что он еще вовсе не стар. Просто ему пришлось пережить страшную потерю.
– Я не помешаю? – Светлана взяла с собой свою тарелку и теперь старательно делала вид, что поглощена едой.
– Ты уже здесь, и если я не прогнал тебя сразу, значит, не помешаешь, – оборотень пожал могучими плечами.
– Хорошо, – Лана пыталась выглядеть невозмутимой. – Я хотела спросить тебя кое о чем.
– Хотела, так спрашивай. – Ларс хитро посмотрел на собеседницу. – Ты про истинных хочешь поговорить?
– Ну да, – Лана растерялась. – Она не ожидала от оборотня проницательности. Он был молчуном, и Лана почему-то решила, что он не очень умен. Хотя Хранитель Розендар давал ему лестные оценки. Видимо, Светлана ошиблась.
– Ничего, если мы здесь будем говорить? – девушка обвела глазами многолюдную столовую.
– Думаешь, нас хоть кто-нибудь услышит в этом шуме, – Ларс нахмурил лоб.
– Да… Я хотела спросить, как ты ее нашел? Ну, то есть… – вопрос был очень деликатный, и Света с трудом подбирала слова, – как ты понял, что это она?
Ларс вздохнул. Его лицо приняло грустное, но одновременно мечтательное выражение. Он вспоминал:
– Это невозможно не понять. Ты просто знаешь, что она – твоя половина, часть тебя, и без нее ты не целый. Все равно, что охотится с одной рукой или смотреть одним глазом.
– Смотреть одним глазом… – Лана, точно эхо, повторила за оборотнем. – Очень поэтично, но не очень понятно.
– А еще у нас есть подсказка.
Лана подняла на Ларса недоуменный взгляд. Мужчина протягивал ей левую руку: на ладони был заметен старый неровный шрам.
– Что это? – девушка принялась с интересом разглядывать отметину и даже попыталась потрогать ее, но Ларс сжал кулак:
– Это метка истинной пары. У всех истинных такие есть.
Лана с какой-то детской надеждой принялась разглядывать свою собственную левую ладонь.
– У женщин они появляются на правой руке, – Ларс ухмыльнулся. – Но ты не оборотень, у тебя не может быть метки.
– А в какой момент она появляется? – Лана сжала кулачки. Забытые оладьи грустно остывали в тарелке.
– При первом физическом контакте. Когда дотрагиваешься до обнаженной кожи своей пары.
– Ясно, – девушка вздохнула. Она даже себе бы не смогла объяснить в тот момент, почему была так сильно разочарована. – Спасибо тебе за объяснение. И за компанию. Пойду учить историю.
Уже поднявшись из-за стола, она обернулась к Ночному охотнику:
– Ларс, а почему ты остался в Академии?
Тот чуть пожал могучими плечами и сделал попытку улыбнуться:
– Чтобы помочь другим отыскать истинных.
––
[*] – тано – учитель в переводе с лингата, всеобщего языка
[**] – таирни – ученик в переводе с лингата
Глава 8. Падение и полет
Весь выходной день за окнами Академии бушевала буря. Светлана провела ненастный день в библиотеке, то и дело в замиранием сердца глядя в хмурые окна: как там был дракон? Он был один-одинешенек среди такого шторма. Хотя, должно быть, драконы не боятся гроз.
На следующий день буря не стихла и даже, наоборот, словно усилилась. Ветер с остервенением выл на козырьках академических крыш, пытаясь содрать с них черепицу. А после обеда пошел дождь. Крупные тяжелые капли очень быстро превратились в град, и Света совсем потеряла покой. Она понимала, что дракон мог быть всего лишь видением, но она едва была в состоянии усидеть на ученической скамье, и получила не одно замечание от Тео и Розендара.
По счастью, последнее занятие в этот ненастный день должен был вести сам ректор. В его присутствии Лана успокаивалась – он внушал уверенность в том, что все будет хорошо. Наверно, потому, что сам был спокоен. Или, по крайней мере, делал такой вид. А еще он был очень силен и красив. Не так, как Ирлин, не обычной классической красотой, которой щеголяют мужчины-фотомодели на обложках модных журналов в ее родном мире, а какой-то особенной, очень настоящей мужской красотой. Светлана каждый раз любовалась им, расстраиваясь лишь оттого, что черная повязка на глазах мешала рассмотреть его лицо полностью.
– Сейчас, господа студенты, я покажу вам то, что обещал, – под сводами просторной аудитории раздался звучный голос ректора. – Кое-что, что заставит вас поверить в необходимость нашей с вами работы.
Занятие проходило, наверно, в самой большой аудитории Академии. Она не была похожа на классы, в которых они занимались ранее, это был самый настоящий лекционный зал с кафедрой, амфитеатром ученических скамей и большой белой доской.
Лана в гордом одиночестве сидела на самой первой парте, остальные ее однокашники предпочитали держаться подальше от Горгорона.
– Прошу внимание сюда, – Горгорон указал посохом на доску.
Свет в помещении померк, а доска, напротив, озарилась матовым белым сиянием. И вот, на ней появилась картинка, словно на экране кинотеатра. Лана охнула, вспомнив свой самый первый день в Академии, когда она увидела нечто подобное на стене библиотеки. Картина изображала красивый город с высоты птичьего полета – белоснежные стены, золотые купола, купы пестрой зелени. Город был очень красив, его стройные башни тянулись к небу, блистая в лучах солнца.
Но вот, картинка пришла в движение, словно невидимый оператор двинулся в сторону города, снимая его все более крупным планом. Лана видела сверкающие площади, усеянные свежими лепестками цветов, видела изящные статуи: и совсем маленькие, и в несколько человеческих ростов высотой. По улицам гуляли люди, вернее эльфы. Лана уже хорошо научилась отличать магические расы друг от друга, и теперь без труда узнала их по необычным красивым лицам и высоким легким фигурам.
– Это Бриенна, – Горгорон снова заговорил, – столица государства Авалор. Очень красивый город… был когда-то.
Светлана нахмурилась – картинка на стене изменилась. Небо над городом словно раскололось на две половины, и из устрашающего разлома на улицы пролился густой черно-фиолетовый туман.
– Правители Бриенны, как и вы, лорд Ирлин, до последнего не верили в реальность опасности.
Лана услышала, как Ирлин завозился за ее спиной при упоминании своего имени.
– Более того, они пытались ставить опыты с Пустотой, хотели подчинить ее себе. И вот, что из этого вышло…
Ректор стукнул кончиком посоха по полу, и картинка на стене померкла. А на ее месте появилась другая. Почерневшие обугленные остовы зданий, разрушенные колонны, скрюченные стволы деревьев… И между всеми этими скорбными объектами, точно адская река, плескалась черно-фиолетовая субстанция. И стоило ей коснуться остатков стен или чудом уцелевшего дерева, как оно мгновенно рассыпалось в мельчайшую пыль, уносимую ветром.
– Пустота сожрала бОльшую часть Бриенны, и мы с вами больше никогда не увидим величия этого города… – он осекся на этой фразе и скорбно свел брови к переносице.
Лана чутко уловила смятение в голосе ректора и решилась на вопрос:
– Но ведь часть города уцелела. Что остановило Пустоту?
– Это хороший вопрос, Лана, – несмотря на гнетущую обстановку, Горгорон улыбнулся. – Смотрите дальше внимательно, – он указал посохом на стену.
Посреди чернильной гнили появились две светлые фигурки. Вокруг них мерцал полупрозрачный купол, защищавший пару от
