— Что мы ждём? — спросила я у Кристовского.
— Знак, — страшным голосом ответил медиум и засмеялся. — Нет. Всего лишь группу?
— Какую?
— Да любую. Например, вот эту, — он показал рукой на приехавший автобус.
Из него громко тараторя горохом высыпались китайские туристы и, не переставая галдеть направились в музей.
— Пойдём за ними.
Приобретя в кассе два билета, мы отправились на осмотр экспозиции, всё время держась этой группы, экскурсовод говорил на английском, видимо, не владея китайским. Те, кто знали язык, слушали его. Другие пользовались переводчиком в наушниках. По лицу Кристовского было ясно, что рассказ об истории становления региона ему неинтересен. В одном из залов он шепнул мне:
— Отвлеки экскурсовода.
— Как?
— Всё равно!
Ох! У меня же по лицу сразу видно, что я не с этой группы. Стиснув зубы, подняла руку:
— Экскьюз ми, — почему то тоже по-английски начала я, а далее уже на ходу придумывала вопрос. Чувствовала себя как на проваленном экзамене.
Тем не менее, видимо, мне удалось сообразить что-то толковое, потому что гид начал вещать с видимым удовольствием, что хоть кто-то его слушает.
Как же он ошибался, мои мысли были полностью заняты эксцентричным боссом, который как-то очень сильно склонился над одной из витрин.
Через минуту он уже тянул меня вон из помещение, еле-еле дав мне дослушать ответ на мой же вопрос. Хорошо, что группа перебралась дальше и моё стремительное исчезновение не было заметно.
— Почему мы так быстро покидаем музей, будто место преступления? — не выдержала я.
— Тише! Так и есть! — помогая надеть мне пальто шикнул Глеб.
— Смотри! — показал он мне с заговорщицким видом.
— Что это?
— Скандинавский рог! Я его на время позаимствовал. Потом вернём.
— А для чего он нужен?
— Есть у меня одна идейка.
Музей находился совсем недалеко от нашего офиса, поэтому назад мы шли пешком. Мне было приятно идти, слегка касаясь плечом Кристовского. По пути он рассказывал мне об артефактах варягов и их двойственной силе. Что они могут использоваться как светлыми, так и тёмными.
— Нужно дождаться ночи. Так что сегодня опять работаем в третью смену, — пошутил он. — Хорошая новость в том, что первые две, можно спать с чистой совестью.
На этом мы и распрощались до вечера. Я очень боялась, что Глеб начнёт свой эксперимент без меня, поэтому в офис вернулась пораньше. Он встретил меня слегка заспанным. От этого его лицо приобретало своеобразную детскую ранимость.
— Ты уже здесь? Давай сходим поужинаем! — вдруг предложил он.
— Но, я не готовилась, одета совсем просто.
Кристовский окинул меня взглядом: джинсы, водолазка, пальто — «Ты отлично выглядишь!», — заявил он. Спорить с ним было бесперспективно.
Прохлада и сумерки улицы контрастировали с ярким светом ресторана. Открыв дверь, ты будто врывался назад в солнечный день. Здесь всё было немного слишком: шумно, людно, радостно. От этого я почувствовала себя неловко. Но моё стеснение компенсировалась непринужденностью Глеба. Способность медиума всегда чувствовать себя в своей тарелке неизменно восхищала меня. Всегда и везде он был на своём месте. И люди невольно воспринимали его также. Наверное это и есть настоящая магия.
Учтивая администратор лучезарно улыбаясь идеальным макияжем проводила нас к столику, мгновенно подала меню и воду. Шеф галантно отодвинул мне стул, ухаживая за мной. И тем не менее я всё равно мне могла отделаться от ощущения скованности. Хотя никто из зала за нами не наблюдал, увлечённые едой и разговором, мне казалось, что за нами пристально следят.
Пока ждали заказ, решила спросить:
— А почему ты меня выбрал? Ребята говорят, что у тебя раньше не было ассистента.
— А ты сплетничаешь обо мне за спиной, негодница? Разве это правильно? — вопрос на вопрос ответил медиум.
— Но я же тёмная. Мы не можем не нарушать правила, — улыбнулась я. — Это наша природа.
Пришла моя пора хоть раз его уесть.
— Да, точно, — капитулировал босс. — Это сложно объяснить, но последнее время мне стало сложно успевать всё самому. Решил попробовать. Но найти подходящего кандидата очень трудно. Мне сложно тебе объяснить, но это не вакансия для человека с улицы. В твоей ауре должны быть волны, которые будут сопрягаться с тем, что я делаю. У ассистента должны быть способности, но при этом не раскрытые. Мы таких называем «чистыми», бывают задания, когда мне нужен человек-проводник. Вот как в этот раз с книгой. Я часто сидел в этом парке. Но никто не привлекал моего внимания. Тебя я заметил еще в начале лета, но нужно было многое проверить. Нет ли в твоей судьбе такого, что нельзя вмешиваться.
— Не было?
— Не было.
— Поэтому меня и на работу не брали?
— И поэтому тоже, ты должна дозреть, чтобы сама прийти ко мне. Я посылал тебе сигналы. Но ты очень долго сопротивлялась зову. Поэтому пришлось вмешаться: входить в твои сны.
— А у меня сильные способности?
— Мне сложно сказать. Это лучше у Маши спрашивать. Но у тебя есть данные. Хотя я бы не советовал тебе их открывать. Человеческий век проще и безопаснее. И в общем-то счастливее. Большие знания — большая ответственность, — посетовал маг.
На этих словах услужливый официант принёс наши порции. Говорить о работе и всём, что с ней связано, за едой — дурной тон. Поэтому мы болтали о каких-то общих вещах: музыке, фильмах, погоде. Оказалось, что Глеб отлично разбирается в старом американском кинематографе.
Темнота за окном сгущалась. Можно было возвращаться, чтобы преступать к нашему эксперименту. Глеб вновь зажёг огарки. Они стояли очень близко, пламя чуть-чуть не касалось одежды девушки. Под светом я пыталась разглядеть произошедшие в ней перемены. Но тщетно, она была ровно такой, какой её извлекли из-под земли. Из другой комнаты донеслась мелодия. Тихая трель, извлекаемся из тонкой дудочки, и присоединяющиеся к ней переливы лиры. Чарующая музыка. Затем Кристовский пересыпал траву, полученную у лесовика, в рог и тоже поджог. От неё пошёл терпкий, древесно-горелый запах. Медиум стоял в ногах девушки, тихо произнося заклинания. В его руке дымился рог. Из двери лилась музыка. Я стояла рядом, не сводя с них изумленных глаз. В какой-то момент пальцы девушки шевельнулись, её рука поднялась навстречу Глебу. Он протянул свою к ней. Но это было не единственное изменения. Одновременно с оживлением она начала стареть на глазах превращаясь в древнюю старуху. На вид ей была тысяча лет! Видимо, у неё не было сел встать или даже сесть. Она лишь приподнялась и вновь рухнула на спину. Кристовский что-то спросил. Скрипучий голос отозвался. Они говорили на незнакомом мне языке. Но по некоторым словам я улавливала, что это что-то древнеславянское.
Глеб внимал её рассказу и понимающе кивал. В конце концов он жестом попросил её замолчать.
— Варвара, — теперь он обратился ко мне, и я напряглась, не желая пропустить ничего из того, что он скажет. — Эта девушка — старая варяжская вёльва. Ведьма-предсказательница по-нашему. Когда-то она влюбилась в воина-викинга и вслед за ним пошла по пути из варяг в греки. Так оказалась здесь. К сожалению, парень погиб от вражеской стрелы. И она осталась, не могла покинуть место, где он последний раз глотнул воздуха. Так и жила. А когда захотела вернуться, то скандинавские ведьмы не пустили её. Так она и вековала в местных топях. Вплоть до середины ХХ века, когда попала в немецко-фашистский плен. Вот в Германии ей повезло узнать рецепт сонного зелья. Так она и лежала в коме-забытье до лучших времен… Которые, кажется, сейчас наступили. Теперь ей нужно покинуть эту земле. Я могу ей помочь. Но мне вновь понадобится твоя помощь.
— Что нужно сделать? — с готовностью пионерки отозвалась я, у меня сердце разрывалось от этой жалостной романтической истории, надеюсь, что девушка не обманывала нас. Хотя теперь её сложно было так назвать.
— У тебя и у неё я отрежу по пряди волос, затем я смешаю их, положу в пламя рога. А затем тебе придётся пропустить её через себя. Как бы это описать… Ты увидишь её жизнь.
