чтобы встряхнуть их всех по очереди и заорать: «Действуйте уже! Дайте мне шанс всех спасти и изменить к себе отношение!»
Держалась из последних сил, а тут ещё и тяжёлую корону мне на голову надели. В зал на пиршество я отправилась в ней.
Расселись опять по схеме: женщины с моей стороны, первая баронесса. Мужчины — со стороны Ремтата, и первый — его брат, а потом Дым. И начался бесконечный праздник, во время которого опять ничего не происходило. Я уже начала думать, что мне показалось, что моя подозрительность — обычный психоз. Но пришла пора отправляться нам с королём в спальню, и вот тогда-то всё и началось.
Дым
Герцог Архейский считал себя умным, хитрым, расчетливым и хладнокровным мужчиной, потому что до минувшей ночи у него были причины так думать. Он с пятнадцати лет скрывал тёмный дар и свою связь с Орденом. Он очень рано добился статуса верховного мага и советника короля. Он успешно управлял своей армией некромантов. Он умудрился гнуть свою линию за спиной главы Ордена. Он…
Да он вообще не совершал раньше осечек и промахов, а тут… У него как будто голову снесло, и он наговорил Амиране такого, за что себя теперь неистово ругал. Дымтея вчера так сильно поразил факт иномирного происхождения фениксианки, что он даже её настоящего имени не спросил. А уже сегодня наблюдал за ней во время застолья и терзался этим вопросом. Помимо прочих. Например: чем он вчера думал, когда угрожал ей? и что теперь ему делать с брачной ночью короля и королевы? Не было и речи о том, что Дымтей допустит близость между ними.
И дело уже не только в том, что ему — герцогу — абсолютно не нужен наследник Ремтата. В дела вмешалась внезапная ревность и бешеное чувство собственности. Это его, Дымтея, попаданка! Только он может к ней прикасаться! Никто больше.
Страшно бесило герцога ещё и то, что сегодня Амирана была какой-то потерянной и отрешенной. Она не посмотрела на него ни разу. Девушка вообще никого и ничего не замечала. От такого её душевного состояния Дымтея Архейского мучили угрызения совести, потому что винил он себя. Он напугал Миру, обидел и загнал в угол, поэтому она теперь так растеряна и не знает, что делать, оставшись совсем одна, без поддержки.
Герцог был уверен, что ничем хорошим этот её ступор не закончится. Скорее всего, фениксианка к вечеру сорвётся и натворит бед. И это тоже будет его, Архейского, вина. Что стоило вчера держать себя в руках? Подумаешь, попаданка! Мира умная, адекватная и… её приняла Тьма.
В общем, Дымтей твёрдо решил не допустить катастрофы и сосредоточил внимание на королеве.
И опять допустил ошибку, упустив из виду, пожалуй, самого опасного врага — Хладана Ледовитского. Дымтей знал, что младший брат короля готовил сына на трон с ранних лет. Еще герцог знал, что Ледовицкие пойдут на все, чтобы не допустить рождения у Ремтата наследника. Но его шпионы, и даже Раух, уверяли, что действовать противники планируют в горах во время свадебного путешествия.
А ледышки всех провели…
— Поднимем бокал за молодожёнов и произнесем молитвы во имя скорейшего зачатия. Пусть ближайшие родственники и друзья Ремтата, нашего щедрого и неустанного сеятеля, проводят его и жену в спальню, делясь опытом и советами, — произнёс ритуальные слова церемониймейстер, и они — король, королева, Хладан, Дымтей и принц — поднялись, чтобы последовать крайне дурацкой традиции.
Ремтату сто пятнадцать, и он сам любому из сопровождающих может советов надавать. Но нет же, Дымтею придётся изображать идиота. Ещё и Амирана-не-Амирана будет всё это слушать и думать о нём ещё хуже, чем думает сейчас.
Но очень зря Дымтей переживал по этому пустяковому поводу. Через зал их пятёрка проследовала молча, а за дверью первым начал «делиться опытом» принц Норт.
— Брат, дети — это прекрасно, — сказал он, растягивая слова, будто выпил лишнего, — но они приносят столько забот и проблем. Отнимают так много энергии и здоровья…
Герцог заподозрил, что что-то тут не то, когда сопоставил твёрдый шаг принца с его странной речью. Мелькнула мысль, что Ледовитский тянет время и собирается сказать что-то важное, когда они войдут в узкий коридор королевского крыла.
Дымтей усилил свой некромантский щит тьмой, и только это его и спасло. А вот укрыть тьмой короля и королеву он не мог, поэтому получилось то, что получилось.
Открылась дверь, и, как только все оказались за её порогом, леденящий душу холод обрушился на них, вымораживая до костей, сковывая руки и ноги.
—…Поэтому я не допущу твоих страданий, брат. Тебе не нужны дети, а Амфере не нужен твой дар созидателя. Стране нужна твёрдая рука.
Пока принц Норт все это говорил, его сын Хладан действовал.
Племянник короля выпустил из рук две смертоносные ледяные иглы — в верховного и в венценосного дядю. Ремтат упал как подкошенный, а Тьма Архейского съела лёд и не поморщилась.
Но пока Хладан Ледовитский готовился запустить в устоявшего на ногах противника более мощной иглой, ударила огнём Мира.
— Ах ты, тварь неблагодарная! — заявила якобы монастырская воспитанница, глядя на принца Норта пылающим пожаром взором. — Братоубийца проклятый! Получай!
Два луча вырвались из её глаз и ударили в Норта Ледовитского, а сама фениксианка упала на колени и положила руки на грудь короля.
Дымтею не оставалось ничего другого, как разоблачить себя и выпустить Тьму. Без неё с этой ситуацией не справиться.
Вполне вероятно, я бы справилась и сама, если бы учла один маленький нюанс: боевая, портальная и разрушительная магия во дворце у обычных магов не работает!
У Хладана Ледовисткого — работала. У меня — работала. У Дымтея Архейского — работала, а у остальных — нет!
То, что дворец защищён, как-то совершенно вылетело из головы, наверное, потому что у меня-то никаких проблем с магией не возникало. Но когда я потянула к себе на помощь тех, в кого запустила искорки, получила ещё больше проблем, чем имела.
— Мира, прошу, ничего не делай больше! — завопил верховный, выпустивший тьму и тоже теперь благодаря ей увидевший размах катастрофы. — Ты устроила столпотворение и побоище в главном холле!
Да, но это случайно получилось. Я, окрыленная тем, что мой огонь растопил лёд Ледовитских, отдала команду «искоркам» взять под контроль всех, в ком вода, земля и лёд, и двигаться к покоям короля и королевы, чтобы никого посторонних в них не допустить. Но без боевой магии мои оказались в меньшинстве, и теперь их теснили готовые к перевороту маги принца Норта и ничего не понимавшие, но вынужденные защищаться остальные маги.
Я закусила губу от досады на собственную самоуверенность. Но хуже неё было осознание, что Архейский полностью перехватил у меня бразды правления и спасает ситуацию один.
Я же могла спасать только Ремтата и ни на что больше не отвлекаться.
Подкопченные моим пламенем брат и племянник короля валялись на полу крепко спелёнатые Тьмой, но та гадость, которой Хладан попал в Ремтата, застряла чуть выше сердца его величества и пыталась его убить, стоило мне оторвать руки от места поражения.
— Ремтату срочно нужен врач! Или как там у вас называются те, кто жизни спасает? — сказала я глухо.
Не хотела вообще больше никогда в жизни с Архейским говорить, но, видимо, никуда нам друг от друга не деться.
— Не сейчас. Когда все отключатся под воздействием Тьмы, мы с тобой и королём отправимся в покои и там решим, что делать.
Я по-прежнему могла наблюдать через искры, что происходит за стенами королевских покоев, только видимость из-за хлынувшей во дворец магии Архейского была практически нулевая. Но все же я увидела, как одна за другой мои искры посыпались на пол. Значит, всё, на защите монархии мы с Дымтеем остались одни.
— Я не могу его нести, потому что не могу убрать руки, — процедила.
— Я сам, — бросил Дым, приподнял Ремтата на подушке из тёмной силы и позвал: — Раух, ко мне.
Я ничего не увидела, но услышала. Шум крыльев и каркающий голос:
— Даже интересно, глава Ордена ощутил такой мощный всплеск родной стихии?
— Да уж наверняка. Но ты все же слетай разнюхай, что там.
— Уверен, что тебе не нужны мои ценные советы прямо здесь и сейчас?
— Уверен.
— А зря. Мне совершенно случайно пришла в голову
