.
— Повернись… Еще немного… Вот так…
Так вот в чем была его особенность? Изображать нежного и заботливого любовника? От этого Кере становилось еще страшней.
Его пальцы были теплыми и ласковыми и порхали по дрожащей коже, намыливая, взбивая пену, лопая прозрачные радужные пузыри, растирая и массируя… Наверное, это не было неприятно, но Кера, застыв, как камень, старалась не прислушиваться к своим телесным ощущениям.
Литий размял ее шею, нажав на каждый позвонок, распрямил ее плечи, потом спустился ладонями по спине, не прекращая круговых движений. Потом снова поднялся выше, чтобы заняться руками девушки. Тщательно вымыл их от предплечий до кончиков пальцев, а потом медленно поцеловал ее запястья.
А может, его особенностью была страсть к чистоте?
— Вставай, — приказал он, и Кера не могла ослушаться.
— Да, господин.
— Быть может, хватит? — мужчина поморщился. — Ведь я попросил звать меня по имени. Или ты забыла мое имя?
— Господин Литий.
— Просто Литий.
— Хорошо, гос… — девушка пересилила себя и, сглотнув слюну, неуверенно произнесла: — Литий.
— Так-то лучше, — мужчина улыбнулся. Теперь его пальцы скользили между ее ключиц, неумолимо приближаясь к груди. Взгляд его был сосредоточен, он продолжал взбивать пену, словно его единственной целью и вправду было хорошенько намыть Керу.
Маленькие, но крепкие груди девушки идеально легли в его теплые ладони, и она задохнулась от непривычного, странного ощущения. Это не было больно — он точно не хотел причинить боль, по крайней мере, пока. Он мял ее груди, растирая, лаская сильными пальцами, намыливая, смывая и намыливая опять… Когда соски Керы затвердели — ее тело реагировало вовсе не так, как ей бы хотелось, — он с удовлетворением двинулся дальше.
Литий огладил ладонями плоский живот девушки, намыливая его, и потом, минуя бедра, сразу приступил к ее ногам. Закончив и с ними, он снова скомандовал:
— Теперь повернись спиной.
— Да… Литий.
Мужчина выдавил на ладони еще немного мыльной жидкости, взбил пену и круговыми движениями начал ласкать ее бедра и ягодицы. Его сильные руки мяли податливую женскую плоть, не грубо, но властно, постепенно спускаясь все ниже и ниже.
Чувствуя, как начало покалывать между ног, Кера задохнулась от ужаса. Что это было? Почему собственное тело предавало и подводило ее? Она была уверена, что не испытает и толики наслаждения… Но молодой девичий организм плевать хотел на дурные установки в голове, на страх и нехорошее предчувствие. Мужские руки скользили по коже, ласкали, мяли, и тело невольно отзывалось на нежные прикосновения и мягкий напор.
— Встань на колени. Раздвинь ноги.
Кера повиновалась, утыкаясь коленками в твердое дно ванны и впиваясь побелевшими пальцами в бортик. Вода как раз доходила ей до ягодиц и, расплескиваясь, касалась намыленных бедер и лобка.
Литий осторожно проник одной ладонью между ее ног и все теми же настойчивыми, но мягкими круговыми движениями провел по ее половым губам, коснулся клитора, погрузил на мгновение внутрь одну фалангу пальца, заставив Керу сжаться и охнуть, и выскользнул наружу, как ни в чем ни бывало принимаясь массировать ее плечи.
— Самое время вымыть голову, — сказал он мягко.
Кера снова послушалась, садясь в ванной спиной к мужчине и наклоняя голову назад…
К этой новой пытке она была не готова. Его сильные пальцы массировали кожу ее головы, скользили между длинных темных волос, запутываясь в них, но выбираясь бережно, не дергая, взбивали ароматную пену прямо на ее макушке.
Прикрыв глаза, Кера мысленно убеждала себя, что реакции тела не всегда совпадают с реакциями разума, и это нормально… Но сопротивляться было все сложнее и сложнее.
Полив голову Керы из ковша и чуть пригладив чистые, блестящие волосы, Литий улыбнулся:
— Отлично. Можешь выходить.
Невольно прикрывая ладонями грудь и темную поросль между ногами, Кера выбралась из ванны. Литий закутал ее в большое мягкое
