Он чувствовал, как его перекатили на ткань, расстеленную на полу, как потом подняли, взявшись за углы.
– А девчонка-то что? – суетливо бормотала хозяйка. – Напоить?
Геор заскрипел зубами. Алена! Ее голоса он не слышал. Перепугалась, наверное, и ведь не догадается, не решится кричать. А вопль баньши сейчас именно то, что нужно!
– Сама пойдет, – пропыхтел над ухом житель деревни, один из тех, кто тащил Геора. – Куда денется! Руки только свяжите!
Геор замотал головой, пытаясь стряхнуть с себя дурман, но это привело лишь к тому, что его схватили за волосы, запрокинули голову и влили в рот оставшееся молоко. Сладкая дрянь потекла по лицу, залила рубашку, но все-таки и в горло попало довольно, чтобы на время погрузить Геора в тяжелую дрему.
Он очнулся в телеге. Разглядел сквозь щелки век дощатые борта. Телега подпрыгивала на камнях и ухабах, и Геора подбрасывало после каждого толчка.
Он с трудом приподнял голову, с тревогой осмотрелся и увидел Алену, съежившуюся комочком в углу. «Кричи! – хотел сказать он. – Кричи, девочка!» Но с губ сорвался только нечленораздельный стон. Алена вздрогнула и погладила его по руке.
Телега катилась медленно, так, чтобы жители деревни, шедшие следом, не отставали. Многие несли в руках факелы, на лицах застыло торжественное выражение, будто на похоронах. Геора накрыло чувство нереальности происходящего. Хотя он знал, конечно, сразу понял, во что они вляпались. Полевка, видно, появилась не только что, может быть не первый год обитает в этих местах, вот и подчинила всех от мала до велика. А они с Аленой теперь предназначены в жертву. Вот так просто. Просто и невероятно глупо. Как он, охотник с лицензией, оказался так недальновиден! Как просмотрел явные признаки! Да теперь уже поздно сетовать, надо думать, как выбираться.
Ехали долго, но вот телега перестала трястись, пошла мягко: колеса утонули в ржаных всходах.
– Сюда, сюда, – подсказывала дорогу хозяйка дома.
Знал бы раньше, запихал бы пирожки ей в глотку!
– Точно сюда? – засомневался возница.
– Да-да! Я ее вчера у колодца встретила, она верное место указала.
У колодца! Геор выгнулся дугой, пытаясь заставить ослабевшие мышцы работать. Зар-раза! Полевка! Ушла из-под носа!
– Девчонку зачем-то просила привести…
Алена сжалась при этих словах, исподлобья глянула на Геора.
– Это-то ладно, – оборвал кто-то из толпы. – Девчонку на корм пустит, что тут думать. А что насчет водички? Зарядит на этот год? Пора уже огород поливать. Чем быстрее начнем, тем лучше урожай народится.
– Точно, – подтвердил чей-то недовольный голос. – В прошлом году вон задержались, и что – против ведра огурчиков с куста, как в позапрошлом году, только по трети ведра набиралось. Пора уже приступать!
Беседа текла вполне мирно, и казалось, что жители обсуждают самые обычные хозяйственные дела: огороды, огурчики… Никого, похоже, не смущало, что ради хорошего урожая пришлось заключить сделку с нечистью. Они ей каждую весну новую жертву, она им плодородие.
– Ты бы, Егор, не возмущался, – вновь выступила хозяйка, – еще скажи спасибо, что этих к нам внезапно занесло, сами пожаловали, даже и трудиться не пришлось. В прошлом-то году Сережка с Костей из Березовки какого-то мужичка приволокли. Потом еще полиция приезжала…
– Ох и брыкался! – хохотнул кто-то, видно тот самый Сережка. – Пришлось мешок на голову напялить, так и везли, сердешного… Сейчас, поди, и косточек не найти.
«Найдем, – угрюмо подумал Геор. – Все косточки найдем!»
Он не допускал даже мысли о том, что будет похоронен рядом с безымянным мужичком.
– Приехали! – гаркнул возница, осаживая лошадь.
Телега дернулась и остановилась, перекосившись набок. Геора тут же уцепили за ноги, потянули, обдирая кожу о доски. Чьи-то грубые руки выдернули Аленку, схватив под мышки, она только пискнула. Геор сжал челюсти. Аленушка, девочка, ну вспомни, кто ты! Кричи, бестолковка, кричи!
Его кинули на землю. Геор узнал место, сегодня он уже бывал здесь: свежая лежка полевки, над землей плотно стояло темное марево, заметное лишь взгляду охотника. Нечисть здесь, неподалеку, крепко запертая в земле серебряным кинжалом. Вот только жители об этом не знают! Геор усмехнулся: долго им придется ждать свою хозяйку!
– Руки и ноги свяжите ему как следует! – распорядился кто-то. – А то как до дела доходит, откуда только силы берутся! Уж на что прошлогодний мужичонка лядащий был, и тот чуть не убег!
Запястья и щиколотки Геора стянули пластиковыми браслетами, да так крепко, что перекрыли доступ крови – пальцы мгновенно онемели. Но о самочувствии жертв никто, конечно, заботиться не собирался. Алену усадили рядом, ее руки тоже были связаны.
На несколько минут воцарилась тишина. Геор лежал, уткнувшись в землю щекой, и почти не видел, что происходит вокруг, замечал только силуэты, тени в отсветах факелов. Люди ждали, переминаясь с ноги на ногу.
– Что-то долгенько она, – пробормотал возница. – Эй, хозяюшка, мы тебе вкусненького привезли!
Геор едва не расхохотался, представив удивление жителей, когда полевка так и не выйдет на зов. Интересно, что будут делать дальше? Почешут в затылках да отправятся по домам? Лишь бы не решили самовольно прикопать «вкусненькое».
Плохой новостью стало то, что расходиться они, похоже, не собирались. Но была и хорошая: Геор почувствовал, как действие снотворного, или что там подсыпали в молоко, отпускает. Если бы не браслеты, сумел бы подняться на ноги. Речь тоже вернулась.
Он дождался момента, когда жители соберутся в кучку, обсуждая, что делать дальше с пленниками – оставить на поле или возвратиться с ними в деревню, чтобы следующей ночью попробовать повторить жертвоприношение, – и тихо позвал баньши.
– Алена! – Она дернулась, услышав голос. – Ш-ш-ш, не смотри на меня… Аленушка, кричи, я разрешаю.
– А ты?..
Не договорила, но Геор понял.
– Я выдержу. Как только разбегутся, развяжешь меня.
– Ты сможешь стоять?
– Да. И сражаться, если придется.
– Хорошо. – Кажется, она вздохнула с облегчением. – Держись.
Поднялась во весь рост, набрала воздуха, запрокинула голову… Геору показалось, что его огрели по затылку мешком, полным камней. Из носа, как и в прошлый раз, хлынула кровь. Он изо всех сил стиснул зубы, чтобы не заорать в голос. Зар-раза!
Бегства жителей он не увидел: перед глазами метались вспышки света, а потом навалилась тьма. Пришел в себя не сразу. Сначала прояснилось зрение – Геор разглядел перед самым носом серый комок земли, на вершине которого пробивалась хилая былинка. Потом вернулся слух – ветер шевелил посевы. Был еще звук шагов: кто-то легкий осторожно брел по колосьям ржи, они шуршали, приминаясь под ногами.
– Алена?
Геор усилием воли приподнял тяжелую голову. В темном небе сиял круг полной луны, тускло освещая поле. Никого.
Потом он увидел ее. Аленка стояла в центре лежки. Постояла, постояла и начала стягивать с себя свитерок. Она дрожала то ли от холода, то ли от страха.
– Алена! Что происходит?
Она не оглянулась, лишь закусила губу. Наклонилась, и тогда он понял, зачем баньши сняла одежду: иначе ей было не удержать в руках серебряный кинжал. Но он жег даже сквозь ткань, Алена морщилась и шипела от боли, пока несла его. Прошла несколько шагов, уронила на землю. Вроде и недалеко от Геора, но не дотянуться.
– Она просто хочет поговорить, – жалобно произнесла тварюшка.
Глава 25
Чутье охотника сработало быстрее, чем Геор успел осмыслить происходящее. Сердце заколотилось в груди, разгоняя кровь, волоски встали дыбом, мышцы окаменели. Он готов был драться, вот только оставался беспомощным, связанный по рукам и ногам.
Темная энергия сгустилась, а потом из зеленых ростков, как из омута, показалась сначала голова, затем плечи, а после встала во весь рост прекрасная девушка. Высокая, статная, с волной пшеничных волос до пояса. Конечно, Геор тут же узнал в ней незнакомку, встреченную у колодца. Она смотрела на охотника без тени испуга, так, как смотрят на незваного гостя: с толикой презрения и высокомерия.
