Твоя кожа после порки должна быть просто горячей или все-таки, чтоб прям конкретно так припекало?
— Шер Фоксайр!
— Я внимательно слушаю, Ариадна Фоксайр.
— Припекать у меня уже начало, спасибо! — и холодно попросила: — Не выводи меня из себя, пожалуйста.
Огненный устало закатил глаза.
— Кто еще кого выводит. Чего ты хочешь получить в мире Ульяны? Зачем тебе вдруг так срочно понадобилось туда?
— Не мне, — Страж озадаченно выгнул бровь. — Нам обоим.
Это было действительно так. Ариадна всеми фибрами души чувствовала: им обоим нужно, нет, просто требуется посетить Реа. Немедленно! Вот прямо сейчас. И с каждой минутой это знание только нарастало, превращаясь в неприятный зуд на бледной коже.
— Лично мне не нужно. И я все сказал. Иномирные приключения под запретом. Слышать ничего больше на этот счет не хочу.
— Так, значит?
— Значит, так.
Рия зло хмыкнула и, круто развернувшись, направилась на выход.
— И куда ты собралась?
— Собирать вещи.
— Какие еще вещи?
— Чтобы постигать иномирные приключения. В Реа. Мир Ульяны, если угодно.
Мужчина в две секунды переместился к девушке и захлопнул ладонью дверь, зажимая ту у косяка и нависая над снежной.
— Ты не слышала, что я сказал?
— Нет, дор-р-рогой, это ты не слышал, — рыкнула двуликая, упираясь ладонями в его грудную клетку. — Если моя пара ― упертый лоб, не желающий меня слушать и слышать, плевавший на мои просьбы, принципы и вообще мое мнение, то я отрекаюсь от такой пары!
Услышав последнее, Шер ошеломленно отшатнулся, будто его ударили.
— Рия…
— Тридцать два года Рия! Вот теперь разговор окончен! Всего хорошего, дор-р-рогой.
Проскользнув под рукой растерянного мужчины и от души хлопнув дверью, оборотница, сдерживая рвущийся наружу вой, быстрым шагом устремилась сама не зная куда, сердце разрывалось на куски, боль потери давила ребра, душила горло, ей хотелось свернуться где-нибудь под кустом и уснуть, а лучше сдохнуть.
Она выбежала на улицу и, обернувшись в лису, побежала куда глаза глядят, из-за раздирающей на части боли на заметила мягких прыжков, не уловила сладко-горький аромат и взвизгнула, когда мощная туша повалила ее на землю, ласково прикусила за холку и намерено не увернулась от острых коготков разъяренной двуликой.
Лис обернулся в высокого подтянутого мужчину с рубиновыми встрепанными волосами, падающими на лоб, его лицо от левой брови к правому уху пересекала кровоточащая широкая полоса ― уже подживающий шрам от когтей.
Уловив запах крови, разглядев деяние своих лап и осознав, что натворила, лисица испуганно взвизгнула и тоненько взвыла, кинулась к мужчине, крутясь вокруг него и ластясь о голые ноги, с ужасом и тоской поглядывая на ранение.
— За это не переживай, — отмахнулся Шер, падая перед парой на колени, потянулся рукой к белой шерстке, не решаясь погладить. Рия сама подставилась под его ладонь, в тот момент трудно переживая случившуюся неприятность. Хотя, если трезво оценивать инцидент, лис получил за дело. — Прости меня, Ариадна. Я, с одной стороны, хреновый предначертанный и понимаю твой гнев и боль.
Лисица недоверчиво застыла, ее уши дернулись, хвост ударил по лоснящемуся боку.
— Я не буду обещать, что сразу так изменюсь, не буду обещать тебе золотые горы, но постараюсь слушать и слышать тебя. Прости меня, любовь моя. Жизнь моя…
В уголках глаз огненного скопилась влага, отчего изумленная до глубины души, пораженная откровением девушка села на пушистую попу, а затем и на голую человеческую, ведь ни она, ни Шер не находились в тот момент в специальной трансформационной одежде, предпочитая всеми силами и возможностями беречь дар ведьмы, и тут же была подхвачена на руки и пересажена на колени.
— Прости… — поцелуй в макушку. — Прости, — цепочка легких ― от виска к уху и обратно, — Прости…. — крепкие объятия так, что трудно дышать.
Рия встряхнулась, обретая душевное равновесие и лукаво сощурилась.
— Прощу. Но у меня теперь есть право на месть.
— Какое право? — насторожился лис.
— На месть. Не бойся. Ничего криминального и жестокого. Считай ― это моя мстя за все причиненные мне моральные ущербы. Мало того, что знал о нашей парности и столько лет водил меня за нос. Я, между прочим, об этом не забыла. Подожди, я говорю. И забывать изначально не намеревалась, несмотря на логичное объяснение данного нехорошего поступка. Прессовал меня лисятами. Затем и вовсе не посчитался с моим мнением, будто я какая-то слабачка, недостойная, чтобы ее ставили в известность о своих планах. Нет, ты, конечно, часть искупил своим ранением, но далеко не все. Если хочешь, можешь остаться дома, а я, как и планировала, отправлюсь с Ульяной.
— Ну, нет. Не согласен.
— Твой выбор. Так что да. Реа нас ждет.
— Все что угодно, душа моя, все что угодно.
Рия довольно улыбнулась, возвращаясь из воспоминаний. И словила на себе прищуренный взгляд Шера, который, заметив ее внимание, вдруг ехидно улыбнулся, шепнув:
— Месть?
Она самая.
Ульяна, прекрасно понявшая переглядки и оговорки двоих двуликих, огорченно вздохнула. Адриан же молчал и загадочно улыбался. Ну, и отлично. Без нотаций братца она прекрасно переживет.
— Что ж, ладно, но я обязана вас еще раз предупредить. При перемещении вас может расплющить, раздавить, вы можете переместиться не в полном виде… — Ульяна запнулась, жалея, что вообще что-то ляпнула и подставила подругу, но и не предупредить напоследок не могла: — Ну, и многое другое.
Заметив ошеломленно вытянувшееся лицо брата, снежная заверила, надеясь, что буря пролетит мимо:
— Мы помним, да.
— Так, стоп, с этого места подробнее, Льяна.
Не пролетела.
Рия закатила глаза. Ну, началось. И тыкнула в бок скалившемуся Шеру, шикнув на него.
— Ну, это уж совсем если все пойдет не так, — поспешно заговорила подруга. — В самом крайнем случае, если мой мир отвергнет Рию и Шера. Но я думаю, этого не случится, поскольку уверена на девяносто процентов — их предки, как собственно и твои, любимый, из Реа. Они просто возвращаются домой после долгого отсутствия, — закончила Льяна.
— А если ты ошибаешься? Нет, рисковать так тобой, Рия, я не намерен. Дома останешься. Все.
— Брат, можно тебя на пару слов, — раздраженно процедила снежная, схватила Адриана за плечо и с силой оттащила в сторону, резким движением отпустила.
— М-да, а силы у тебя прибавилось, сестренка, — задумчиво пробормотал Адриан, потерев предплечье. — Но не мозгов. Увы.
— Слушай, братец, хватит! Мне не пятнадцать уже, чтобы ты меня опекал. Ясно? Я сама вольна решать и отвечать за свои поступки. Надеюсь, ты усек, потому что повторяться я больше не собираюсь.
— Ты моя сестра, я буду тебя опекать! — возмутился Адриан.
— Хорошо. Даже отлично. В таком случае я завтра же
