Не уверен, – мрачно буркнул Феб. – Теперь я ни в чем не уверен! Потому что Чейз убил Ханну именно тем кинжалом, фамильным кинжалом с резной рукояткой. Которую нам показала магия Фобоса.
Стоило вспомнить о нем, как он вышел из дома. Джон не хотел оставлять Феба сейчас одного, еще отключится снова. Но что поделать, нужно было заплатить за работу. Проследив, что он опирается о спинку скамейки и не падает, Джон направился к Фобосу. Он принял деньги из его рук, а потом задумчиво посмотрел в сторону Феба.
– Я не уверен в том, что почувствовал. Но по ощущениям, брелок принадлежал одной, а в видении погибла другая. Может, этот человек убил не одну девушку, – задумчиво проговорил Фобос.
– Может, – сухо кивнул Джон.
Еще не хватало делиться с ним деталями расследования! Но к счастью, Фобос не стал настаивать. Он скрылся в сгущающейся темноте. А Джон вернулся к Фебу, садясь рядом, пробуя его лоб ладонью. Уж больно вялым выглядел, вдруг жар?
– Как ты? – негромко спросил Джон – Думаешь, Чейз жив? И продолжил свое черное дело уже с другими, ни в чем не повинными жертвами?
Феб вздохнул и уткнулся лбом в его плечо, слабый, как котенок. И попытался изобразить королеву драмы. Плевать, что пол был не такой.
– Плохо… Голова кружится. Дай еще воды?
Феб покосился с вожделением на ведро. Холодная… простуду не схватить бы? И так, как только начиналась прохлада, Феб начинал кашлять. Ну да ладно, если что, в гости к Джону напросится. У него там малиновое варенье от сестры Кристины к чаю есть. А может… все дело было в том, что Феб не хотел оставаться один? Чертов Фобос с брелоком разбередил старые раны. Вспомнилась Ханна. Стало страшно за Мэри. Да и та девушка все стояла перед глазами.
Феб многое повидал, будучи дознавателем. И тут не было каких-то страшных ран, но… магия смерти будто проникла в его голову. Ядом. Отравой. Болезнью. И пока чертов Фобос был рядом, он хоть как-то ее контролировал. А сейчас воспоминания бесились в голове и вспышками выстреливали снова и снова.
– А можно к тебе в гости, Джон? – вдруг брякнул Феб и покраснел. – Я не… хочу оставаться один этим вечером. А у тебя такой вкусный чай. Ну, или что-то покрепче?
– Тогда у меня найдется для тебя что-то получше воды, – тепло рассмеялся Джон, взъерошивая волосы Феба.
Хотя глаза остались серьезными. Джон прекрасно понимал, что сейчас творится в голове у Феба. И дело было не в головокружениях и прочих физических последствиях магии. В чистых голубых глазах проявилось столько боли, что становилось трудно дышать, глядя в них.
Джон встал первый и, не слушая возражений, закинул руку Феба к себе на плечо. А сам придержал его, чтобы не завалился на траву. Любоваться звездами Джон ему не даст: хоть на вечернем небе, хоть перед его глазами.
– Вот так, осторожнее, держись за меня, – его обычно строгий голос смягчился, Джон понимал, как Фебу сейчас тяжело. – Выберемся отсюда и сразу возьмем экипаж. А там хоть ко мне, хоть…
Джон осекся. Не договорил про Мэри.
«Нет, не нужно Фебу сейчас к новой пассии, – подумал Джон. – Когда перед глазами стоит труп старой. Еще наговорит ерунды, поссорятся… Хотя мне-то какое дело?»
Феб начал осторожненько брыкаться. И пытаться снять руку с плеча Джона, мотая головой. Что Феб, пьянчуга какой-то или больной, чтобы ему помогать?
«Больной, – вякнул внутренний голос. – На голову. После магии!»
– Я сам пойду! Я могу! – голос окреп, и Феб продолжил сопротивляться.
А еще он бросил долгий взгляд на горизонт. И неожиданно даже для самого себя озвучил мысли, что пришли ему в голову:
– А может мне к Чейзу сходить? Его особняк давно стоит заброшен. Закрыт. На окраине города. Может, я наткнусь там на убийцу? Никто же давным-давно не проверял этот дом… А я проверю. Может, убийца ближе, чем мы думаем? Этот фамильный кинжал неспроста взялся в видении Фобоса. Он точно связан со мной и с девушками, что погибли от руки маньяка! Значит, если я косвенно виноват, расхлебывать мне всю эту заварившуюся кашу… Маньяк не остановится. Так сказал Фобос. Он продолжит убивать.
Ладно, Фобос ничего такого не говорил. Это был авторский домысел с пары его слов. Про то, что маньяк убил не одну жертву, что видение о другой девушке. А брелок принадлежал погибшей невесте Феба. Но к чему эти уточнения, Джон все равно не поймет, слишком запутана история, ведь правда?
Однако он резко перехватил Феба за плечи, разворачивая к себе. Всю жалость к больному да несчастному как рукой сняло! Пальцы вцепились в него, как когти коршуна.
– Совсем с головой не дружишь? Мы сейчас не ко мне поедем! А в участок! Где я тебя в допросной закрою, на цепь посажу! Чтобы не совал свою голову туда, где тебе ее могут оторвать! – прорычал Джон и на миг остановился, чтобы перевести дыхание, ведь перестроиться на мягкий и участливый тон ему всегда было непросто. – Ты не один, Феб. Мы разберемся во всем вместе. Я не верил Мэри, скрывать не стану. Но важнее всего для меня – это найти убийцу. Остановить его. Я на вашей стороне… В любом случае, Чейз – не идиот. Он не будет сидеть у себя дома и ждать нашего визита. Но возможно, и правда, следует наведаться туда. Проверить, не осталось ли улик. А сейчас поехали. Тебе нужно выспаться.
Феб вздохнул и кивнул на слова Джона. Они как раз вышли на дорогу, осталось еще немного, и Улица Слез скроется из виду. Феб снова почувствовал слабость и дурноту. Но справился с собой и остановился, перехватив Джона за рукав. Пальцы скользнули по его запястью, сжимаясь крепко, почти до боли. А Феб заглянул в глаза, немного с надеждой, немного с отчаянием.
– Это же… мои проблемы, Джон. Ты не обязан брать их на себя, правда? Но… мне страшно. Скажи, ты обещаешь оставаться со мной до конца этого расследования? Что бы там ни выяснилось в конце, да? Ты со мной, Джон, скажи? Ты на моей стороне?
«На стороне меня и Мэри?» – хотелось спросить ему, но Феб побоялся.
Мэри вызывала у Джона подозрения, бороться с которыми тот не хотел.
