— Что ты знаешь об озере? — спросила у Тили.
— Богиня раньше часто бывала в нашем мире, любила его. А это озеро создала лично. Сюда прибегали молодые, которым не разрешали пожениться, приезжали семейные пары, которые просили детей, больные, молящиеся за здоровье. Со временем, когда богиня перестала приходить, оно начало терять чудесные свойства, но все равно…
— Ты совсем ненормальная? — раздался недовольный голос Сирены. — А если его Превосходство слушает?
Тили осеклась, встала на дно, испуганно огляделась и больше ничего не говорила.
Девушки, некоторые уже откровенно дрожащие, двинулись к ближайшему берегу. Мы с Тили шли молча. Снова богиня… Какое отношение к отбору имеет богиня, которая, говорят, уже несколько столетий не бывала в нашем мире? С тех самых пор, как Сетарх устроил истребительную войну своим сородичам. Или Таанар просто пользуется ее артефактами, как и всех прочих богов? Но что тогда мужчины хотели выяснить, стряхнув нас в воду, будто ненужный балласт?
На берегу, пронизанном косыми вечерними лучами, в мокрой одежде, начало стремительно холодать. Никто не спешил нас забирать. Девушки выжимали юбки и накидки, но вода студила плечи, стекала под грудь и по спине.
— Надо раздеться и все хорошенько отжать, — решительно произнесла я.
Коллеги-соперницы уставились на меня как на ненормальную, я повернулась к
Тили, надеясь на поддержку, но и та испуганно отвела взгляд:
— Я не буду раздеваться.
Пожав плечами, я отошла к ближайшим деревьям, мысленно костеря на чем свет стоит двух развратников, молодого и старого, которые наверняка наблюдают за нами. Стянуть с себя мокрое и отжать — ерунда по сравнению с тем, чтобы натянуть это все обратно. Платье путалось, липло и вдобавок, обдуваемое прохладным ветром, уже не просто холодило, а почти морозило.
— Там есть избушка, — решительно вернулась я к Таанарову гарему, смертельно измучившись с вредной одеждой. — Надеюсь, нас пустят погреться.
— Это домик богини, — отозвалась Тили.
— Ну, богиня нас точно не выгонит, — хмыкнула я. — Ее тут уже сколько веков не было.
— Вы ненормальные? — снова вступила Сирена. — Невестам избранника Сетарха идти на поклон к другой богине? Знаете, что он с вами сделает?
— Выбросит в ее озеро? — ехидно поддержала меня Тили.
Девушки кто хихикнул, кто сердито зыркнул. Подруги-блондинки, Зайтель и Тайс, встали возле Сирены, выражая согласие. А я смотрела на ее ошейник, по которому почему-то пробегали странные красные искорки.
Наскоро окинула взглядом остальных спутниц — у них ничего подобного не наблюдалось, а ее украшение будто подергивалось, готовое сорваться с цепи. Вспомнились неприличные сны, облепляющее платье лишь навевало соответствующие ассоциации. Бедная, а вдруг на ночь нас не заберут, а у нее начнется разврат с ошейником? Хм. Хотела бы я посмотреть, что она станет делать и как отнесутся к ней подружки. Но не настолько, чтобы мерзнуть.
— Какая разница, чей дом. Надо согреться, — пожала я плечами, развернулась к озеру, вглядываясь, с какой стороны он остался.
— Надо согреться — разведем огонь! — изрекла Тайс.
— А ты умеешь? — заинтересовалась я, ибо здесь даже камней не было, которыми теоретически можно стукнуть друг о друга и выбить искры. Очень теоретически.
Тайс презрительно фыркнула, не желая признавать оплошности и продолжая мнить себя верхом гениальности. Интересно иногда раскрываются люди в непривычных условиях. Это не за столом глазки визирю строить, колыхая объемами наперебой с Сиреной, тут иногда и подумать не повредит.
— Тили?
— Идем, — отозвалась та. В глазах страх перемешивался с явным желанием согреться, а может и побывать в домике богини.
— Кто-нибудь еще с нами? — я оглядела остальных.
Похоже, оставшиеся две невесты — Пиония гле Валь и Гертруда фор Штрас — придерживались мнения визиревых любимиц, лишь Виттори несколько мгновений колебалась. Но, видимо, решила, что мои позиции в сердце Таанара фор Брезора уступают позициям блондинок в сердце Вина гле Дуаза, и приблизилась к их группе.
— Если что, мы туда, — показала я рукой направление.
Потяжелевшее платье мешало, на подол налипал песок, мокрая накидка в руках тоже не прибавляла темпа. В скором времени к ней присоединились и туфли, которые лишь растирали ноги. Озеро сверху казалось небольшим, но топали мы почти до самой темноты.
— Зато согрелись, — бодрилась Тилисса, и я радостно с ней соглашалась, прислушиваясь к звукам ночного леса. Если здесь давно не бывало людей, наверняка могли развестись хищники. Не знаю, что происходило у девушек на берегу, однако нас жених подбирать не торопился.
К домику, небольшому, но уютному, мы вышли с последними лучами заходящего солнца. Взойдя на три ступеньки крыльца, постучали в дверь, прислушиваясь.
— Кто-нибудь есть? — крикнула я.
— Вряд ли, — отозвалась Тили, решительно потянув створку на себя. Дверь на удивление поддалась.
— Почему? Что это за дом? — пока топали, было не до разговоров, едва удавалось перемещать ноги по песку. — Что значит «богини»?
Тили двинулась вперед, что-то разыскивая. Из темноты проступали очертания печи, к которой она и направилась.
— Огниво! — обернулась радостно.
Я приблизилась, глаза стали различать предметы. Дрова в истопке, какую-то кучу у стены, стол со скамьей.
Тили уже присела, на удивление умело выбивая искру, и через несколько минут комнатку озарил теплый, приятный свет.
— Раньше здесь было пристанище богини, как его называли, — просвещала Тили, оглядываясь.
У стены оказалась гора матрасов, прикрытых шкурами. Мы развесили накидки, чуть поколебавшись, я начала стягивать платье.
Тили раздеваться не спешила. Приблизилась к буфету у стола.
— Смотри, каши, а раньше, говорят, специальный артефакт поддерживал уже готовую еду для уставшего путника. Каждый мог тут отдохнуть, а потом, с утра, должен был отблагодарить это место и заботу богини. Нарубить дров, сварить новой еды. А теперь вот только крупу иногда приверженцы завозят.
— Странно, что захватническое Превосходство его не уничтожило.
— Почему не поддержать хорошую традицию? — раздался до боли знакомый голос того самого Превосходства от двери.
Мы вздрогнули, оборачиваясь как по команде. Я наскоро прикрылась мокрым грязным платьем, Тили нервно провела рукой по ошейнику.
— Каждый, кто побывал в походах, оценит, — добавил Таанар, входя. — А артефактов тут нет.
Все в той же одежде, на боку меч. Тот самый, с камнем.
Меч, которого, насколько я помню, не было с ним на платформе.
Таанар смотрел совершенно непередаваемым взглядом, я даже усомнилась, правильно ли мы сделали, что поперлись сюда, или лучше бы остаться вместе со всеми дамами и ждать, пока нас героически спасут. Но стоять было холодно, а мокрое, грязное, обильно сдобренное песком платье надевать совсем не хотелось.
— Не будете ли вы так любезны, милорд жених мой, поделиться с замерзающей невестой толикой вашей Превосходной одежды?
Бровь Таанара скользнула вверх, впрочем, вместе с этим на губы легла улыбка. Проворно расстегнув пуговицы, он стащил рубаху и, приблизившись, накинул мне ее на плечи.
Завернувшись в теплую, пахнущую мужчиной одежду, я ощутила себя хоть немного прикрытой — ну, не считая ног. Но, в конце концов, на мне был купальный костюм. Сойдет.
— Предоставить вам Превосходные брюки? — с готовностью взялся за пояс Таанар, бросив едва насмешливый взгляд на Тили.
— Нет, что вы, — побледнела та, отступая. — Лучше поищу что-нибудь в шкафах.
— Ну, поищите, — теперь уже насмешливого взгляда удостоилась я.
— А спасать нас не планируют? — поинтересовалась.
Таанар развел руками.
— Тогда с утра сами пойдем, — пожала я плечами. — До города сколько? За день доберемся?
— Если повезет, — буркнула Тили.
— Где здесь воды набрать? — взялась я за пыльный котел.
— Так в озере же, — с недоумением отозвалась подруга.
