— Так женщина только жреца догнать хотела, что-то ему сказать невтерпеж было, — начал оправдываться стражник. — Я ж решил, что она еще в городе с ним свидится, жрец-то чуть идет, диво, что в такую даль собрался.
— Что ж, сам виноват, — пробурчал Веренир себе под нос. — Вы не получите жалования за эту смену, потому что могли бы сами догадаться, что выпускать кого-то ночью — чистое безумие, тем более — беззащитную женщину, — он снова смотрел на стражу. — Другого наказания не последует, потому что вам действительно не давали по этому поводу четких указаний. До сих пор. Теперь я запрещаю так делать. О каждом, кто захочет выйти из замка после захода солнца — докладывать утром лично мне.
Такая мера поубавит желающих шляться невесть где по ночам. Конечно, этот приказ вряд ли понравится шуйце, ведь именно Витабут главенствовал над стражей. Но как правая рука десницы Веренир имел право в крайних случаях распоряжаться и в этой области. Крайний случай наступил. Его переполняла злость. На жреца и на Исху. Какого лешего им понадобилось уходить среди ночи, никому ничего не сказав? Неужели Григ не мог дождаться утра? Десница без проблем выделил бы ему парочку дружинников для охраны, чтобы добраться до места нового назначения без происшествий. Какие же люди идиоты! Да. Будто без них хлопот было мало.
Теперь, скорее всего, придется проехаться по лесу. Стражники сообщили, что жрец собрался в Вилью, значит, ехать нужно на восток. Конечно, Веренир надеялся на то, что мужчина не отправился в путь сразу же. Возможно, он подождал утра где-то в таверне. В столице много ночных забегаловок. Только этот сон… Исха побежала в лес как раз в сторону от заходящего солнца. На восток. Верениру редко виделись сны, но те, что он запоминал, что-то определенно означали. Он не всегда мог сразу разгадать, что именно. Но сейчас все было очевидно. Если только они все еще живы.
Маг далеко не сразу заметил пропажу гостей, никто из слуг не удосужился сообщить ему, что после ночи их никто не видел. А уже вечерело. Если, как сказала стража, Исха вышла вслед за Григом, чтобы только о чем-то поговорить, она должна была уже вернуться. С ним или без него. Под ложечкой противно заныло. Банда одноглазого не ставила перед собой ограничений. То и дело в лесу находили трупы не только мужчин, но и женщин с детьми. Многих не находили вовсе. В округе водилось много хищников, которым было крайне выгодно соседство с вечными поставщиками свежего мяса.
— Пора с этим покончить, — несколькими щепками позже говорил он шуйце. — К нам уже купцы ездить не хотят. Столица беднеет. Сколько они жизней за этот год погубили? Сотню? Пять? Десять? Сколько еще нужно, чтобы ты начал действовать, Витабут?
Высокий и статный мужчина, уже весь седой, но не потерявший свежести в свои полсотни с хвостиком зим, смотрел на него глазами цвета льда. Они были настолько светло-голубыми, что казались почти белыми.
— И что ты предлагаешь? — с вызовом спросил он. — Может, сам отправишься на поиски этого… Лихого?! — не церемонясь, он сплюнул прямо на пол в своих покоях.
Веренир вернул ему холодный взгляд.
— Именно.
Шуйца в первый момент растерялся, но очень быстро взял себя в руки.
— Что ж, в таком случае — скатертью дорога. Что тебе от меня-то нужно?
— Дай мне несколько самых… — он пожевал нижнюю губу, — самых отбитых ребят.
Витабут недоверчиво на него посмотрел:
— Что ты имеешь в виду?
— Ты же меня понял. Я отправляюсь через лучину. Они должны быть готовы.
Шуйца скрипнул зубами, но проглотил тон этого юнца и выскочку. Несмотря на выслугу, невзирая на свой богатый опыт, по рангу он был лишь левой рукой князя, подчиняясь правой — Верениру.
— К чему такая спешка? — попытался возразить он. — Солнце вот-вот сядет, ночью все равно нихрена не найдете в этом треклятом лесу. И сам сгинешь, и людей за собой потянешь. Отправляйтесь на рассвете.
Веренир еще раз смерил собеседника долгим тяжелым взглядом и покачал головой.
— У тебя есть одна лучина, — подчеркнуто твердым тоном сказал он, выходя в коридор.
Первой мыслью шуйцы было идти за поддержкой прямо к князю. Однако за ней пришла более любопытная: если настырный ведьмак в лесу погибнет, его место займет кто-то более покладистый, а то и он сам. Конечно, тогда провалится грандиозный план, который они все вместе придумали на случай войны с Империей. Что ж, так тому и быть. Он придумает новую стратегию, уж в этом Витабут был хорош. А подчиняться мальчишке? Пора бы это прекратить.
К назначенному времени во дворе замка стояла дюжина вооруженных и полностью готовых к выходу дружинников. Пространство было заполнено негромким гулом мужских голосов.
— Справедливо, — говорил один другому. — Я бы никого не выпустил ночью. Делать больше нечего, чем всяких туда-сюда в замок пускать. Спать по ночам нужно, а не где попало шастать.
— По-моему, вообще легко отделались, — поддакнул ему собеседник. — Десница мог их и на границу сослать за такое.
Первый согласно кивнул:
— Угу, эти имперские сволочи вообще обнаглели, того и гляди пакость какую утворят опять.
— Так куда мы на ночь глядя-то..? — лениво посасывал травинку третий.
— Да вроде за бабой той, что ночью в лес кинулась.
— Из благородных небось?
— Да где там, из какой-то глуши…
Кто-то возмутился, кто-то по-лошадиному заржал.
— У нас че, баб мало, в лес за ними еще ходить?!
— Да не за бабой идем, жрец же сбежал.
— Не сбежал, а ушел.
— Мужики, на одноглазого идем. Шуйца с ним разобраться решил, наконец.
— А что ж сказал, что мы с десницей выходим?
— А хрен этих начальников разберет!
Голоса резко стихли, когда появился Веренир.
— Мне нужна ваша помощь, воины, — сразу обратился он к дружине. — Я прошу каждого из вас об услуге. Мы кое-кого ищем. Это рыжеволосая женщина и невысокий мужчина — жрец, его сможете узнать по одеянию. Они направлялись в сторону Вильи. Не исключено, что нам придется искать их долго. Запомните: они не преступники, мы ищем их, потому что они — мои гости, и сейчас им может грозить опасность. Поэтому, идя со мной, вы оказываете услугу лично мне. Я никогда не забываю о благодарности, — голос его был тверд и силен, а выражение лица — серьезное и напряженное. — Мы можем наткнуться на бандитов. За каждого убитого негодяя я лично заплачу вам по кунице. За каждого душегуба с одним глазом вы получите пять куниц. Если это окажется их главарь, князь пожалует тому, кто убьет мерзавца, надел земли.
По дружине прокатился восторженный вздох. Да, это было щедрое предложение, возможно, даже слишком. Князь точно не будет такому рад. Мог ли десница вот так просто распоряжаться княжескими землями? Нет. Но Тройтан доверял ему решение важных вопросов. А избавить Вольмиру от шайки ненасытных убийц и грабителей казалось Верениру задачей чрезвычайно важной.
***
Исха вся превратилась в слух и зрение. Впрочем, больше ей ничего и не оставалось, как только слушать и наблюдать. Кажется, лагерь проживал свой обычный день. Кто-то варил похлёбку в котелке на костре. Кто-то спал прямо под деревом, кто-то размахивал оружием, тренируясь. Здесь же расположились сделанные на скорую руку шалаши и просто навесы. На поляну то и дело заходили новые лица. Судя по реакции окружающих, те просто возвращались с ночной охоты. Спящие просыпалась, ели и уходили куда-то. Создавалось впечатление, что разбойники ни на щепку не прекращают прочесывать лес в поисках добычи. Все они были грязны, невероятно дурно пахли и ещё более грязно ругались. Среди них Исха заметила и нескольких женщин. Таких же страшных, неопрятных и вонючих, как и все остальное здесь. Ведьму мутило от того, что она видела, слышала и обоняла.
Ее взгляд блуждал от бандита к бандиту, пока не наткнулся на странно выделявшегося среди всех остальных мужчину зим за тридцать пять с пшеничными короткими волосами. Лицо его было гладко выбрито и лишено шрамов, которые украшали здесь всех поголовно. Он сидел под деревом и тщательно чистил ножом ногти, ни на что не обращая внимания. Один раз, правда, он будто почувствовал, что за ним наблюдают и посмотрел прямо Исхе в глаза. Та выдержала его взгляд. Немного поиграв в гляделки, мужчина чуть заметно пожал плечами и продолжил свое занятие.
