Я вела Роана и Эльрин по узкой мощёной улочке к месту, где банши убили моего друга. Два фейри следовали за мной, настороженно осматриваясь по сторонам и ища признаки засады. Когда мы подошли ближе, к моему горлу подступила желчь, и воспоминания об атаке заполонили мой разум. Буквально вчера я шла по этой же брусчатке, гонясь за Габриэлем — живым и дышащим Габриэлем. Габриэлем с бьющимся сердцем, который хотел мне помочь. Я почти ощущала отчаяние, угрожавшее поглотить меня в тот день.
Двор Печали пришёл за мной.
Мы добрались до багряного пятна, оставленного кровью Габриэля. Полиция уже изучила место преступления и ушла, оставив лишь несколько клочков полицейской ленты — наверное, она удерживала любопытных пешеходов на расстоянии, пока городские служащие не смоют кровь с улицы.
Поток печали затопил меня при мысли о теле Габриэля, которое лежало тут в одиночестве.
Завидев кровь, Эльрин поспешила к пятну и опустилась рядом на колени.
— Это не кровь банши, — у меня во рту пересохло. — Это кровь Габриэля.
— О, — она поднялась на ноги. — Где умерли банши?
Я показала на стену, возле которой убила одну банши. Осколки стекла подмели и убрали, но багряные пятна до сих пор виднелись на тротуаре.
— Вон там.
Эльрин нахмурилась, медленно подходя к тому месту.
— Она очень сильно высохла.
— Ты можешь её использовать? — спросил Роан.
Она присела на корточки, осматривая кровь. К моему отвращению она провела пальцем по тёмному пятну и лизнула его. Затем нахмурилась, словно усиленно сосредоточившись.
— Кассандра, — сказала она наконец. — Я не могу сфокусироваться, бл*дь. Твои эмоции звенят у меня в голове.
— Прости, — я зажмурилась и сосредоточилась, стараясь заморозить чувство вины и горе в реках льда. Я призвала ледник.
Медный запах крови пробирался в мои ноздри. «Кровь Габриэля?» Нет, не может быть — его кровь полностью высохла. Я подавила запах, запирая его глубоко во льду...
Лёгкое жужжание в переулке привлекло моё внимание, и я открыла глаза. Мухи, вечно влекомые к крови. Я осмотрела место, заметив их. Четыре, нет... пять тёмных пятнышек, ползавших по крови Габриэля там, где он лежал после нападения банши.
Если бы он не вернулся ко мне...
Если бы он не обременялся визитом в мой номер отеля...
Если бы я была быстрее, умнее, сильнее...
Земля под моими ногами покачнулась, стук сердца в ушах стал оглушающим, желчь подступила к горлу. Мои колени подкосились, и я прислонилась к стене, а потом согнулась, и меня стошнило на брусчатку.
Сильные руки Роана схватили меня сзади, поддерживая. Я закашлялась и вытерла дрожащие губы тыльной стороной руки.
— Мне надо убраться отсюда подальше, — пролепетала я, отстранившись от Роана, и пустилась бежать. Перед глазами всё размывалось от слёз, и меня ещё сильнее накрыло чувством потери. Я выбежала на одну из центральных улиц и прислонилась к стеклянной витрине, пытаясь контролировать своё дыхание и призвать лёд.
Роану потребовалась всего пара секунд, чтобы догнать меня, и его сильная ладонь согрела мою спину.
— Прости, — от его успокаивающего голоса между моих рёбер затрепетала искра тепла. — Не стоило нам приводить тебя сюда.
— Всё хорошо, — я сделала глубокий вдох. — Тебе несколько сотен лет. Думаю, ты не разваливаешься на куски всякий раз, когда умирает кто-то из мятежников. Но для меня это ново.
Роан прижал меня к себе, и когда я положила голову на его грудь, слушая биение сердца, я вновь с уверенностью осознала, что он пахнет домом.
Постепенно мой бешеный пульс начал возвращаться в норму, и когда моё дыхание успокоилось, Роан сказал:
— Именно это и делает король. Он разрушает жизни. И мы с ним покончим. Мы отомстим.
— Ага, — сказала я пустым тоном. Месть не вернёт Габриэля.
Глава 13
Эльрин больше двух часов кралась перед Роаном и мной, слегка вытянув руки и раздувая ноздри. В своих чёрных кожаных леггинсах и ботинках она двигалась крадучись, плавно. Это был странный опыт — использовать девушку в качестве ищейки крови, но она, похоже, знала, что делает.
Временами она останавливалась и бормотала что-то про испепелённые руины Лиденхолл-маркета — старого викторианского крытого рынка, который оказался разбомблён во время атаки фейри на Лондон. Она принюхивалась к воздуху, шептала что-то про то, что следы крови меркнут в запахе углей и огарков.
Наконец, она привела нас к древним рушащимся римским стенам, которые когда-то окружали город, а потом за них, в кирпичный дворик. Здесь современные стеклянные жилые здания смыкались вокруг потрясающего бассейна с обрамлённой деревьями и зеленью водой. Прямо перед нами в кирпичном дворике стояла маленькая каменная церквушка, окружённая зеркальным водоёмом и изогнутым фрагментом руин. Было что-то странно умиротворённое в этой части Лондона, в этой безмятежной смеси древнего и современного.
Когда мы подошли ближе к церкви Святого Эгидия, Эльрин резко остановилась и осмотрелась по сторонам. Её красно-рыжие волосы как будто змеились вокруг головы на лёгком ветру.
— Здесь. Тут запах сильнее всего.
Я нахмурилась, оглядывая пустую протяжённость кирпичной кладки.
— Где именно?
Она неопределённым жестом указала вокруг.
— Просто... здесь. Под нами.
Я осмотрела кирпичный дворик, ища люк или что-нибудь, что вело бы под землю, но ничего не бросалось в глаза.
— Может, в церкви есть склеп? Она выглядит средневековой.
Эльрин кивнула.
— Точно. Склеп. Человеческое место для захоронения, да? Вполне подходит для Двора Печали. Они любят смерть, естественно.
Я подошла к двери церкви, глянув на старинную деревянную вывеску, которая гласила «Город Лондон — Ворота Криплгейт». Под ней табличка уведомляла о запланированных похоронах. Я проверила дату — сегодня, и церемония начнётся примерно через полчаса.
Эльрин скрестила руки на груди.
— Итак, каков план?
Роан провёл кончиками пальцев по камням церкви, словно исследуя инопланетный объект.
— Как нам найти вход в этот склеп?
— Внутри могут быть десятки фейри из рода Араун, — сказала Эльрин. — Что бы мы ни делали, нам надо оставаться незаметными и слиться с людьми.
— Мы просто обычные люди, — сказала я, — которые пораньше пришли на похоронную службу и ищем в здании склеп.
Эльрин пожала плечами.
— Можно войти и притвориться, что мы на шопинге для похорон.
— Шопинге для похорон? — я приподняла бровь.
— Разве не так делают люди? Они ведь идут и выбирают красивую коробку для трупа, цветы и всё такое? Симпатичный макияж, чтобы скрыть разложение? Я не знаю, как делаете вы, люди. Мы просто сжигаем своих мертвецов в лесах, как все нормальные фейри.
Я покачала головой, быстро понимая, что нам не так-то просто будет слиться с людьми.
— Шопинг для похорон не происходит в церкви.
Роан покачал головой.
— Банши чувствительны. Они поймут, что мы фейри, и они определённо почувствуют твою печаль, даже если я буду рядом.
— Ладно, погодите, — я пошарила в сумочке и вытащила карманное зеркальце. — Давайте сначала осмотримся.
Я вгляделась в отражение, позволив своему разуму соединиться со стеклом, и нащупала другие отражения вокруг нас. Их были дюжины, и я просканировала все, ища нечто похожее на склеп. Я потянулась к отражению, смотря через него в просторный каменный зал, где плиты были застелены узорчатым ковром. Старые церковные скамьи обрамляли комнату, на стенах висели изображения журавлей и плачущих горлиц. Три женщины в ярких плащах с длинными спутанными локонами сидели перед горящим очагом и молча пили из чёрных кружек. Они смотрели на пламя как заворожённые. Даже перед огнём их дыхание клубилось паром, словно они генерировали холодный воздух. Все они были седовласыми, но по возрасту разнились от молодой банши до старухи.
Я нахмурилась. Мы нашли то, что искали, но... С каких это пор в церквях имелись огромные очаги? Должно быть, это какое-то логово банши под землёй. Может, под склепами.
