в голос как можно больше спокойности и умиротворения. – В конце концов мы забрали с собой только старших мальчишек, так что переживать ей приходится за половину семьи. Будем надеяться, что резерва хранительницы ей хватит продержаться ещё неделю до нашего возвращения.
Брат откинулся в кресле, закрыл глаза и потёр переносицу. Ему тяжело давалось расставание с женой, ранение Намилла, жестокие меры в отношении врагов. Нам с Маком тоже, но Тор был как открытая книга, не скрывающий своих чувств.
- Никогда не закрадывалась мысль, что мы не имеем права лишать жизни население целых планет, что достаточно напасть, завладеть властью и черпать их резервы, сделав своими колониями, но оставить женщин и детей в живых?
Тор всегда был мягче и менее кровожаден. Если мы с Маком лезли на дерево, стараясь обогнать друг друга и оставить позади остальных, то Даторр всегда протягивал младшим руки, подсаживал и поддерживал в случае риска падения. Старшие сыновья взяли его мягкость в характере, чем радовали Мари и бабушек рода.
- Нас осталось слишком мало, чтобы затрачивать людские резервы и отсылать воинов на завоевание и установления нашего порядка, - ответил ему сразу, так как неоднократно думал о непростой ситуации, сложившейся по вине других. – Сейчас мы нужны Ганзалеону, а они ему могут навредить в будущем.
- Но какие гарантии, что не придут другие закончить начатое? Не позарятся на месторождения и не воспользуются нашей малочисленностью?
- Гарантий нет, Тор. Нам надо выстраивать новую военную политику, оберегающую непосредственно Ганзалеон, а не всю систему и соседние с ней. Намистор был очень далеко. Если бы наши корабли патрулировали квадрат, примыкающий к планете, внезапного нападения не получилось бы. Могло спастись больше народу, предупреди нас о вторжении.
Как бы не было тяжело осознавать, но в трагедии мы оказались виноваты сами. Наша беспечность, чувство неуязвимости, гордость и завышенное самомнение погубили дом, подпустив врагов к самым дверям. До сих пор не укладывалось в голове масштабность потерь. Акмаль так и не узнала, что произошло с её сыновьями, а Алина с Вероникой так и не нашли некоторых детей с их семьями. Миллионы пропавших без вести, тысячи погибших на глазах.
- Знаешь, Зан, я всё чаще вижу во сне нашу первую ночь на Сакиалате, - мечтательно затянул Тор. – На камнях мы зачали парней и получили благословение богов. Многие отпрыски Зардо совершали на них ритуал, замыкая круг и становясь одним целым. Интересно, что стало с этим местом? Перенесло ли оно взрывы и огонь?
- Я не смог рассмотреть, пока мы были на побережье, - пытался воссоздать в памяти картину. – Кругом был один песок, местами сплавленный от высоких температур.
- Вернёмся, обязательно проверим и найдём. Священное место выстояло много веков, не должно оно разрушиться от какого-то рукотворного огня.
- Вряд ли. Ты же видел, на что способны лазеры. Никакой Сакиалат не выдержит такой мощи.
Мы опустошили бутылку, за ней вторую, поддавшись кратковременному расслаблению и опьянению, а затем уговорили себя немного поспать. Утром, по ганзалеонскому времени, мы входили в солнечную систему Тамулаха, прощально взирающего на нас металлом и стеклом. Из космоса построек видно не было, но блики на солнце и стальная серость шара давали исчерпывающее описание планеты. Тамулахцы даже зелень держали под стеклянными колпаками, заботясь о чистом воздухе для деревьев и кустов.
На подлёте нас встретили летуны дамиртальцев, патрулирующих по договорённости Тамулах и не знающих о том, что сутки назад лишились дома и родных. Всё прошло, как и при Дамиртале – приветствие, медленное шествие мимо, выкрутасы пилотов кораблей, прожигающие всё живое лучи.
Если Дамиртал просто плавился, то технологичный Тамулах взрывался как пороховая бочка, осыпаясь в невесомость стеклянным крошевом и жидкими каплями железа. Кажется, они даже не успели проснуться, уйдя в никуда от собственного оружия. Не самая лучшая участь, с учётом того, что они никогда напрямую не участвовали в нападениях и сражениях. Этакий народец с большим мозгом, создающий всё – от детских игрушек до взрослых, оказывающихся смертоносными. Слабые на воздействие и податливые на деньги.
- Надо было уничтожить этих тварей ещё полвека назад, - со злостью озвучил мысли большинства Раталл, - когда выяснилось, что они поспособствовали гибели Мирто и наших братьев. Мягкие меры оказались бесполезны. Мы только показали свою слабость.
- Ганзалеон больше не будет слабым, - пообещал я в эфир. – Летим к Самириону и возвращаемся домой. Родные заждались нас.
Вынырнув из коридора вблизи Самириона, мы были неприятно поражены. Станция Намистор болталась на их орбите, и включенные огни говорили о её работоспособности. Что стало с обслуживающей командой и отрядами звёздного флота, проходящими обучение и службу на ней? Как смогли враги завладеть мощнейшим комплексом, вооружённым до зубов?
- Неожиданная находка, - проронил Мак, так и не вернувшийся на свой корабль. – Что будем делать, командир?
- Можно разнести станцию вместе с самирионской помойкой, но там могут находиться в плену наши солдаты, так что нужен план, - неуверенно ответил я, теряя временно уверенность и боевой настрой. В данную минуту, как никогда, понял свою значимость для воинов и ответственность за отдаваемые приказы. Ганзалеонцы приучены беспрекословно подчиняться им, воспитываясь с детства в военных школах, и ценность правильного решения лежала на моих плечах.
- Предлагаю разделиться, - пришёл на помощь Шаад. – Действовать надо быстро, пока нас не вычислили со сторожевых кораблей и не вступили в бой.
- Толлин, Даторр, вы занимаетесь Самирионом и всем взлетевшим мусором, а мы расчищаем Намистор, - отдал команду и ещё рас присмотрелся к нашей станции. Пристыкованные звездолёты, причём ганзалеонские, почти в полном составе, мерное, голубоватое свечение, подтверждающее ровную работу всех систем, с десяток сторожевых псов на дамиртальских и самирионских посудинах, и на фоне нетипичной картины, большая помойка под названием Самирион. – Только дождитесь, пока мы войдём.
Нам позволили пристыковаться, поздравив предварительно с победой и с очисткой вселенной от зажратых ганзалеонцев, несправедливо получивших такие ценные резервы. Замир Гартал, в прошлом курирующий посольство, поперекидывался с ними фразами, сжимая кулаки и цедя сквозь зубы злость. В его глазах кипела жажда убивать, и все загорались этим пламенем.
- Лазеры по возможности не применять, - отдал последний приказ, прежде чем убрать заборную перегородку между своим кораблём и неизвестностью. – Постараемся сохранить птичку для Ганзалеона.
Что-то ненормальное было в коридорах станции. По стенам ползала напрягающая тишина, соскальзывая на пол и
