И я грезила. Едва ли не каждую секунду.
— Ты потеряла дар речи, Элли? Или твой разум остался в академии?
Сделав шаг ко мне, он слегка наклонился, заглядывая в глаза.
А я действительно проглотила язык. И способность говорить возвращаться не спешила.
— Похоже, не готова, — подытожил Рей. — Тогда отвлекающий маневр.
Отступил, повел плечами и выпрямился. Слух тут же уловил трескучий протяжный звук, и по груди мгновенно рассыпались колкие мурашки.
Звучало так, будто… ломаются кости. Медленно, заглушая стук крови в ушах тяжелым хрустом, за спиной Рейдана выросли конечности, обрели форму крыльев, а затем стремительно покрылись длинными иссиня-черными перьями.
Ему потребовалось меньше десяти секунд, чтобы обрести мощь, при виде которой у всякого затряслись бы поджилки.
Словно с намерением нагнать страху, мужчина распахнул два крыла, обдавая прохладным воздухом, и я почувствовала, как из меня вылетает последняя частичка смелости. Дыхание перехватило, сердце подлетело к горлу, сбиваясь с привычного ритма.
В академии он бродил без крыльев, поэтому я отвыкла от их вида. Но сейчас, находясь так близко к столь прекрасному и необычному, я задумалась о том, смогла бы вообще лишить принца подобной силы.
Он был истинным хозяином этого могущества — ни одному магу оно так не подошло бы, как подходит ему.
У меня не хватило бы духу разлучить их.
— Другое дело, — на его губы наползла довольная улыбка. — Теперь все внимание будет сосредоточено на мне, а не на моей семье.
— Серьезно? — не сдержала нервную усмешку. — Ты вернул их, только чтобы отвлечь меня?
— На самом деле я просто соскучился. Мадам Ангальт не приветствует, когда я разгуливаю по академии с крыльями. Но здесь ее приказы не имеют силы.
— И хвала всем богам, — выдала искренне. Что ж, за несколько дней боевая дамочка умудрилась утомить меня постоянными замечаниями… — Хотя бы здесь можно отдохнуть от ее диких взглядов и выкриков.
— Я бы на это не рассчитывал, — усмехнулся в ответ. — Пошли. Все уже ждут.
Не успела я узнать, что это значит, как он взял меня за руку и зашагал ко входу в мрачную крепость.
Все вопросы вылетели буквально за секунду и все, о чем я смогла думать, это о тепле длинных сильных пальцев, что с малознакомой мне нежностью сжимали мою ладонь, и о крыльях, потянувшихся за нами шлейфом.
Какие же они громадные… Хватит одного взмаха, чтобы сбить дюжину здоровенных мужчин.
— Кто там будет? — все же спросила, когда сердце немного успокоилось.
Мы поднялись по широкой парадной лестнице и двое стражников, одетых в кожаное снаряжение, поприветствовав принца, распахнули перед нами массивные двери.
— Только близкие. Ты практически всех знаешь — волноваться не о чем. И не удивляйся, мадам Ангальт там тоже будет. Она моя тетя, если так можно сказать... Неродная. Давняя подруга бабушки.
— А бояться? Кого мне следует бояться? — сразу же бросила в него вопросом, проглотив — как он и просил — изумление от новой информации. Я догадывалась, что властная рубиноволосая дамочка связана с королевской четой, но не думала, что правители считают ее частью своей семьи.
Рей резко притормозил посреди сводчатого коридора. Свет бра бликами играл на его волосах — я аж залюбовалась этой игрой, пока Он вновь не вырвал меня из грез глубоким баритоном.
— Никого.
Одно простое слово, а оно подействовало на меня так, будто я сиганула с утеса в море, рискуя разбиться о скалы. Трепет пронзил сердце стрелой, и я вдруг ясно поняла, что впервые ощущаю нечто подобное.
Это странно. Волнующе. Как-то уж совсем неправильно. Но чертовски приятно и притягательно…
— Твой страх вполне оправдан, — продолжил с серьезным выражением. — Я не могу утверждать, что тебя не разоблачат. Но могу заверить, что никто не посмеет тронуть тебя без моего разрешения. — Внезапно подался вперед, подцепляя пальцами подбородок. — А я не намерен его кому-либо давать.
Лица оказались так близко, что я почувствовала опаляющее губы дыхание. В груди трепетало, руки слегка подрагивали. Я сжала их в кулаки, но это ничуть не помогло подавить дрожь, возникающую всякий раз, когда он оказывался на таком ничтожном расстоянии.
По правде говоря, мне ничто не помогало взять себя в руки — рядом с ним я становилась полностью обезоруженной. И если раньше я могла дать хоть какой-то отпор и подавить эмоции, то после возрождения все шансы оставаться непоколебимой испарились. Тьма, поселившаяся внутри меня благодаря его стараниям, не уходила; казалось, она лишь крепчала с каждым днем, с каждым его касанием, с каждым брошенным в мою сторону взглядом. Она извивалась, бунтовала, кипела в крови и просилась слиться с истинным хозяином.
Это пугало. Я не понимала, к чему все приведет, если мне так и не удастся подмять под себя чужеродную силу. Вероятно, я сдамся. И тьме, и Ему.
И чудилось, что ни капли об этом не пожалею.
— Ты сегодня по-особенному красивая, — сказал тихо, скользнув пальцами к шее.
Касание обожгло, вызывая чудовищный трепет внутри, но я не посмела отшатнуться. Ждала, затаив дыхание. Ждала так, точно любое его действие или слово способно было кардинально изменить мою жизнь.
— Не знал, что у тебя в запасах есть такое чу́дное платье.
Теплая ладонь легла на обнаженную кожу ключиц, и дыхание окончательно сбилось. Я шумно выдохнула, но даже не ощутила уязвленности от мелькнувшей на мужских губах усмешки.
— Оно не мое, — шепнула глухим голосом. — Кэтрин одолжила.
Вернее, заставила надеть, пригрозив сожжением всех моих вещей…
Но платье в самом деле было чудесное. Я еще никогда не надевала нечто подобное и еще ни разу не чувствовала себя столь некомфортно. Оно, бесспорно, было удобным, но слишком открытым.
Я привыкла наглухо закрывать шею, скрывать спину, кое-где расчерченную шрамами, надевать снаряжение, штаны, не сковывающие движения. Сейчас же вместо высокого ворота было глубокое декольте и открытые плечи. Кожу жгло от изучающего взгляда принца. Благо дальше все было скрыто за черной тканью: от середины плеча тянулась сетка, талию утягивал жесткий корсет, плотная ткань юбки доходила до колен, а оттуда плавно переходила в невесомую прозрачную органзу.
Из моих вещей остался лишь кулон, скрывающий родное обличье. Но отчего-то его жутко хотелось сорвать и вновь предстать перед Рейданом такой, какая я есть.
— Хочу увидеть в этом платье тебя настоящую, — произнес, словно прочитав мои мысли. И так резко притянул к себе за шею, что я не изловчилась выставить в оборонительном жесте ладони. Грудь соприкоснулась с его, тяжело вздымающейся, и я не придумала ничего лучше, чем сжать дрожащими пальцами ткань на его талии. — Может, сбежим? Во тьму этот ужин. Не хочу сейчас ни с кем делить твое внимание.
— Сбрендил?
Как бы я ни старалась придать голосу уверенности, слово вышло больше жалким, чем дерзким.
Рей неожиданно прижался лбом к моему лбу, прикрыв веки, задышал шумно, часто, и в какой-то момент я уловила, что и сама дышу с трудом.
В воздухе повисло доселе незнакомое напряжение — все как будто заискрилось вокруг нас. Я совершенно потерялась в пространстве, забыла, где мы и какую цель преследуем. Думала только о нем, о том, как меня будоражат его касания, как ошпаривает кожу ладонь, переместившаяся на талию. О том, что не одна я страдаю от необъяснимых чувств. И о том, что еще немного — и я действительно наплюю на все, чтобы оказаться наедине с ним и наконец позволить тьме воссоединиться со своим хозяином.
— Сложно противиться, — признался между тяжкими вздохами. Оторвался от лба, заглянул в глаза. Взгляд затуманенный, пьяный. От чувств и связи, которые у нас не получалось контролировать. — Пожалуй, то, что я вернул тебя к жизни, станет моей самой большой ошибкой. Но будь я проклят и пережеван ордой отщепенцев… Я ни о чем не жалею, Элли, и сделал бы это снова, даже если ты намеревалась убить меня в угоду своему нанимателю.
