Я дошла и встала на свое место слева от алтаря, положив свой букет на специальный столик. Стоило мне развернуться к проходу, как заиграла музыка. Я ждала от этой свадьбы величественного Вагнера или парадного Мендельсона, но оказалась не права. По залу поплыла мелодия, выводимая ирландскими флейтами, к которым присоединилась волынка. Эта мелодия бередила душу и манила за собой, заставляя вспоминать истории о туманах над изумрудными холмами, вересковых пустошах и танцах фейри. И сияющая Несса, идущая по проходу, казалась настоящей феей, пришедшей из легенд Изначальной. Это было так восхитительно, что я почувствовала, как на глаза от восторга наворачиваются слезы.
Несса сделала несколько последних шагов, отдала мне букет, и заняла свое место у алтаря, бок о бок с Нэйнном. Преподобный Элст в парадном облачении оглядел всех собравшихся, и начал своим глубоким, проникновенныголосом:
— Возлюбленные братья и сестры! Мы собрались здесь чтобы соединить эти любящие сердца…
В какой-то момент я поняла, что уже довольно давно не слушаю речь преподобного, с головой погрузившись в собственные восторженные мысли. К счастью, самую главную фразу я не пропустила:
— Можете поцеловать невесту!
Шеффилд едва обозначил поцелуй, быстро коснувшись губ Нессы, но я понимала — он сдерживается, чтобы соблюсти приличия.
— Поздравляю, леди Шеффилд, — прошептала я, вручая Нессе обратно ее букет.
И они с Нэйнном, рука об руку прошествовали к выходу из церкви.
— Мисс Дюбо, — мистер Файн предложил мне руку, и мы поспешили за новобрачными, которые уже бежали к флайбусу Шеффилда сквозь восторженную толпу, собравшуюся у церкви.
После возвращения из церкви нас с Нессой привели в более традиционный для Мэйфера вид. Теперь Несса была в белом платье расшитом веточками белого вереска, а я в голубом, украшенном милыми незабудками. Волосы пришлось уложить в более приличный «греческий узел». Глянув на себя в зеркало я украдкой вздохнула — на меня оттуда смотрела обычная милая барышня, приличная до скуки. Впрочем, свадебный обед с его торжественной чинностью не предполагал особого веселья. В процессе подготовки к свадьбе я успела узнать, что торжество предполагалось скромным, в Лукоморье ожидалось «всего» две сотни гостей, да и то — в церковь и на обед были приглашены только члены семьи и самые близкие друзья, человек шестьдесят, а остальные гости должны будут прибыть позже. Я уже почти привыкла к масштабу «скромных» торжеств по-мэйферски, и все равно, когда я увидела длинный стол, занявший почти весь знакомый мне по моему первому визиту в «Лукоморье» зал с колоннами и хрустальными люстрами, у меня захватило дух.
Эта свадьба разительно отличалась от свадьбы Ксава и Моник, какой я её помнила. Свадьба Нессы была более официальной, торжественной и величественной, но и эта торжественность, и некоторая помпезность казались естественными, сами собой разумеющимися.
Когда обед закончился, начали прибывать остальные гости. Несса и Нэйн встречали гостей и принимали поздравления, наша с Раулем роль была гораздо проще — стоять позади новобрачных и улыбаться.
Когда поток гостей почти закончился, и я уже предвкушала, как смогу присесть и дать отдых гудящим ногам, как мажордом, особенно ярко блестя позолотой ливреи, торжественно объявил:
— Его высочество принц Амодей!
И в зал вступил принц Амодей, во всем блеске своего парадного мундира и обаянии своей улыбки.
— Ну почему они не отправили на наше венчание милую Августу? — едва слышно пожаловалась Несса.
Появление принца вызвало заметное оживление среди гостей, сам же принц, прошествовав к новобрачным, принял из рук адъютанта, будто соткавшегося из воздуха, богато инкрустированный бук, извлек из мундира монокль, и принялся читать хорошо поставленным голосом:
— «Его Императорское Величество Георг VI Мейденвельский», то есть папенька, — принц Амодей оторвался от чтения и взглянул на Нэйна и Нессу, — тут две строки титулов, которые я, пожалуй, пропущу. Вы, как верноподданные, наверняка давно выучили их наизусть. Вы ведь верноподданные?
Я замерла. Принц ходил по тонкому краю, балансируя между эксцентричностью и оскорблением, и предсказать, как отреагирует маркграф Шеффилд, я не могла.
— Боже, храни Императора! — с иронией отозвался Нэйнн.
— Воистину! — подтвердил принц с чувством, снова вглядываясь в экран бука.
Я перевела дух. Кажется, ни драки, ни дуэли не намечалось
— «Мы благодарны вам за столь радостную весть, явившуюся поводом для вашего приглашения» — нет, не то — принц листал документ, явно что-то разыскивая. — О, вот! «Примите наши искренние поздравления с этим знаменательным днем. Мы ожидаем, что этот брак даст обильные плоды, и послужит укреплению Империи!»
Принц закончил читать, бережно убрал монокль и отдал бук адьютанту.
— Благодарим Его Величество за высочайшее внимание к нашему браку, — Несса выполнила реверанс, а Нэйнн склонился в полупоклоне. — И искренне рады видеть Ваше Высочество гостем нашего праздника.
Теперь уже принц Амодей иронично улыбнулся. А потом, уже уходя, вдруг обернулся и совершенно неприлично подмигнул мне.
К счастью, долго думать о принце и его манерах мне не дали — объявили первый танец молодоженов, и сияющие Несса и Нэйнн поспешили в центр бального зала. Зазвучал вальс и я зачарованно смотрела на то, как кружит по залу прекрасная пара — невеста в белом и жених в синей парадной форме. Вернее, поправила я себя, уже не невеста и жених, а муж и жена. Это было так прекрасно, что к глазам подступили слезы, и я, пытаясь сдержать их, не сразу поняла, чего от меня хочет Рауль.
— Мисс Дюбо? — снова настойчиво окликнул он меня. — Наша очередь.
Я, наконец, отмерла, и приняла его руку, чтобы присоединится к вальсирующим молодоженам и принцу Амадею, который, к моему искреннему удивлению, уверенно вел в танце Пиковую даму. Графиня, в этот знаменательный день изменившая привычному черному одеянию, невольно притягивала взгляд — ей очень шел «глубокий лиловый» цвет её платья и невероятного тюрбана, а танцевала она с такой уверенностью и изяществом, что мне стало казаться, что передо мной совсем другой, незнакомый мне человек.
Танцевать с Раулем мне нравилось — я давно перестала обманываться на этот счет. И все же, глядя на то, как светятся Несса и Нэйнн, как они смотрят друг на друга, как каждая их улыбка становится чем-то особенным, понятным только им, я чувствовала непонятную тоску. Я танцевала вальс с мужчиной, который был мне небезразличен, я получала от этого удовольствие, но всё же наш танец отличался от танца новобрачных примерно так же, как искусно изготовленная мастером роза отличается от настоящего цветка. Наши движения были точны и красивы, мы вежливо улыбались друг другу, но в наших взглядах и нашем танце не было настоящего чувства — я не могла себе этого позволить, а Рауль… Я не была уверена, что он вообще может чувствовать ко мне что-либо кроме традиционного раздражения.
Когда вальс закончился, и я заглянула в свою бальную книжечку, чтобы посмотреть порядок танцев, возле нас с Раулем оказался принц.
— Вы же не откажете мне в танце, мисс Дюбо? — проникновенно произнес этот венценосный нахал.
— Разве я могу вам отказать? — Не смогла удержаться от ответной шпильки я, делая книксен.
Дожидаясь начала кадрили, принц продолжил нашу пикировку.
— Вы разбили мне сердце покинув Веллингтон сразу после нашего знакомства. До меня доходили слухи, что ваш с виконтессой поспешный отъезд был больше похож на бегство. Я настолько страшен, что вы боитесь меня, мисс Дюбо?
— Не боюсь, Ваше Высочество, — призналась я. — Разумно опасаюсь.
— Действительно, это совсем другое дело. — с самым серьезным видом подтвердил принц.
К моему удивлению, несмотря на то, что принц Амодей мог доставить мне гораздо больше неприятных минут, чем мистер Файн, общаться с Его Высочеством было в разы приятнее. Да и партнёром по танцам он оказался хорошим — он не наступал на ноги, не путал фигуры, да что там — он был куда лучшим танцором, чем я. В очередной раз выполняя дорожку из шагов, принц неожиданно склонился к моему уху и доверительно сообщил:
