Лицо Томасовского внушало трепет. Раздувая гневно ноздри, он прошипел:
– Вдвоем вам удалось справиться лишь с одним псом, а их у меня много. И я еще не применял Дар. Вам лучше отступить и отдать Герду добровольно.
Лазарус не колебался ни мгновения, когда давал однозначный ответ:
– Проваливай, мразь!
Вот так все и было… Если бы я запихнула свою вежливость подальше и не передала привет «деду», кухонное побоище не состоялось бы и Артур не узнал бы про мою амнезию. Получается, все из-за меня…
Вынырнув из воспоминаний, заторможенным взглядом зацепилась за порванную на спине и окровавленную рубашку вампира. Меня словно током тряхануло. Ох, и чего я сижу? Нужно оказать ему первую помощь!
– Лазарус, раздевайся!
Блондин вопросительно вскинул бровь. А Руслан, фонтанируя энтузиазмом, коснулся пояса своих шорт и лукаво поинтересовался:
– И мне тоже? Раздеваться?
– Если в тебя попало стекло, то да.
Поняв, что я хочу осмотреть его израненную спину, Лазарус пожал плечами:
– Это необязательно – через некоторое время все само пройдет.
– Давай лучше вытащим осколки сейчас, хорошо?
Он не стал спорить, послушно принявшись расстегивать пуговицы.
– Бедный ты мой, – прошептала, сочувствуя, – очень больно?
– Нет, совсем не больно, – ответил вампир и застонал.
И я над ним заохала, засуетилась, вначале не замечая выражения лица Булатова. И лишь спустя некоторое время до меня дошло: вертигр, похоже, завидовал? Только чему? Осколкам в теле? Брр… было бы чему.
А вообще Лазарус не соврал – частично организм самостоятельно избавился от чужеродных элементов, но несколько крупных осколков вонзилось слишком глубоко в спину. И, вооружившись обыкновенным пинцетом для бровей, я аккуратно их достала.
Наблюдая, как затягиваются ранки на теле вампира, расслабилась и смогла спокойно рассмотреть «пациента». Менее мускулистый, чем Руслан, он обладал поджарым, крепким телом скорее гимнаста, чем бойца. И кожа была не загорелой, но и не бледной, а скорей тепло-золотистой, как у некоторых белобрысых людей, не выносящих загара. А еще я заметила краешек татуировки, которая извивалась на пояснице. Долго глазеть на Лазаруса не позволила скромность. И вскоре мы втроем занимались уборкой. Похоже, придется покупать новую посуду.
У Руслана зазвонил телефон. Не скрывая радости, оборотень ответил на вызов.
– Здравствуй, Иван… Что? Ах да, конечно, помню. Извини, не вышло. Нет, что ты! – Булатов натянуто рассмеялся и, глядя на нас, закатил глаза. – Нет, мы не забыли! Обстоятельства, да… Ладно, скоро увидимся.
Завершив весьма короткий разговор, вертигр осуждающим тоном произнес:
– Герде простительно – у нее амнезия, но не нам с тобой. Мы опаздываем на юбилей Чернова!
– Герда, у тебя десять минут на сборы, – обрадовал меня Болконский.
Нормально, да? Они забыли, а уподобляться реактивному самолету – мне!
– Снимай трусы сама, или за тебя это сделаю я, – пригрозил Лазарус.
– И можешь отдать их мне на хранение, брошу в бардачок, – великодушно предложил Руслан.
– Идите вы знаете куда?!
Приличные слова у меня давно закончились. А эти негодяи смеялись, не скрывая веселья.
– Хватит ржать – еще в аварию попадем!
– Не бойся, после такого количества смеха мы почти бессмертны, – ответил, вытирая выступившие слезы, оборотень.
– Вы – да, а мне-то не смешно!
Злость вперемешку с возмущением лишь усилилась, когда гадкий кровопийца попытался убедить личным примером:
– Если хочешь, я за компанию тоже сниму белье.
– У! – взвыла бешеным волком. – Лучше помолчи, дай подумать!
– Чего тут думать? Просто снимай трусы.
Настойчивый какой! Вот чувствовала я, что спешка доведет до греха! Чувствовала – и все равно постаралась уложиться в отведенное время. Подумаешь, опоздали бы на день рождения Патриарха вертигров. Ну, вызвали бы возмущение общины. И что? Убили бы нас за это? Нет, пообижались бы и перестали. Хорошо, что подарок приготовили заранее, а то я бы ни за что не поехала на юбилей с пустыми руками. Прийти без презента для именинника в сто раз хуже, чем без трусов.
Когда Лазарус заявил, что у меня десять минут на сборы, я сразу кинулась в спальню. За секунды подвела глаза сурьмой – густо и неровно – и побежала в ванную. Контрастный душ – и можно продолжить делать макияж, а затем и одеваться. Чтобы идеально накраситься восточной подводкой, презентованной подругой, мне не хватало времени. И я воспользовалась экспресс-методом: умывание убрало излишки криво нанесенной сурьмы – и она тонко и равномерно легла у самых корней ресниц, подчеркнув синеву глаз. Темно-серые тени, несколько движений щеточкой с тушью, карамельный блеск для губ – и вуаля! – вечерний макияж готов. Чуть влажные волосы расчесать, скрутить и закрепить на затылке шпильками. Самое сложное – выбрать платье. На него я потратила оставшиеся три минуты.
Платье длиной в пол из темно-фиолетовой гладкой тафты, на первый взгляд, выглядело по-монашески скромным. Впечатление усиливал строгий силуэт, длинные рукава и высокое горло. Но стоило повернуться – сразу становилось ясно: а монашка-то развратная! Вырез на спине доходил до поясницы, заканчиваясь небольшим, но объемным бантом из блестящего атласа.
– Что скажете? Мне идет темно-фиолетовый?
– Это черничный цвет, – поправил Лазарус. – Да, он выгодно подчеркивает яркое пламя твоих волос.
Булатов в комплиментах был проще:
– Герда, ты – горячая штучка!
Покрой платья он оценил и, судя по потемневшим глазам, поставил высшую отметку.
Вампир – во фраке и с зачесанными назад волосами он выглядел отстраненным и заносчивым – удержался от дальнейших комментариев, лишь похвалил, что правильно выбрала туфли – закрытые к открытому платью, и добавил, что тафта высокого качества.
Уже в машине, когда проехали полдороги, этот демонов модник выдал авторитетное мнение:
– Бант на платье лишний.
Думая, что он шутит, уточнила:
– Черт-те что и сбоку бантик?
– Хуже. Смотрится пошло. Давай аккуратно оторвем.
Я, выбравшая подходящую обувь по чистой случайности и только что узнавшая, каков настоящий цвет моего наряда, согласилась сразу. Решила, что долгожитель вроде вампира обязан разбираться в моде. Доверчивая дурочка, не правда ли?
– Только не вырви вместе с ним и клочок ткани, ладно? Ножниц случайно нет?
– Извини, колюще-режущего не держим. – Булатов заинтересованно косился на заднее сиденье.
