женственной и нежной. Ушла прежняя угловатость и рельефность мышц более не проступала так явно. Сайрус взглянул на её лицо, шрам снова рваной линией обозначился на её щеке и он увидел прежнюю Фрею, Фрею которую он полюбил. Сайрус укрыл её тело шкурой брошенной тут вместо одеяла. Вендис смешно пошевелила во сне губами и глубоко вздохнула. Сайрус встал, оделся, подбросил поленьев в затухающий камин и вышел из своей спальни, тихонько прикрыв за собою дверь. В полутёмном коридоре, слабо освещённом чадящими факелами, дул пронизывающей ветер. Сайрус прислушался, весь монастырь как будто дышал, стонал и вскрикивал. Стоун подумал, что подобные звуки он слышал только в борделе. Сайрус вспомнил слова Вендис. Когда он шёл по коридору, одна из дверей распахнулась и перед Сайрусом возникла абсолютно голая монашка. Лишь на голову и плечи её была наброшена монашеская накидка. Увидев Сайруса она блудливо улыбнулась погрузив указательный палец между пухлых ярко подведённых губ. Её большие груди с крупными тёмными сосками поднимались и опускались, вызывая желание.
— Таи вернись! — донёсся из приоткрытой двери умоляющий голос, какого-то парня, Сайрус не узнал его.
— Сейчас! — отвечала голая монахиня, не сводя с Сайруса блестевших в полумраке глаз.
— После того как ты кончил мне в зад, я захотела в туалет! — она рассмеялась всё также глядя на Сайруса и как будто обращаясь именно к нему.
— Таи!
Улыбнувшись, она прошла мимо Сайруса, покачивая бёдрами из стороны в сторону, ее упругие ягодицы подпрыгивали при каждом шаге. Сайрус отвернулся. Стараясь не шуметь он зашёл в комнату, которую выделили Королеве. Здесь на большой кровати сладко спала Лалатина, подложив под голову маленькую детскую ладошку. «Единственный невинный человек во всей этой крепости!» — подумал Сайрус. Он поправил сползшие меха, которыми она была укрыта и тихо вышел. Сайрус поднялся на этаж выше и постучался в дверь настоятельницы монастыря. Вначале в комнате было тихо, потом послышалась какая-то возня и шёпот. Щеколду отомкнули и на пороге возникла настоятельница в длинной белой ночной сорочке. За её спиной Сайрус заметил выглядывавшее из под шкур заспанное лицо молодой послушницы. Её раскосые монгольские глаза выражали недоумение. На лице настоятельницы не дрогнул ни один мускул.
— Чем обязана, сир Стоун? — спросила она, как будто слегка насмешничая, — если Вы пришли выразить мне свою благодарность, то это совсем не нужно. Как видите, я сама могу позаботиться о себе! — она кивнула в сторону своей кровати, где молодая послушница спряталась под меховыми шкурами. Грудной мягкий голос настоятельницы вызывал у Сайруса странное чувство дискомфорта.
— Простите меня миледи. Мы можем поговорить? — спросил её Сайрус с неуклюжим поклоном. Она на секунду задумалась.
— Хорошо, подождите меня пару минут.
Она прикрыла дверь, Сайрус услышал шёпот и шуршание платья, видимо она одевалась. Он отошёл от двери. Он чувствовал себя как то странно подрагивающие при каждом шаге ягодицы бесстыдной монашки, выглядывавшая из постели настоятельницы взлохмаченная голова юной послушницы не выходили у него из головы. Дверь открылась и настоятельница, облачённая в чёрную рясу, появилась в коридоре. Платок она не надела и вьющиеся рыжие волосы волнами рассыпались по её плечам. В руке она держала свечу.
— Идёмте за мной сир.
Вслед за женщиной Сайрус поднялся по узкой винтовой лестнице в башню, располагавшуюся над спальней настоятельницы. Мать настоятельница поставила свечу на стол и села.
— О чём вы хотели поговорить со мной? — спросила она, поправляя непослушные волосы томным плавным движением полной красивой руки, на пальцах которой Сайрус заметил дорогие перстни.
— Я бы хотел…, — замялся он, не зная, как закончить свой вопрос.
— Вы бы хотели понять, что здесь происходит? — милостиво пришла ему на помощь настоятельница.
— Да, — Сайрус кивнул.
Видите ли, — плавно начала она, — как вы уже успели заметить наш монастырь не совсем обычный.
«Да уж!» — подумал Сайрус
Мы не придерживаемся строгих церковных догматов, — продолжала настоятельница.
— Я заметил! — захотелось сказать Стоуну, но он сдержался.
— У нас тут достаточно свободные нравы, — она улыбнулась одними губами, серые глаза её оставались серьёзными.
— Я видел в подвале статую бога Плодородия, — сказал Сайрус, пристально на неё глядя. Лицо настоятельницы осталось непроницаемым.
— Вы религиозны, сир Сайрус? — спросила она.
— Нет. Не думаю, — отвечал он, почему-то смутившись.
— Я из этих мест. По моим волосам вы сразу можете понять, что я родилась в этих горах. Когда сюда пришла Церковь они начали уничтожать всё во что верил мой народ. Они не останавливались ни перед чем, — она замолчала, глядя Стоуну в глаза и тот не выдержав её взгляд, потупился.
— Что-то ещё? — спросила она и, ему показалось, что она опять усмехается.
— Как вы связаны с чёрным братством? — спросил Сайрус
Аббатиса задумалась на секунду.
— Мы заключили соглашение, — сказала она, наконец, — мы должны помочь Королеве Вендис и рассчитываем, что когда она вернёт семье Рейгарден королевство, то сохранит в сердце своём маленькую толику благодарности к нашей скромной обители!
— Я понял. Вы, безусловно, можете рассчитывать на благодарность Королевы Вендис! — Сайрус поднялся и поклонился настоятельнице. Та ответила на его поклон лёгким наклонением головы.
Когда Сайрус возвращался в свою комнату, ему попалось навстречу ещё две полуодетых монахини. В отличие от Таи эти не были так раскованы. Одна из них столкнувшись с Сайрусом даже приседа на корточки, прикрывая груди ладошками. Войдя в свою комнату, Сайрус увидел спящую на животе Вендис. Её обнажённые плечи выпростались из-под меха. Глядя на изгиб её шеи, исчезавший под светлыми волосами, рассыпавшимися по спине, Сайрус разделся, сбросил шкуру с её обнаженного тела и навалился на неё сверху прижавшись вставшим членом к её ягодицам.
— Сайрус, — сонно прошептала Вендис, не открывая глаз, — ты такой горячий!
Стоун уселся на ее бедрах и раздвинул руками ягодицы девушки. Перед глазами его упруго перекатывались полупопия Таи.
— Что ты делаешь? Это моя попа! Не ласкай меня там! Ах! Ах! Как приятно! Я твоя! Ты можешь делать со мной всё что захочешь! — шептала Вендис.
— Да моя Королева! — отвечал Сайрус, прижимаясь к ней всем своим телом.
Необычайно быстро стемнело. Большинство воинов впервые оказались в горах и всё ещё не могли привыкнуть к тому, что темнота здесь наступала внезапно. Де Лейн тоже никак не мог привыкнуть к этому. Им снова пришлось разбивать лагерь в кромешной тьме по колено в снегу. Солдаты ругались, королевские гвардейцы покрикивали на них, но никто их не слушал. Вспыхнула драка, кажется из-за места у костра. Жорж Де Лейн затравлено оглядел свой лагерь. Копошащиеся в снегу тёмные тени казались ему призраками, восставшими из самого ада. Угрюмые солдаты, наконец, справились
