В общем, все вышеперечисленные причины не улучшали настроения и в конце концов расшатали старательно поддерживаемую линию поведения Рончейи. Она банально сорвалась практически перед летними экзаменами. Буквально накануне любовник поставил её перед фактом расставания, поскольку уже была назначена дата скорой свадьбы с давно намеченной богатой наследницей, а потом с особым рвением решил напоследок воспользоваться приятными возможностями, которых его вскоре лишит придирчивый тесть, оберегающий дочурку от разочарований. Надо ли говорить, что ничего приятного для Рони в ночь прощания не случилось? Неприятные ощущения, чуть притупившиеся уже благодаря лечебной мази, всё ещё давали о себе знать, не добавляя благодушия и благоразумия. Увидев двух лурбиек в аудитории, где вот-вот должна была начаться общая для всего курса лекция, девушка не сдержалась, выпустив всю тщательно удерживаемую с утра злость:
— Скоро некоторые уедут в свою Лурбию. Это тут они себя ведут прилично, но мы-то знаем, какие там нравы…
Едва проговорив это, Рончейя тут же пожалела о сказанном, и сама понимая, что злится она на себя, на Манчарта, на необходимость снова искать очередного любовника, который может оказаться и похуже того, с кем она провела больше полугода. Но слово уже вылетело, а извинения не вписывались в детально выстраиваемую и почти безупречно отыгрываемую ею роль.
— А некоторым и в Лурбию незачем ехать, они и тут особой нравственностью себя не утруждают! — резко ответила брюнетка, вроде бы Авайя. — И так все знают, за какие особенные заслуги некоторые барышни себе домик в городе получили. И от кого.
Рончейе на какое-время показалось, что она оглохла от ярости. Лишь несколько ударов сердца спустя рыжая девушка отметила краем глаза, как застыли все окружающие, ожидая развязки. И только жадное любопытство и едва скрываемое злорадство, промелькнувшее в глазах некоторых её знакомых, тут же отмеченных на будущее, как возможные мишени для мести, остановило Рони от безобразной драки, которая порядком подмочила бы красивый образ, на построение которого ушли месяцы, а для разрушения хватило бы и нескольких мгновений. Тем более, что она уже почти получила от одного из старшекурсников деньги для оплаты обучения на ближайшие пару лет. Да, это был ещё один неприятный момент, связанный с Манчартом. Тот прямо заявил, что и без того изрядно потратился, купив дом и оплатив на год вперёд работу слуг, а на разные мелочи девушке и родители могут деньжат подкинуть. Не такие уж и бедные, если судить по привычкам и нарядам Рончейи. В общем, устраивать потасовку было не с руки, да и за последние годы девушка совершенно потеряла сноровку в этом деле, проводя почти всё свободное время в библиотеке или лаборатории алхимика. А потому она лишь изобразила оскорблённый вид и гордо отвернулась от нахалки, чуть слышно пробормотав:
— Сама такая, вот и пытается всех вокруг очернить!
Согласные кивки расслышавших эту реплику наперсниц немного подсластили пилюлю. Но даже экзамены и связанная с ними нервотрёпка не смогли перебить мерзкий привкус, появившийся во время той перепалки, когда Рони услышала о себе правду, что было особенно неприятно. Правда — она такая, просто так не отделаешься и не забудешь. Иногда она и сама чувствовала себя испачкавшейся, особенно после недолгих посещений Манчарта. Но заталкивала неприятные ощущения подальше и сосредотачивалась на главной цели. А целью было стать независимой ни от кого женщиной с приличным образованием и хорошо оплачиваемой работой, чтобы больше никогда не становиться игрушкой в мужских руках. Иногда мелькала мысль об удачном замужестве, желательно за границей, где ничто не будет напоминать о юности, но тут же возникали сомнения, подкреплённые знакомством с Риджесом, прекрасно совмещавшим любимую жену и сменявшихся любовниц, да и Манчарт с удовольствием бы вёл подобную жизнь, если бы не дотошный и подозрительный будущий тесть. Кстати, эта подозрительность намекала на богатый опыт пожилого мужчины, исходя из которого тот и озаботился счастьем собственной дочери.
В общем, размышления о будущем не прибавляли Рончейе радости, намекая на предстоящие испытания. Даже самое ближайшее время не сулило особых удовольствий. Особенно обидно было видеть, как две лурбийские дурочки счастливо улыбаясь обсуждали предстоящие летние каникулы, собираясь съездить в гости к родителям обеих.
Упоминание о родителях неприятно резануло слух Рони, напоминая о почти безмолвной маме, о мерзкой роже отчима… Ну почему ей так больно? И почему должно быть больно только ей одной? Нет, она не забыла испытанного унижения, теперь подкреплённого ещё и завистью, решив, что обязательно ударит лурбиек как можно чувствительнее, выждав удобного случая. В одной из книг кто-то из героев пафосно заявил, что месть — это блюдо, которое подают холодным. Только сейчас Рончейя поняла, насколько прочувствованы были те слова.
Глава 19
Лето Рони провела в Академии, лишь на несколько дней съездив в родной приморский городок, чтобы погостить у бабушки и тайком встретиться с сестрой и братьями. Надолго оставаться в старом и тесном домике, хранившем запахи её детства она не собиралась, уже привыкнув к комфорту и отсутствию необходимости портить руки уборкой и готовкой.
Незадолго до этой поездки, сразу после окончания экзаменов, девушка снова провернула свою уловку с девственностью, чтобы получить средства от упомянутого уже старшекурсника для оплаты учебы. Деньги были получены, а за счет отказа от проживания в Академии и питания в ней же удалось не только закрыть вопрос сразу до конца обучения, но и даже выкроить немного на содержание слуг, не продавая подаренных Манчартом украшений, на которые тот не скупился в самом начале их отношений. Однако приятная и комфортная жизнь диктовала и довольно большие расходы, так что без очередного благодетеля было не обойтись.
Решив, что озаботится этим осенью, Рончейя провела остаток лета в лаборатории, практически выполнив все положенные задания для второкурсников, чем приятно поразила профессора Эрроуза, недавно покинувшего Дарбийскую Академию, чтобы возглавить кафедру в Тербии. Он тоже решил пораньше ознакомиться с вверенным ему факультетом и последний летний месяц почти не покидал стен учебного заведения. Тем более, что выделенный ему преподавательский коттедж находился на территории Академии, привольно раскинувшейся на довольно большом участке земли неподалёку от берега озера Тер, где посреди широкой водной глади на острове Тер-Вуль возвышался старинный королевский замок.
В общем-то весь этот антураж вполне пришёлся по вкусу алхимику, посвятившему свою жизнь науке. Но хоть заслуженная научная степень вкупе с высоким статусом среди коллег и ласкали его самолюбие, профессор нет-нет да грустил немного, понимая, что молодость и даже зрелость уже позади, а он всё так же одинок, как и многие годы назад. Даром что у него теперь есть все условия для создания семьи, да только сам он к выполнению некоторых супружеских обязанностей уже практически не годится.
Даже постоянное присутствие рядом такой яркой красотки, как Рони, притягивавшей ещё и своим умом, не пробуждали былого огня в его чреслах. А ведь Эрроуз всю жизнь придерживался здоровой диеты, старался не пренебрегать и физическими упражнениями, поддерживая подтянутый и моложавый образ… Но то ли возраст постепенно берёт своё, то ли отсутствие регулярных упражнений другого рода сделали своё дело. Поглядывая на ладную фигурку рыженькой помощницы, профессор вдруг задумался, а нельзя ли применить свои знания и умения для решения деликатной проблемы? Говорят, сарбийцы, сами себе создавшие некоторые сложности, обзаведясь гаремами, используют какие-то травки и даже вытяжки из мелких пустынных животных. Так что ему мешает попробовать изобрести особое средство? Наверняка оно будет востребовано среди особ солидного возраста, хоть и придётся распространять через лекарей, деликатно информирующих своих клиентов о новом способе оживить мужское начало.
