Подавил желание проследить за Димаром, когда за соперником пришел слуга. Заставил себя отправиться в отведенную спальню навести марафет. Сальмарис в любом случае освободится к обеду, и стоит встретить ее в боевой готовности. Хотелось верить, что чародейке совместная ночь понравилась не меньше и она тоже не прочь повторить.
Привел себя в порядок и поспешил в запретный сад за книгой. По небу гуляли хоть и редкие, но тяжелые тучи, в воздухе висела густая духота, и тянуть не следовало. Не ровен час, не выйдет никакой заботы. Без лишних приключений дошел до нужной скамейки, прихватил пухлый том и собрался в обратный путь, но почувствовал на себе чей-то взгляд и остановился. Нахмурился и огляделся. Никого… Потер лицо ладонями, отгоняя неприятные ощущения.
– Это я, Ладир. Я внизу, под ногами, – услышал едва уловимый голосок и затаил дыхание.
Наклонился и улыбнулся. На дорожке в шаге от него остановилась небольшая, с крупного кота, саламандра. Кроваво-красная с черными пятнами. Она сверкала голубыми глазами и совсем по-собачьи махала хвостом. Старый знакомый! Олаф засунул книгу за пояс и взял Ладира на руки. Так хотя бы его будет слышно.
Малыш повертелся, устраиваясь поудобнее, и сложил передние лапы магу на плечо. По-свойски ткнулся носом в ухо. Олаф довольно фыркнул. Возня напоминала щенячью, разве что кожа саламандры была гладкой, а лапы мягче. Похлопал ребенка по спине и прижал крепче, чтобы тот не упал. Удивительно! Ладир оказался горячим как котенок! Чародей думал, оборотни в этом обличье будут холодными как лягушки, а они и здесь походили на людей.
– Спрячьте под крышу мою черепаху, пожалуйста, – прозвенел мальчишка ему на ухо, – мне кажется, скоро будет дождь.
– С удовольствием, – Олафар почесал гладкую спинку, – где она?
– Около желтоцвета. Мы встретились там утром.
Мужчина кивнул и пошел в нужном направлении. Небо потемнело, ветер усилился, и Олаф невольно ускорил шаг. Можно было поставить Ладира на ноги и поторапливаться без него, но отчего-то не хотелось.
– Спрячем ее в фонтане, в нише, где «Витражи», – продолжил мальчишка. – Туда не попадает вода.
– Хорошо, – отозвался чародей и почти перешел на бег. Ветер закружил редкие опавшие листья в быстром танце.
Около желтоцвета пришлось спустить саламандру с рук. Олафар вынул из-за пояса книгу, осторожно поставил на нее не до конца застывшую фигурку черепахи и посмотрел на небо. Показалось на миг, что до фонтана он просто не добежит. Дождь начнется раньше. Ладир понял его без слов:
– За поворотом беседка с хорошей крышей, отнесите туда.
– Где? – нахмурился чародей.
– Около куста с красными цветами.
Олафар проследил за взглядом Ладира. Сколько раз проходил мимо и не видел никаких поворотов.
– Там дырка между кустами, потом по тропинке. Она прямо в беседку ведет, – пояснил мальчишка.
Вверху громыхнуло.
– А ты?
– Погуляю, – заверил Ладир, – мама разрешает. Бегите же!
Олафар отметил неестественный для ребенка приказной тон, но спорить не стал. Сверкнула молния. Маг поспешил к нужному кусту. Еле протиснулся к тропинке. Если бы не знал, что там что-то есть, никогда бы не стал даже пытаться пролезть в этот звериный лаз. Сделал десяток шагов и почти влетел в добротную беседку с узкой дверью. Огляделся, прикидывая, кому и для чего нужно подобное сооружение, и, сообразив, довольно хмыкнул. Похоже, со стороны она выглядела как привычные здесь заросли. Прекрасное место для тайных встреч.
По крыше забарабанил дождь. Немного приглушенно, будто сначала пробивал защиту листьев, а потом уже попадал на доски. Пахнуло сыростью. Олафар уселся на скамью. Здесь темновато, зато не капает сверху. Зажег магический огонек, положил книгу и фигурку на столик и принялся рассматривать поделку.
Черепаха, в общем-то, выглядела, как и должна выглядеть глиняная фигурка, сделанная семилетним ребенком: с неровным панцирем и лапами разной длины, чересчур толстым хвостом и лебединой шеей, шипами, больше напоминающими древние каменные наросты,– но Олафар очень четко улавливал дух, которым она обладала. Характер, полный сомнений и тревог, но способный на серьезные свершения, если того потребуют долг или обстоятельства. Чародей присвистнул. Парень молодец! Сделал то, что не смог он, взрослый, опытный маг. Метко и емко отразил сущность Сальмарис!
Тяжело сглотнул и застыл в раздумьях. Ладир говорил, что хочет сделать талисман для матери. Но его мать Мари, а фигурки сущностей не совпадают даже у близнецов. Однако он, Олафар, руку готов дать на отсечение, что знает, что перед ним за поделка. Здесь что-то не так. Стоит поговорить с мальчишкой и выяснить, о чем и ком именно он думал, когда заставлял глину принять нужную форму.
Вздохнул и поднялся на ноги. Надо выяснить все прямо сейчас! С фигуркой и книгой здесь ничего не случится. Распахнул дверь и поежился. Лило как из ведра. Пригладил шевелюру, жалея, что тоже не может обратиться в саламандру. Хватил ртом воздух и вынырнул под дождь.
Вздрогнул, нащупывая рукоять меча. Где-то недалеко хрипло закричала женщина.
Глава тринадцатая. Перед бурей
– Без доказательств твои слова – просто напраслина, – Сальма прошила Марира ледяным взглядом и нахмурилась.
Тяжело сглотнула. Все-таки надо было остаться с Олафаром, а не бежать к морю чуть свет на бесполезную встречу с другим. Прикрыла глаза, вспоминая теплые объятия мага. Надо было. Но она испугалась пропустить что-то важное. Зря! В слова бывшего верилось с трудом, а он, похоже, и не собирался толком настаивать на их правдивости. Обманул ее, как хвостатого детеныша. Просто заполучил лишнюю встречу. Посмотрела на набегающие на каменный берег волны. Втянула носом запах высушенных водорослей и мокрого песка и вздохнула. Сейчас бы солнышка, а не утреннюю хмарь.
– Чтобы обвинять в предательстве Тадира, нужно что-то больше твоего слова. В конце концов, он служил еще отцу! – добавила строго и покачала головой.
– Я не говорю, что это он, Сальма… – пропел бывший и несмело улыбнулся. – Но мы писали тебе письмо о пропаже камней в западном хранилище, а вчера я имел милую беседу с твоим секретарем и случайно узнал, что ты послания не получала. Спрятать его мог только Тадир. А вот зачем он это сделал, стоит выяснить.
Чародейка снова посмотрела на море. Сегодня вода напоминала каменную пустыню: то тут, то там появлялись острые, похожие на древние скалы волны.
– Может быть, это твой приятель потерял письмо, а теперь выставляет виноватым Тадира? Или хранители магических артефактов только собирались послать весточку, но не сделали этого?
– Исключено! – Марир взял ее за руку и развернул к себе. Уставился в глаза: – Знаешь же, у тебя самый исполнительный секретарь на свете, да и хранители не безголовые юнцы… Здесь что-то не так. Верь мне. Я хочу быть с тобой и не стану обманывать.
– Хорошо, – Сальма высвободила ладонь и снова посмотрела на воду, – я подумаю. А ты уезжай, незачем мозолить глаза женихам, – развернулась и с мольбой уставилась на бывшего: – Пожалуйста… Мне и без того не по себе.
– Нам всем не по себе, – отрезал мужчина и тоже уставился на море. Сальма тяжело сглотнула. В его взгляде было столько холодной решительности, что все ее существо на миг захватил страх. – Но меня пригласила Оливарис, значит, попросить меня убраться должна она.
Сальма сжала кулаки. Нежелание Марира подчиняться раздражало неимоверно. Не мешало бы еще понять, отчего Оливарис помогает ему. Раньше чародейка думала, тетка делает это из вредности, но сейчас разум шептал о корыстном интересе. Ничего хорошего это не сулило.
– Хочешь моего приказа?
– Увы! С недавних пор ты можешь командовать только слугами, – пожал плечами собеседник.
– Ах так! – чародейка почувствовала, как кровь приливает к лицу. Захотелось ударить бывшего. Сильно-сильно. Так чтобы чувствовать как, ломаясь, хрустят кости. А потом на глаза навернулись слезы. От бессилия и злобы. Он прав, возможность приказывать слугам и выбрать, чью греть постель, и есть все ее полномочия. – Убирайся, – почти прошипела Сальма и сцепила руки в замок. – Увижу еще раз, прикажу слугам задушить тебя и выкинуть в море.
