— Для вашего беспокойства есть причины?
— К сожалению.
— Мне жаль, — откликнулся капитан и потянулся в кресле. — Но вы понимаете, что странно задавать мне такие вопросы?
Клод кивнул и почувствовал себя неловко. Капитан порылся в коробке и встал из-за стола. Подошел к нему и протянул ему потрепанную визитку.
— Полагаю, дальше вы справитесь своими силами, — сказал он и вернулся за стол.
— Спасибо, — проговорил Клод. И, сунув визитку в карман плаща, двинулся к выходу.
Детектив оказался молодым мужчиной, очень энергичным, который никак не мог усидеть на месте. Казалось, энергия в нем просто била ключом. Рядом с ним Клод почувствовал себя старым и унылым. А еще он засомневался, что такой непоседливый человек может быть хорошим детективом, ведь им требуется большое терпение при наблюдениях и слежке. Но, понимая, что выбор у него невелик, наступил на горло сомнениям. Он должен узнать, что творится в жизни Каты. Пусть и таким образом.
Заплатив детективу нехилую сумму денег, Клод на короткий миг испытал спокойствие. Скоро ему станет все известно, и он сможет все исправить. Снова взять под контроль их семейную жизнь и все прояснить с Катой. Заразившись от детектива бодростью, он отправился в королевский дворец, чтобы поговорить с Клаусом.
Король ждал его в столовой. Она была огромной, светлой. Но было в ней ощущение стерильности, от которой хотелось скорее запихать еду в рот и сбежать.
— Как отец? — первым делом спросил Клод, после приветственных объятий с братом. Он заметил синяки на лице Клода, но от вопросов воздержался.
— Лучше. Уже ходит, возится с собаками, — сказал Клаус, садясь за стол. — У него небольшие проблемы с памятью. Врач считает, что это из-за бытовой магии, которой ему залатали рану. Со временем должно пройти.
— А ту девушку не нашли?
— Пока нет.
Клод тоже сел за стол и положил на колени салфетку. Слуга неспешно ставил тарелки на стол. Каждое движение было плавным и отточенным. Лицо выражало безмятежность. Настоящий королевский слуга.
— Верджил рассказал мне о вашем разговоре, — сказал Клод, отпив несколько глотков воды. — Что ты хочешь, чтобы он отрекся от создания семьи и продолжении рода. Тебе не кажется, что это слишком?
— Нет, — спокойно ответил Клаус, отправляя в рот кусочек красной рыбы в белом соусе. — После всего, что он натворил, он не может продолжать королевский род. Даже его вторую ветвь.
— Я говорил с его врачом…
— Верджил был готов подписать отказ сразу, но я дал ему три дня на размышления, — перебил его Клаус. — Он должен знать, что у него есть выбор. Но я и мой отец считаем, что отречение лучший вариант.
— Ты не веришь, что он больше не будет прибегать к магии, — сказал Клод.
— Можно подумать, ты сам веришь в его исцеление. — усмехнулся Клаус. Клод ничего не ответил. Ведь тоже не верил в силу воли брата. — Если у него будут дети, ты представляешь себе, какая будет наследственность? Это будет горем для всех.
— А ты не думаешь, что Верджилу от этого станет хуже? — спросил Клод.
— Ну вот ты за этим и проследишь, — беспечно сказал Клаус, откидываясь на спинку стула. — Ты ведь его старший брат, это твоя обязанность. Кстати, что там с Доном? Он опять влип в какую-то историю?
— Увы, — вздохнул Клод. — Но у меня касательно Дона есть недобрый план… И я хотел бы обсудить его с тобой.
— Обожаю недоброго Клода, — широко улыбнулся Клаус. — Рассказывай.
Глава 11. Свидание
Доктор Шмитд оказался старше, чем Молли себе его представляла. У него были редкие седые волосы и тусклые голубые глаза. Худощавая фигура, словно возраст иссушил его изнутри и высокий рост, делали его похожим на тростину. Для своих семидесяти лет вел он себя бодро и жизнерадостно, а шагал легко и уверено. Он со знанием дела осмотрел Генри, подбадривая его шутками. Его ассистентка, молоденькая девушка в белом платье и таком же платке на голове, взяла у мальчика анализ крови.
Молли внимательно наблюдала за ним, стоя у окна. Доктор принес новые лекарства и Нэнси спешно расставила их на столике. Он задавал ей вопросы о новых симптомах или отклонениях в поведении, и девушка спешно делилась с ним наблюдениями, часто путаясь в словах. Молли показалось, что она его боится и подумала, что это надо расспросить ее об их отношениях.
— А вы значит, новая гувернантка, — сказал доктор Шмидт, когда осмотр был закачен. Он так пристально смотрел на Молли, словно хотел проверить в полном ли порядке ее внутренности. Ей стало неприятно, но она не подала виду. — Вы работали учительницей?
— Да, служила в школе для мальчиков, — спокойно ответила Молли заранее придуманную Клодом ложь. — А потом мы с отцом переехали в Линкольн, и я решила оказывать частные услуги.
— Я так понимаю, вы работаете ради удовольствия? — окинув ее взглядом, спросил доктор Шмидт. — Не похоже, чтобы вы нуждались.
— Мне приятно чувствовать себя нужной и делиться знаниями, — улыбнулась Молли. — Папа всегда поддерживает меня в этом стремлении, поэтому я здесь.
— У вас, должно быть родитель свободных взглядов, — заметил доктор Шмидт и взял в руки чемоданчик с инструментами. Нэнси распахнула перед ним дверь, и он вышел. Молли пошла следом, соображая, как бы задать ему вопросы о лечении Генри и не выдать себя.
— Человек с большим жизненным опытом может себе такое позволить, — сказала Молли.
— Честно говоря, я не понимаю идею лорда Аверилла учить сына несмотря на его состояние, — признался доктор, когда они с Молли шли по коридору.
— Вы считаете, что он близок к смерти? — спросила Молли, чуть замедлив шаг.
— И я никогда не скрывал этого, — надменно ответил доктор, словно Молли усомнилась в его компетентности. — Но такую правду сложно принять, возможно, для лорда Аверилла это своего рода защита от реальности. Но, вы-то, я надеюсь, мыслите здраво?
— Я не медик, чтобы давать прогнозы. Я просто учу Генри тому, что ему необходимо знать, чтобы получить диплом, — просто сказала Молли.
— Это хорошо, что вы не лезете не в свое дело. Просто знайте, что вам необязательно вкладывать все свои силы в обучение этого ученика.
— Для меня это звучит дико, доктор Шмитд, — остановившись, сказал Молли.
— Правда всего воспринимается, как зло, — пожал плечами мужчина. И прежде, чем Молли успела что-то сказать, сбежал вниз по лестнице. Она подумала, что догнать его, чтобы задать вопрос о лечении будет выглядеть странно, и решила отложить этот разговор на другой раз.
Слова доктора расстроили Молли, больше, чем она думала. Вернувшись в комнату Генри, она с трудом сдержала слезы. Ей было больно даже просто смотреть на него. Боясь, что ее чувства заменят, она переключилась на флаконы с лекарствами, которые принес Шмидт.
— Он ушел? — тихо спросила Нэнси.
Молли кивнула, продолжая изучать этикетки. Генри, уставший после осмотра, тревожно спал. За окном лил дождь, бодро стуча по стеклам. Нэнси задернула шторы и села в кресло. Вязал чашку с чаем, который уже остыл, и сделал глоток.
— Этот доктор тебе не нравится? — шепотом спросил Молли.
— Он неприятный, — сморщила носик Нэнси.
— А он давно лечит Генри?
— Он и лордов лечил в свое время. Потом он уезжал на несколько лет, вот недавно вернулся. Можно сказать, вовремя, — вздохнув, сказала Нэнси.
— Интересно, Шмидт так хорош или это просто привычка? — задумчиво проговорила Молли, ставя флакон на место.
— У королевских семей свои причуды, — вздохнула Нэнси. — Например, их должен всю жизнь обслуживать один врач. Поэтому выбирают его долго, тщательно, на такое место всегда много претендентов.
— Он сказал тебе что-то неприятное? — посмотрев на Нэнси, спросила Молли.
— Нет, нет, ничего такого он не говорил, — торопливо проговорила Нэнси и опустила голову. — Просто он мне не нравится.
Молли поняла, что больше она ей ничего не скажет и решила оставить расспросы на потом. Иногда для откровенности надо созреть.
— У Джины кто-то умер? — спросила Молли. — Я видела траурную ленту у нее на руке.
