Осознание вернулось моментально. И вместо испуга или смущения, я вновь почувствовала злость и негодование. Но куда большая злость меня накрыла в тот момент, когда он стал стягивать с меня брюки в полной и непогрешимой уверенности, что может себе это позволить. Ни возбуждение, ни желание, ни любопытство более не туманили разум, потому я скрыла злую улыбку и произнесла:
— Нет! — твердо и уверенно отрезала я, посмотрев в глаза полные похоти.
— Не смей мне отказывать, — обескураженный моим отказом, прорычал злой и безумно (возможно болезненно) возбужденный король, вновь дергая мои брюки, но я вцепилась в них мертвой хваткой, с видом, что расстанусь с одеждой лишь через собственный труп. Это короля повергло в ярость, отчего его лицо побелело, а глаза налились красным. И вот тогда все сомнения опять исчезли, оставляя меня удивляться, как я могла позволить себе забыться и обмануться на короткий момент. — Ты моя! — выкрикнул он. — Я имею полное право на твое тело!
— Вашей я являюсь лишь формально, сударь, — холодно отметила я. — Своей вы считаете леди Ванессу. От меня же, как от женщины, отказались в нашу первую брачную ночь, помните? — язвительно прищурилась я, с удовольствием отмечая, как мужчина вздрогнул и пораженно распахнул глаза, в которых скоро появлялось осознание и вина. Полагаю, от осознания свершенного, все желание у короля отрезало, как серпом, судя по тому, как он отшатнулся от меня, словно я прокаженная. — Предлагаю больше не возвращаться к этой теме и забыть о произошедшем, — так же сдавленно ответила я, поправляя одежду.
— А что… что если я не хочу забывать? — внезапно произнес он требовательно, посмотрев в мое лицо испытующе. Такого я точно не ожидала и растерянно моргнула. — Не думаю, что смогу забыть, Виктория.
— В таком случае, сударь, вспомните условие относительно королевских покоев, — злорадно посоветовала я, краснея от досады и злости. — Я не желаю, ко всему прочему, становиться временной игрушкой, или вашей персональной шлюхой, — выдавила я ему в лицо, а после отвернулась, боясь, что истерика может повториться, и черт ее знает, как она окончится в этот раз.
— Виктория… — то ли вопросительно, то ли испуганно произнес он, судорожно сглотнув.
— Не нужно, — подняла я руку в защитном жесте. — Это было ошибкой, и я это осознаю. — Судя по взгляду, в этом сомневались, а я не упустила возможность ему напомнить про его любовь к другой. — Никто о случившемся не узнает, Ванесса — в том числе. Во всяком случае, от меня.
Костас молчал, а его лицо вдруг напряглось, что удивило, ведь я ожидала увидеть благодарность или облегчение. Краем глаза заметила, как он дернулся, гневно покраснел и даже подался вперед с неясными целями. Но остановился и отступил, не найдя слов, чтобы возразить мне.
Но моя тревога не отпускала, так как упрямая морщинка на его лбу и пристальный взгляд навевали неутешительные мысли о том, что король не желает сдаваться так просто. В другой ситуации, я, возможно, и порадовалась бы такому интересу Костаса, теперь же я чувствовала лишь очередное разочарование и обиду. Не за себя — за Ванессу, как бы парадоксально это ни звучало. Слишком просто оказалось соблазнить короля, который так красноречиво заявлял о своей любви и верности к другой.
В тот момент в нашу первую ночь, что должна была стать совместной, я невольно прониклась к нему уважением и порадовалась его благородству. Как оказалось — мнимому. И мое очередное заблуждение оставляло лишь горечь, лишний раз подтверждая учения Демьяна о том, что все люди — лишь животные с теми же пороками и движимые первобытными инстинктами. С той лишь разницей, что в отличие от других, в удачный момент научились правильно держать палку в руках. И вот это уже было обидно.
— Мне жаль. Я не хотел, чтобы это произошло так, — напряженно и хрипло произнес Костас, когда я размышляла уже о других, но не менее неприятных вещах. — Ты ведь понимаешь, что рано или поздно, нам придется разделить постель? — мрачно уточнил король, на что я обернулась и посмотрела в его лицо с вызовом, подавляя желание залепить ему пощечину.
— Предпочитаю оттянуть этот момент. Но если вам так хочется, ваше величество, я, конечно же, не смогу отказать. Прикажите мне, — прищурилась я в тихой ярости. — Прикажите, здесь и сейчас, и я безропотно раздвину перед вами ноги, и даже стану кричать. Так, как вам захочется, так и стану, — оскалилась я и добавила с брезгливостью в голосе: — Ну же, прикажите мне, мой король! Давайте, убедите меня окончательно в своей сучной «порядочности».
— Замолчи, — прорычал он зло, дернувшись, словно я действительно его ударила.
— А Ванессу вы тоже впервые взяли так? — продолжала я язвить, не без облегчения замечая, что любой намек на желание из глаз короля исчез бесследно. — К вам в постель она пошла добровольно, или вы всех невинных девиц берете своим правом? Давайте, воспользуйтесь им и сейчас!
— Закрой рот! — заорал он и дернулся в мою сторону, а я приготовилась к удару и боли, зажмурившись. Но ничего не происходило и я приоткрыла глаза, чтобы заметить, как мужчина с растерянностью смотрит на меня. — Ты… ты думала, я тебя ударю? — пораженно прошептал Костас. Я молчала, не зная, что ответить. Мужчина побледнел и отшатнулся от меня, словно боялся даже прикоснуться. — Ты меня за кого принимаешь?! — взвыл он в праведном негодовании. Выл мужчина довольно убедительно, и я бы могла устыдиться своих мыслей и обвинений… вот только в благородство я больше не верила. С этой минуты — нет. — Такого ты мнения обо мне? Жестокий насильник, который может поднять руку на женщину?!
— Вы клялись в любви к Ванессе, — холодно и мрачно произнесла я, смотря на мужчину снизу вверх. — А теперь настаивали на своем праве, когда я вам отказала. Я не знаю, чего еще от вас ждать, — отвернулась я и с горечью сглотнула.
— Прости… — покаялся он, падая передо мной на колени, чтобы осторожно обернуть к себе за плечи. — Прости, что испугал. И за то, что произошло — прости. Я не имел права пользоваться случаем и твоим состоянием. Я сожалею.
— Я благодарна, что вы не продолжили настаивать, — слабо улыбнулась я, понимая, что продолжать конфликт мне не с руки. — Я… я тоже отреагировала слишком бурно, ведь это я дала вам ложное представление о моем согласии.
— Меня это не оправдывает, — вздохнул Костас и с горечью и опустил взгляд.
— Она не узнает, — улыбнулась, решив, немного его поощрить. Но в ответ на мои слова, король лишь с досадой поморщился. После смиренно вздохнул и кивнул.
— Я буду благодарен. Ты не должна этого делать… Спасибо, — совсем смешался он. А после решил перевести тему: — С ногой все будет хорошо: просто растяжение и возможный вывих. Я мог бы справиться сам, но лучше, как можно скорее показать лекарю.
Я молча кивнула и вздохнула, с тоской смотря на единственную лошадь Костаса, что паслась себе спокойно неподалеку от нас, в отличие от моего беглеца.
Краем глаза заметила движение сбоку и на краю лесополосы, в нескольких десятках метров от нас мне померещилась долговязая, сухощавая фигура. Но напрягла взгляд и поняла, что мне лишь почудилось. Правда, быстро забыла об этом, так как Костас поднял меня на руки и понес к своей лошади.
Дорогие друзья, хочу напомнить, что лучшая благодарность читателя — это ваш отклик: лайк, подписка, комментарий под произведением. Всем счастливо, искренне ваша, Марина Орлова!)
Глава 11
Сказать, что сидя на одной лошади мы с королем чувствовали себя неловко — ничего не сказать. Каждый старался молчать, чтобы не спровоцировать разговор и не обсудить то, что произошло, хоть каждый и понимал, что, вообще-то, лучше бы поговорить.
Но я была к этому не готова, король — тем более, потому путь до дворца мы провели преимущественно в молчании, старательно пряча друг от друга глаза. И лишь подъезжая к дворцу, Костас все же подал голос. Нет, он не извинялся за произошедшее совсем недавно, не отчитывал меня за безрассудство и не умолял помалкивать о нашей ошибке. Конечно же, он вновь заговорил про Ванессу. А именно: убедительно просил не торопиться и не отказываться от нее, как от фрейлины, клятвенно пообещав, что сможет разобраться с аристократами и их отношением ко мне. Я ни на секунду не поверила, но отношения следовало налаживать, потому согласилась, понимая, что эксплуатация девчонки мне еще пригодится. Разбираться с делами самостоятельно было лень. Этот момент Костас тоже затронул, пообещав, что предоставит мне список аристократок, в том числе и из обедневших родов, чтобы я могла выбирать девушек под себя. Конечно же, он готов пойти и не на это, лишь бы я поскорее определилась с помощницами и перестала так сильно нагружать Ванессу.
