— говорила, четко вспоминая ту жуткую картину, будто снова оказалась в ночи наедине со зверем, и ощутила, как слезы покатились по щекам, — Верба отогнала от меня других амфисер и не подпустила Берна. Он ушел. Вытащил из палатки Тауру, надругался над ней и избил. Сейчас она лежит у эскулапа и не может подняться с постели. Не было никакого побега. И я бы ни за что не вышла из этого загона, если бы вы, эспер Кайс, не пришли, — отчаянно смахнула слезы, наблюдая за тем, как в глазах генерала зарождается сапфировая буря. На строгом лице заходили желваки. Шея вытянулась в напряжении до выпирающих вен. Он задышал так часто и шумно, словно долго бежал и только сейчас остановился. Я вжалась в плечи, не в силах совладать со страхом перед высшим смертоносным существом. Что он теперь сделает со мной? А еще как назло память подкинула в голову мысль, что под платьем прячется важная записка. В том месте кожа огнем загорелась и на лбу выступила испарина.
— Тварь! — прорычал разъяренным хищником и одним движением руки опрокинул стол. Вся утварь с диким грохотом разметалась по полу. Я вскрикнула и машинально закрыла голову руками, а потом услышала удаляющиеся шаги.
— Кара! Скажи Берну, чтобы зашел ко мне немедленно! — и приблизился, поднял меня со стула на руки.
Я слышала, как сильно бьется в груди его сердце, заглушая галоп моего собственного.
— Не бойся, — прошептал, подошел к топчану, на котором я недавно провела обездвиженной целую ночь, и усадил. Обхватил мое лицо ладонями и всмотрелся в глаза. — Сиди тихо и честно отвечай на вопросы, если буду задавать. Поняла? — я закивала и устремила взгляд на вход. Берн переступил порог хижины и глумливо посмотрел на беспорядок.
— Звал, Кайс? Что за срочность? — расслабленный, уверенный в себе, подпер спиной косяк и сложил руки на груди.
— Ты был там, когда она в загон пролезла? — судя по голосу генерала, буря стихла, но все его тело говорило об обратном. Каждая мышца напряглась так, что рубашка почти трещала по швам.
— Ну, был, — хихикнул и посмотрел на меня, как на падаль. — И что?
— Что ты там делал и почему не доложил мне о происшествии? — медленно приближался Кайс к эсперу, продолжая допрос, хищной поступью загоняя тварь в угол.
— Ой, Кайс, да о чем докладывать? Убогая умом тронулась. Полезла к амфисерам. Я думал, они ее покусали, и ушел, — забегали его подлые красные глазенки. И не надо никакой магией обладать, чтобы понять — врет и ужом изворачивается, сволочь.
— Хотел надругаться над девчонкой?! Отвечай! — от такого грозного крика самой захотелось скатиться с топчана в поисках пятого угла.
— Да она сама об меня терлась, — а гаду все нипочем! Так и стоял у косяка, не шелохнувшись. — Лезла, предлагая себя.
О! Как же меня подмывало закричать, что это вранье, но Кайс приказал молчать.
— Берн, ты что же, доброту за слабость принимаешь? Думаешь, можешь вот так стоять передо мной и нагло врать в лицо? — генерал подошел к нему почти вплотную и от одного взгляда Кайса, Берн согнулся, застонал и опал на пол. Свернулся поганым червяком и забился в конвульсиях.
— Говори! Нарушил мой приказ?! Хотел силой взять?!
Берн корчился на полу с выпученными глазами и хватал ртом воздух. Страшная картина, но все мое нутро ликовало от того, что эту мразь настигло возмездие. Да еще какое! Надеюсь, он сейчас испытывает в стократ сильнее боль, чем пережила Таура.
— Отвечай! — склонился над ним грозный Кайс, а меня одолевало жгучее желание подойти к Берну и хорошенько пнуть тварину в бок. Да так, чтобы кровью поперхнулся! Никогда во мне не было жестокости, но сейчас я победоносно улыбалась, глядя в обезумевшие глаза врага. Наслаждалась его агонией и плевать, что это низко и противоречит заветам настоятельницы Солнцеликой богини.
— Да. Да. Хотел ее! — захрипел ублюдок.
— Вторую девчонку ты избил? Магию свою применял? Лишал их голоса?
— Да, — выдохнул и замер. Посмотрел стеклянными глазами в потолок и на миг померещилось, что гад умер.
Кайс опустился перед эспером на корточки и коснулся его груди. От того, что я увидела спустя секунду, невольно приоткрылся рот. Яркий белый свет шаром скопился под ладонью генерала, вырвавшись из груди Берна. Кайс сжал свет в кулаке и поднес его к области своего сердца. Впитал кожей магию и поднял вояку за шкирку. Пригвоздил спиной к стене и сказал ему в лицо:
— Ты, наверное, забыл, кто здесь главный? Надеюсь, я напомнил, что мои приказы исполняются немедленно? Ты снимаешься с охраны ловушки. Будешь ходить по лагерю без магии и каждый день чистить загон амфисер. Если еще хотя бы одна мерцающая от тебя пострадает, отправлю с позором обратно. Лишишься всех чинов и богатств. Лично доложу императору о твоих подвигах. Заруби себе на носу, что в моем лагере есть порядок и строгие правила, но нет насилия, — отпустил его Кайс, отошел на пару шагов назад и Берн едва удержался на ногах. Я заметила, что его страшные красные глаза потухли и превратились в обычные серые человеческие.
Перепуганный до смерти гад выбежал из хижины и только тогда меня одолела новая волна страха. Сейчас я увидела, на что способен генерал крылатого войска и не дай Солнцеликая, чтобы его мощь направилась против меня. Придавит одним пальцем, как мошку и размажет по стеклу.
— Теперь с тобой разберемся, — окинул меня изучающим взглядом ног до головы, от чего кровь застыла в жилах. Сапфировые глаза горели, переливаясь жидким синим пламенем. — За эти дни ты не добыла ни одного живого камня?
— Нет, — в страхе пропищала, — но я очень старалась, правда. Они ко мне в руки не идут, — нервно затеребила браслет, и Кайс как-то странно на него посмотрел, нахмурился.
— Подойди ко мне.
Я встала с топчана и прошла вперед на негнущихся ногах. Приблизилась настолько, насколько позволила
