Хэрри оказался тем еще занудой — он неуловимо напоминал Айну Вилта, и именно это и раздражало Морино. Потому что те качества, что он в друге принимал и даже ценил, в исполнении Хэрри не просто раздражали — бесили до зубовного скрежета! К тому же, этот парень был приближен к Леку, а значит и к Лие… мысль о том, что сестра может разглядеть в Хэрри погибшего мужа и заменить одного зануду другим почему-то казалось невыносимой.
«Брось, она не должна хранить верность мертвому», — убеждал он себя, но это ничего не давало. А лезть в драку еще и с Хэрри, который вроде как не проявлял к Лие никакого интереса, кроме профессионального, было глупостью.
Айн и так все время совершает глупости.
Впрочем, не только появление Хэрри не давало Айну подойти к главе сопротивления, чтобы потолковать о Лайзе. Главным было совсем не это, а сам Лек. Как можно было так измениться за несколько дней, Айн решительно не понимал. Обросший, растрепанный, казалось, он совсем перестал спать. Смотреть на Лека было откровенно страшно. Но самым странным было его поведение: глава сопротивления откровенно кидался на всех. Даже на Лию — однажды Айн застал их возле административного блока в тот момент, когда тот отчитывал свою помощницу по какому-то делу. Лия стояла перед ним, красная от злости, а в глазах ее угадывались слезы, но Лек этого будто не замечал. Уже уводя сестру подальше от озверевшего Лека, Айн почувствовал запах спиртного.
Даже после смерти Рика и уничтожения предыдущей базы, Лек не был таким.
Что подкосило главу сопротивления, Лия не знала. Но надеялась, что его помешательство — временное.
«У каждого из нас есть слабости. И есть предел тому, что мы можем вынести. Кажется, Лек достиг своего», — сказала она.
Лия тоже казалась разбитой, но отказывалась объяснять, почему.
… — Морино!
— Что? — Айн отлип от обшивки и потер лоб. Перед ним стояла Вижера, «зеленый-три».
— Если ты еще раз пальнешь в мою сторону, я пальну в твою. И попаду, — Вижера тряхнула своей иссиня-черной шевелюрой. — Ты понимаешь, что если продолжишь так плохо летать, тебя вышвырнут из эскадрильи?
— Тебе-то что за дело, — буркнул Айн. Выдающиеся формы Вижеры почему-то вызывали отвращение.
— Мне… есть дело! Мы все здесь для того, чтобы победить Императора!..
— Жалкой горсткой истребителей? Серьезно? — зло перебил ее Айн.
Разговаривать откровенно не хотелось. Ни с кем. А еще жутко хотелось разбить себе башку за то, что он — такой несуразный идиот. Его тренировал гениальный пилот галактики, а в итоге… в итоге, он теряет управление, забывает переключиться с маневровых на световые и летит не в ту сторону.
Чтобы как-то выпустить пар, Айн отправился в тренировочный зал, очень надеясь, что там никого нет — время было уже неурочное для тренировок — вот-вот светильники перейдут в «ночной» режим, обозначая конец очередного бессмысленного дня.
Но его надеждам не суждено было оправдаться.
На ярко-синем коврике посреди зала друг друга мутузили Нейра и Лек. При этом, как Айн мог расслышать, они о чем-то умудрялись разговаривать. Очевидно, Ней решила вразумить своего братца.
Давно пора!
Айн полюбовался, как Ней сделала брату шикарную подсечку, заставив упасть на колени, а потом молниеносным движением заломила ему за спину правую руку, что-то злобно шипя в ухо.
Она была прекрасна, его Нейра.
Нет. Она не его Нейра. Одна ночь не сделала ее таковой.
Айн кашлянул, обозначив свое присутствие, и Ней сразу же отпустила брата. Лек, морщась от боли, распластался на коврике, уставившись в потолок.
— В общем, ты меня понял. Хватит заниматься ерундой, Лекс, — Нейра тряхнула своими прекрасными светлыми волосами и направилась к выходу, то есть пошла прямо на Айна. Не сдержавшись, он оглядел ее с головы до ног, когда она прошла мимо него. В голове опять вспыхнули обрывки воспоминаний о проведенной с ней ночи.
Айн дождался, когда за ней закроется дверь, и только потом повернулся обратно к Леку, обнаружив, что тот уже сидит и смотрит на него заинтересованным взглядом.
— Мне интересно, как давно ты ее хочешь? — поинтересовался глава сопротивления.
— Что? — признаться, Айн не был готов к такому вопросу.
— Брось, Морино, это видно. Тем более, мне.
Айн поджал губы.
— А ты не думаешь, что твое «видно» сродни тому, что видел я, когда думал, что ты подкатываешь к моей сестре.
Лек ухмыльнулся.
— Нет. Так что же: давно ты ее хочешь?
— Не твое дело!
— Да что ты?.. — вкрадчиво поинтересовался Лек. — Не мое?
Каким-то образом, избитый глава сопротивления, сидя на тренировочном коврике, умудрялся выглядеть величественно. Айн почувствовал себя первокурсником, которого отчитывают за не вовремя сданную курсовую.
— За что она тебя так? — Айн попытался сменить тему. Шагнув в сторону Лека, он вновь почувствовал запах спиртного. Глава сопротивления отнюдь не выглядел пьяным, скорее, очень уставшим, но запах выдавал его.
Лек скривил губы.
— Не твое дело. Хотя… нет. Не твое.
Айн почувствовал, что раздражение на самого себя плавно перерастает в бешенство. Жутко захотелось кому-нибудь врезать.
— Надеюсь, я вам не помешал, — ядовито сказал он.
Лек одарил его совершенно безумным взглядом.
— Ты зачем сюда пришел? Нормальные люди уже отправляются спать. Даже плохие девочки типа моей сестры.
Айн моргнул. Ему на миг показалось, что его провоцируют. Будто Лек просто хочет продолжить драться — не важно с кем, главное — выпустить пар.
— Я… не совсем нормальный, — буркнул он, настороженно наблюдая, как глава сопротивления поднимается на ноги и встает перед ним.
Лек растянул губы в совершенно безумном оскале.
— Ты — не просто ненормальный, Морино, — ответил он. — Ты — неудачник.
… Айн не заметил, как его рука сжалась в кулак и врезалась в скулу ухмыляющегося главы сопротивления…
* * *
Вилт опасался, что они заблудились, а Тейла не говорит ему об этом потому, что обиделась. Стандартные сутки назад он все же не выдержал и признался, что это он спровоцировал Врана выгнать ее из убежища и заставить отправиться на Последний Предел. Тейла отреагировала на удивление сдержанно. Нет, она пригрозила пристрелить Вилта, чему он не удивился. Но не пыталась сразу исполнить угрозу, и второй истерики с ней тоже не случилось.
Поведение Тейлы вызывало много вопросов. Эти вопросы копились в голове Вилта, а заняться ему было больше нечем, кроме как копаться в причинах и следствиях. Ожидание — испытание тяжелое. А Тейла была идеальным объектом для сомнений. Свои связи с сопротивлением она обсуждать не желала. Но связи эти определенно были: иначе откуда Тейле могли быть известны координаты резервной базы сопротивления.
То есть, Вилт сформулировал для себя по крайней мере две версии.
Первая: Тейла в сопротивлении состояла и была близка к ее верхушке. Это логично, учитывая, что информация такого уровня не могла попасть в руки рядового повстанца. Тот же Вилт не представлял о существовании второй базы Предела, пока не случилось нападение. Несмотря на то, что на саму станцию попадали только проверенные люди, даже там оказался шпион… Должно быть, о резервной станции знало только ближайшее окружение Лека.
Вторая версия была менее приятной: Тейла имела дело с сопротивлением, но, судя по ее нежеланию связываться с ним, чисто деловые. И завершилось это сотрудничество не слишком хорошо. Если Тейла смогла украсть у императора кучу денег и до сих пор не была арестована, говорит о ее высокой квалификации… Возможно, информацию о Последнем Пределе она получила незаконным путем. И может даже собиралась использовать ее для поправки своего положения: продать карателям в обмен на свободу. Тейла не была похожа на предательницу. Но Вилт помнил, что и Шарен на предателя похож не был…
Но, владея столь опасной информацией, Тейла до сих пор не использовала ее против сопротивления. И Вилт предпочел считать это самым весомым аргументом. В деталях можно было разобраться позже.
