ляпнула:
– А что, у василисков нынче модно без очков среди людей шастать?
– С чего ты взяла, что я василиск? – Макс подозрительно сощурился.
– Да я вашего брата за километр чую, уж больно гляделки у вас… выразительные.
– Ты видела у кого-то такие же глаза, как у меня?
– Ну, – невыразительно промычала я и скрестила пальцы наудачу, чтобы только Макс не стал расспрашивать, у кого и когда.
Не стал. Мало того, после того случая его мало кто из обитателей Замка видел без очков. Тогда я не придала этому значения, а теперь…
Кострик оторвался от изучения бумаг и, поймав меня на том, что я его рассматриваю, вопросительно заломил бровь. Задавив на корню смущение, я тряхнула головой и отвернулась к окну.
А может, он всё придумал? Ну, про похороны и самоубийство? Бред же чистой воды… Чтобы я, да с моста, да записку оставила… Ха-ха три раза! Да мне бы и дед Шурка такой возможности не дал, он же, на пару с дедом Артуром, глаз с меня не сводил. Не то чтобы я стала что-то с собой делать, но их забота и участие мне здорово помогли тогда.
Всегда.
Но что же всё-таки случилось пять лет назад?
Осторожно скосила глаза, чтобы проверить, чем занят Кострик, а убедившись, что он вновь увлёкся Уставом, вновь вперила в него взгляд. Что он там говорил про Мотьку? Якобы она на моих похоронах была?
Та самая Мотька, которая все каникулы и более-менее внятные выходные проводит у меня в отеле? Если окажется, что она в курсе этой невразумительной авантюры… Ну, я ей и всыплю!
– Значит, из Универа ты ушла, потому как получила от деда хорошее предложение по работе? – внезапно резюмировал Кострик, и я вздрогнула от неожиданности, воровато пряча глаза, хотя в мою сторону недодракон и не думал смотреть.
– Не ушла, – буркнула недовольно. Ну, не хочу я о своём позоре вспоминать, хоть умри! – На заочное перевелась.
– На заочное? – Глянул на меня из-под ресниц. – Странно. Я тоже, но что-то не помню тебя среди своих одногруппников.
Блин.
– В Дранхарру. Макс договорился. У него там… связи.
Последнее слово я даже не прошептала. Так только, губами шевельнула еле-еле, потому как Кострик вновь вскочил из-за стола, да так резво, что кресло за его спиной с грохотом повалилось на пол, и проскрежетал:
– Договор-рился?
– М… вроде как.
– Ох… очешуительно! – и с яростью отшвырнул от себя недочитанный Устав. – Потом эту муру долистаю. Пойдём, управляющая, будешь меня с персоналом знакомить и в курс дел вводить… Если у тебя, конечно, сегодня не выходной.
– Не выходной, – я поднялась на ноги, с опаской посматривая на Кострина. – А ты почему спрашиваешь?
– Ну, ты, как я посмотрю, не по дресс-коду…
Меня перекосило. Чёрт! Ещё и дресс-кода мне для полного счастья не хватало.
– Слушай… – я замялась, не зная, как к Костику обращаться. По имени? По фамилии? Используя прозвище или, может быть, просто? Босс? – с униформой небольшая проблема…
Он не дал закончить, огорошив внезапным:
– Хочу тебя в униформе.
Сердце раздулось и, воздушным шариком поднявшись в горло, застряло там, лишив меня речи. Чёрт. За что мне всё это?
– Увидеть, – в знакомой улыбке искривив губы, договорила эта сволочная ящерица. – Завтра. И если что, это мой первый приказ.
«Сдохну, но не уволюсь», – решила я и, мстительно сощурившись, кивнула.
– Не вопрос.
Тем более что один раз я этот шедевр порно-портного на себя уже надевала. Два года назад. Не то чтобы я гордилась этим поступком, но на что только не пойдёшь ради родного отеля…
Дело было недели за две до начала рождественских каникул. Самое жаркое отельное время. Макс носился, как лошадь в мыле, по всему замку и рычал голодным тигром на каждого встречного-поперечного, а всё потому, что в тот год обитатели всех Отражений как с ума посходили. И как они со своими проблемами справлялись до открытия немагического поля Земли, ума не приложу… Ведь жили же как-то без нас без всех, а сейчас словно свет клином на «Мерцающем Замке» сошёлся. Все, кому не лень, лезут и лезут, будто у нас мёдом намазано, а между тем услуги наш отель предоставляет не из дешёвых… Не каждый феникс и вампир в состоянии оплатить пребывание в здешних стенах… хотя, вру! Вампир – каждый. Если, конечно, не боится в процессе «пребывания» от жадности помереть. Впрочем, я отвлеклась, в тот год речи не шло ни о первых, ни о вторых, потому как половину отеля оккупировали инкубы с суккубами во главе, да не для того, чтобы решить какую-то свою весьма и весьма непростую проблему, а чтобы помешать её решить кому-то другому. Своего рода Ромео и Джульетта на демонский лад… А если учесть, что заселялись они по одному тарифу, а жить по другому отказывались (да и не комильфо это, со слов Макса, коней на переправе менять), выкинуть их вон без повода в разгар всех событий было попросту немыслимо.
Однако, тут нужна небольшая предыстория.
Было ли, не было, но в одной демонской стране жили две семьи. И не то, чтобы они между собой враждовали, не было этого, но и не особо дружили, к одной правящей партии принадлежали – и то хлеб. У обеих семей были дети, и вот те-то, в отличие от родителей, дружбу водили, да не абы какую, а самую настоящую, настолько сильную, насколько это вообще возможно между мужчиной и женщиной. Особенно, если учесть, что обоим им было по восемнадцать лет.
Немногим младше меня, они были в стократ несчастнее. Потому как настоящая дружба любви не помеха, а помеха ей одна лишь беспощадная родительская воля и фраза «я лучше знаю, что для моего ребёнка лучше». Иными словами, родители влюблённых породниться не больно-то и спешили.
Верите? Я при всем желании не могла не проникнуться симпатией к тем, от кого отвернулись попросту все. Мама, папа, братья, сёстры, друзья – все твердили, что негоже идти против рода, а эти двое всё равно не отказались друг от друга.
Ясное дело, я целиком встала на их сторону.
Если в двух словах, то дело обстояло так: Дегеретис ин Зиару, сын знатнейшего дворянского рода, решил взять в жёны Беренхейу ни Ану, её род был не менее знатен, да вот у родителей на место мужа дочери был другой кандидат. Не буду вдаваться в подробности, раскрывая всю подноготную тех дней, но прежде, чем перейти к описанию событий, что происходили на моих глазах и с
