— Ну, было бы странно с моей стороны требовать от тебя навыков шеф-повара. Чичи, конечно, умница, но этот её Клуб… они, если честно, немного пугают. Гвен, единственная ба… женщина среди моих орлов, сбежала из этого Клуба, и слышала бы ты, с какими комментариями… Сказала, что ей проще под перекрёстный магический огонь сунуться, чем выдержать ещё хоть час болтовни о пелёнках, подгузниках, отрыжке, готовке и прочих таких вот прелестях. Парни потом, знаешь ли, всей казармой этот рассказ запивали. Тебя тоже такое пугает, да?
Маллани кивнула и посмотрела виновато.
— Нет, они замечательные, — сказала она. — И их довольно интересно слушать. Просто…
— Давай так, — сказал Фьорд. — Нянечку твоему малому оплатит город, тут всё схвачено. А вот домашние дела… Как насчёт того, чтобы я дал тебе денег на кухарку и помощницу?… одолжил?… тоже нет? Через годик, когда тебе начнут платить полноценный оклад мага высшей категории, ты сможешь мне их вернуть.
Она упрямо смотрела на него.
— Ладно, — в целом, он так и думал. — Я поспрашиваю у своей… хм… знакомой. Она работает в свежепостроенном работном доме для сирот, не имеющих магии. Там можно разжиться прислугой в браслете, но по минимальной цене. Попрошу у неё пару девочек из выпускниц.
— Дети? — поморщилась Лани.
— Ну, не такие они и дети, — пожал он плечами философски. — И всё равно где-то им работать придётся. Ты, по крайней мере, точно не полезешь им под юбку, да и тяжести таскать вряд ли заставишь. А с рекомендациями от сильной магини они смогут потом устроиться в лучшие дома закрытых кварталов. Так что поверь, за место у тебя драться будут! И вообще, ты спрашивала, как отблагодарить меня? Последуй моему совету — это раз. Идёт?
— Идёт, — кивнула она, с тоской покосившись на безвременно почивший ужин. — А второе?
— А второе, — Фьорд посерьёзнел. — Больше никогда, ни при каких обстоятельствах, ты не становишься между опасностью и мной. Если ты видишь что-то страшное, ты прячешься за меня. Поняла? Обещай!
Она поджала губы и пару секунд со странным выражением смотрела на него.
— Лучше я приготовлю пирог, — сказала она на удивление твёрдо, и в оленьих глазах вдруг засверкал чистейший металл. — Это будет проще. Точно рано или поздно получится. А защищать тебя… я уже сообщила, и Игорю, и господину Шокуо-Ретха, что хочу получить место у тебя. Они "за". Так что, что бы ты там ни думал, я буду защищать тебя и твоих "орлов" от всего, от чего смогу. Как ты защитил меня. И я никогда не пообещаю тебе обратного.
Ну вот офонареть теперь.
— Ладно, — сказал Фьорд. — Мне, правда, приятно. Одно "но": я передумал.
— Что?..
— Передумал. Тебе найдут другое место. Поспокойней, и вообще… Работы в Чу для менталистов полно.
— Но…
— И не такой собачьей.
— Но ты хотел, чтобы я работала на тебя!
— Сначала хотел, — сказал Фьорд. — Признаю, был дурак. Теперь вижу: идиотская затея. Ты не подходишь.
Воздух вокруг буквально завибрировал от ментальной магии.
— Я — самый сильный менталист здесь, — её мыслеголос завораживал и подчинял. — Лучше меня разве что Шокуо-Ретха. Я идеально подойду.
Ну-ну.
— Слушай, — сказал Фьорд. — Ты ходишь ко мне в голову, как себе домой, потому мне нет смысла придумывать какие-то причины, правда? Но, если тебе так уж надо, чтобы я сказал это вслух — замётано. Во-первых, мне не нужны в команду герои и идиоты, одержимые идеей благодарности. Мы работаем за деньги и — слегка — за покой отечества. Но преимущественно всё же за деньги. Идейных я не терплю, какой бы идея ни была, и ты знаешь, почему. Мне нужны профи, у которых в башке немного патриотизма и здоровый расчёт. Да, и любой из нас в любой момент может сдохнуть, и мне нужны те, кто спокойно переступит через труп коллеги, чтобы занять открытую позицию. Ты со своей благодарностью — не тот случай. Это всё — раз. Второе: все знают, я не терплю шашни между бойцами. Баб и прочих заинтересованных в мужиках личностей беру со скрипом и только с условием, что всё личное остаётся за бортом. И не потому, что мне так много дела до того, кто, с кем, чего и зачем. Просто там, где есть личное, объективность и исполнение приказов страдают всегда. Вообще всегда, это вопрос времени. И — снова — через труп того, к кому чего-то там эдакого испытываешь, просто так не переступишь. Проверено, хоть и не на мне. История невесёлая, тот парень так и не выплыл, сунулся под маятник на следующем же задании.
Губы Маллани чуть дрогнули — она тоже увидела воспоминания о первом напарнике Фьорда.
— И проблема в том, что для меня ты уже каким-то боком стала вполне себе личным, — продолжил он. — И ладно бы я просто хотел тебя вы… кхм… вылюбить. Хотя это тоже, конечно. Но ещё я хочу тебя защитить. И на… кхм… совсем поседею, если ты вот так вот сунешься вперёд меня в реальном бою. Потому нет, ты не будешь на меня работать. Тебе найдут что-то подходящее, с учётом твоей прошлой должности. Это не будет так же роскошно, но это будет безопасно.
Её глазищи снова стали оленьими. Она опешила и явно не знала, что сказать. А Фьорду важно было услышать, что она скажет, но браслет потеплел, загорелись все камни, недвусмысленно намекая на общий сбор. Что у них там случилось-то?..
* * *
Этот Бобик был совсем не похож на собаку.
Максим не знал, с чего вдруг решил назвать стрёмного монстра именем своего детского друга, которого скулящим комочком отобрал у парочки соседских детей, решивших поиграть слепым щенком в футбол. Тот Бобик был с Максимом до последнего своего дня, был смешной дурацкой дворнягой, но Макс любил его. Наверное, больше, чем вообще кого-либо другого.
За то, что впервые в жизни напился с пацанами и не уследил за Бобиком, угодившим под машину, Макс ненавидел себя больше всего.
У этого, нового Бобика было три глаза, пасть с тремя челюстями, как у тварей из "Очень странных дел", и огромные когти. Но, всё же, у него было что-то общее с той дурацкой дворнягой.
Например, играть с ним Максу нравилось в разы больше, чем быть с людьми.
А ещё Бобик очень забавно повизгивал от удовольствия, когда Макс чесал ему пузо. И нереально быстро рос. Хотя — камон, это мир, где существуют говорящие деревья, драконы и зомбяки! Так что растущий быстро Бобик — не самое главное чудо.
Даже по сравнению с ним, Максом.
Если честно, Максиму было страшно. До усрачки страшно. Потому что он превратился в какую-то неведомую фигню, обрёл магию, которую не мог контролировать, и чуть не прикончил единственного человека (или кота, уже до фени), который был к нему добр. Отличная работа, парень! Премию Дарвина в студию!
Он снова подумал о своей врачихе. Ему не верилось, что с такой красоткой отказывались гулять — она на лицо была чисто кукла, хотя и видно, что обошлось безо всякой там штукатурки. Такую приодень, размалюй в меру — точно взяли бы в модельки. Но магия, да… Девочка из колодца… Кто сказал, что быть крутым колдуном среди обычных людей — так уж легко? Особенно если твоё колдунство опасное? Не окажешься ли ты вдруг не мироспасителем, а изгоем? Не сдохнешь ли в итоге на дне колодца?
По стенам вновь поползла плесень. Башка раскалывалась от чужих чувств и мыслей, голоса других людей смешивались в жуткую какофонию, отчего он чувствовал себя пациентом психушки. И заткнуть их не было никакой возможности…
Прижав к себе Бобика, Макс укрылся с головой одеялом и закрыл глаза. Может, уснуть таки получится? Только вот хрен ему, а не чупа-чупс: сон не шёл, а потом он почувствовал, что в комнате что-то есть. Не кто-то — вот что интересно.
На секунду захотелось натянуть одеялко повыше и сказать: "Я в домике". Или позвать маму. Только вот одеяльный домик точно не защитит от местных чудовищ, а мама, наверное, клеит теперь объявления о его пропаже.
Ну… или ей пофиг — квартальные отчёты же. Тоже вполне может быть.
Макс резко сел и уставился на неведомое "оно". На вид — обычный мужик с длинным бледным лицом карикатурного Дракулы и прозрачными глазами. Но это только на вид. Что-то не так было с рожей у вот этого, она была будто маска, рябь на воде. Макс прищурился, чтобы рассмотреть подробнее…
