Поэтому из двух зол я выбрал меньшее:
— Благодарю за ответ и еще раз всего доброго.
В этот миг раздался сигнал, оповещающий об окончании лекций. Я широким шагом покинул приемную, стремглав, перескакивая через две ступеньки, по лестнице спустился в вестибюль и рванул к выходу. Едва сел в экипаж, велел кучеру трогать.
Мы направились к дому лэра Стаффорда. Там, как и сказала секретарь, ректора не оказалось. Я был готов к подобному известию, но все же немного расстроился. Намеченные на выходные планы рушились. По крайней мере, так вышло с первым пунктом из списка. Осталось еще два.
Однако, даже несмотря на то, что встречи с лэром Стаффордом не состоялось, в моем визите имелся и положительный момент — я передал ему через дворецкого письмо и был уверен, что теперь оно достигнет адресата.
От дома ректора я поехал прямиком в Главное Управление. К счастью, мой начальник оказался на месте и согласился принять меня.
— Кого угодно ожидал увидеть этим субботним днем, но только не тебя, Линар, — произнес лэр Грэнвилл, поднимаясь с кресла, когда я вошел к нему в кабинет. — Как обстановка в Шеффилде? Есть сдвиги по делу?
Мы обменялись рукопожатием, и начальник указал мне на свободное кресло, в которое я нехотя опустился.
— Пока незначительные. Я проверил всех ведьм и магов, которые значились в тамошних списках, как представляющих угрозу империи и ее жителям, но ни один из них не причастен к тем событиям.
— Продолжай искать. Дело это нелегкое. Не каждый с ним справится, но я уверен, у тебя все получится, — похлопал он меня по плечу. — Раз ты здесь не из-за расследования, то зачем пожаловал ко мне? Какие-то проблемы?
— Нет, лэр Грэнвилл. Проезжал мимо, думаю, дай загляну.
Для разговора с начальником по душам следовало подготовить почву. Все знали в Управлении, что он был крайне своеобразной личностью и напрямую лезть к нему с вопросами не стоило. Если, конечно, ты не хотел ближайшие лет пять изо дня в день кататься по всей империи с проверками.
— Темнишь, Линар, — усмехнулся начальник. Это было хорошим знаком. — Выкладывай!
— Что ж, вы правы, лэр Грэнвилл, я не просто так к вам с визитом. Вопрос у меня есть небольшой. На днях за вашей подписью приходило распоряжение о проверке кондитерской лавки «Сладости для радости». Ею владеет ведьма, бывшая адептка Имперской академии. При повторном обыске я ничего не нашел у нее. При первичном — крохотный флакон противоревматического зелья. Понятное дело, что оно не нее. Купила, наверное, для кого-то, а талон выбросила по пути в лавку. Других правонарушений мной за Грэхем замечено не было, — я старался говорить ровно, безэмоционально, чтобы не выдать свою заинтересованность. — Чем она заслужила столько внимания? Возможно, в Управление поступила на Грэхем какая-то важная информация и мне следует об этом знать? Тогда я возьму ее в разработку.
— Это ты о той ведьме, которая работает у тебя домработницей по вечерам? — спросил начальник с хитрой улыбкой на губах и смешинкой в глазах.
— Откуда?.. — немного растерянно протянул я.
Лэр Грэнвилл рассмеялся.
— Сорока на хвосте принесла. Неужели думал, что я отправлю тебя в захолустье, кишащее злобными ведьмами и магами, и оставлю без присмотра?
«Кишащее злобными ведьмами и магами? — удивленно повторил в мыслях за начальником. — Разве так можно сказать о городе, в котором с трудом наберется два десятка людей, наделенных магическими силами?» Тем не менее в ответ невозмутимо произнес:
— Я держу при себе Грэхем, поскольку так легче наблюдать за ней.
— Я так и подумал, — повел начальник плечом. — Мне известно о твоем беспристрастном обыске. Доложили во всех красках, поэтому к тебе у меня претензий нет, Линар. Ты сделал все по протоколу. И свой вопрос тебе следует задать не мне, а Верховному ордену магов. Именно оттуда пришло указание.
— За подписью лэра Фокса? — осторожно поинтересовался я.
— Подобные сведения я раскрывать не вправе. Однако могу заметить, что происходит нечто странное. На следующий день после повторного обыска лавки пришло новое подобное указание. Я сослался на происшествие в твоем доме.
— И?..
— Пока тишина, — развел он руками. — Но если поступит очередной приказ, я сразу же тебе сообщу.
Его слова стали для меня сигналом, что пора уходить. Я поднялся с кресла и протянул хозяину кабинета руку для пожатия.
— Большое спасибо, лэр Грэнвилл. В первую очередь за доверие.
Оказавшись в коридоре, я порывался отправиться к самому Даниэлю Фоксу. Может, ему что-нибудь известно об этих загадочных указаниях из Верховного ордена магов. Но глянул на часы и понял, что поездку придется перенести на следующие выходные. Половина первого! Как все успеть до вечера?..
Домой я вошел без четверти три, уставший, голодный и даже немного злой. Откуда, интересно, мои сестры черпают силы и берут терпение на многочасовые походы по лавкам? Меня хватило всего на три столичных магазинчика. При этом уже из второго я выходил с зарождающейся головной болью от стрекота и пристального внимания юных особ. Тем не менее купил все, что планировал. Может, даже немного больше.
Отец к тому часу уже вернулся из императорского дворца и работал у себя в кабинете. Я заглянул к нему, как только убедился, что все коробки и пакеты были доставлены ко мне в комнату.
— На мое имя ничего не приходило?
— Ждешь от кого-то письма? — папа оторвался от бумаг и впился в меня проницательным взглядом.
— И да, и нет, — с тяжелым вздохом я опустился на стул.
Письмо от Этель или от моего помощника означало бы, что в Шеффилде вновь бесчинствует зло и многим его жителям угрожает опасность. Отсутствие вестей — тишину и покой. Тогда почему так тревожно на сердце? Вдруг они по какой-то причине не могут отправить сообщение или пытаются справиться с трудностями своими силами, не желая меня беспокоить?
Сидеть в неведении и задаваться вопросом, все ли там в порядке, было мучительно сложно. Я боялся, что тем временем как прохлаждаюсь здесь, шеффилдцам, в частности ведьмочке, требовалась моя помощь.
Внезапно ко мне пришло понимание, что в родном городе меня больше ничего не держало. А еще я осознал, что хочу увидеть Этель. Какое странное и нестерпимое желание! Мы ведь буквально вчера разговаривали!
— Строишь план побега? — проникновенно спросил отец, наблюдавший за мной все это время.
— Как догадался?
— У тебя на лице это написано. Окончательно все решил? — хмуро спросил он, постукивая грифелем по столу, а после моего кивка продолжил: — Что ж, тогда иди собирайся. Ринель я возьму на себя. Скажу, что тебе пришло срочное сообщение из Шеффилда с просьбой о помощи. В противном случае ссоры вам не избежать.
— Спасибо, папа!
— Надеюсь, я не помогаю единственному сыну и своему наследнику совершить самую большую глупость в его жизни.
На сборы и погрузку багажа мне хватило десяти минут. Еще столько же ушло на прощание с сестрами и мамой, которая то и дело прикладывала к глазам платочек. Она словно прощалась со мной на долгие месяцы. Успокоить ее не помогали даже обещания, что через неделю мы обязательно увидимся.
Я готовился к отлету, когда внезапно Тауэл издал тревожный вскрик. Обернувшись, увидел Лионелу. Грифон не любил ее. Впрочем, как и она его, хотя всячески пыталась это скрыть и подружиться с крылатым львом.
Несмотря на острое желание поскорее убраться отсюда, я оставил возню с седельными сумками и направился к своей невесте.
«Адское пламя! — выругался про себя по пути к ней. — Где были мои глаза и уши, когда я давал обещание Фоксу жениться на его дочери?»
На улице было ветрено и довольно прохладно, однако Лионеле хватило ума надеть розовое муслиновое платье, из-за чего ее бледная кожа съежилась и немного покраснела. Девушка могла запросто заболеть, но решила продемонстрировать Бейкерам свою точеную талию и маленькую грудь, которую едва прикрывал расшитый серебряной нитью лиф платья. Отчего-то сразу вспомнилось показательное выступление Катрин, что она устроила в первый день моего назначения. Сравнение, конечно, неудачное. Но вывод напрашивался один: обе девицы пытались завладеть моим вниманием.
