сказал тебе умолять, — прорычал он и скрутил мои запястья. Боль вспыхнула там, где он крепко сжал меня, но она вплела в себя возбуждение, когда я услышала его голос, и превратилась в извращенное удовольствие.
— Пожалуйста, — выдохнула я. — Молю, отпусти меня.
— Ты хочешь, чтобы я отпустил тебя, или тебе нужно что-то еще? — потребовал он.
Теперь его глаза полностью сияли похотью, и они стали темно-фиолетовыми. Он был так душераздирающе красив, я думала, что умру, просто глядя на него. Он был похож на ангела, сошедшего на землю, небесное тело с копной темно- русых волос, ниспадающих на половину лица древнего бога.
— Что-то еще, — ответила я. — Я хочу кое- чего другого.
— Тогда моли об этом, — снова прорычал он. — Черт возьми, умоляй меня об этом!
Приказ в его голосе был подобен прорыву плотины внутри меня. Я сразу растаяла и обмякла, но он поднял меня, и я посмотрела в его невероятные глаза. Они прожигали меня, как лучи света, устремленные в мою душу, и я не смогла бы убежать от него, даже если бы он отпустил меня. Я была статуей Бернини, в то время как он был стрелой, парящей надо мной, готовой пронзить меня насквозь, пока я неподвижно висела в состоянии экстаза.
Я не хотела. Я никогда больше не хотела расставаться с ним.
— Умоляю, — прошептала я и застонала, когда мое тело корчилось от желания.
— Пожалуйста, сделай мне приятно, Люк. Заставь меня вспомнить, каково чувствовать твой член внутри меня.
— Раскрой меня и трахай до тех пор, пока я не буду помнить ничего, кроме тебя и того, как ты ощущаешься.
— Хорошая девочка, — сказал он и отпустил меня. Я рухнула на пол, а он стоял надо мной. Он стянул через голову жилет и бросил его на пол. Он осторожно, медленно расстегнул свою рубашку, глядя на меня сверху вниз. Он расстегнул ремень и вытащил его из петель, стянул брюки и нижнее белье со своих длинных, жилистых ног, прихватив с собой носки.
Я наблюдала в полном восхищении. Мне казалось, что я в миллионный раз вижу, как он раздевается, и все же это был первый раз, когда мне открылось его великолепное тело.
— Мне нравится, как ты смотришь на меня снизу вверх, когда стоишь на коленях, — сказал он и застегнул ремень на своей руке. — А теперь делай то, что у тебя получается лучше всего, котенок. Соси мой член. Высоси меня досуха.
Мой взгляд опустился с его лица на член, и я ахнула.
Он был так же великолепным, как и его тело. Он был толстым и длинным, с гладкой головкой и замысловатыми венами, опоясывающими его в обхвате.
Единственная капля спермы сочилась из щели, которая была на уровне моих глаз, и я облизнула губы, глядя на нее.
Я подняла взгляд, чтобы посмотреть на его лицо, когда взяла его в рот. Я провела языком по щели, попробовал сладкую, солоноватую капельку и провела по головке. Я нашла чувствительные нервы прямо под гребнем и лизала их круг за кругом, пока он не застонал животным звуком и не обхватил мою голову руками.
— Подожди, — прохрипел он. — Давай сделаем это правильно, как тебе нравится.
Я не знала, как именно. Я не могла вспомнить, но я ждала, что он покажет мне.
Он приподнял мои волосы и затянул ремень у меня на шее. Сначала я вздрогнула и попытался отстраниться, но его рука удерживала меня на его члене, и я не могла отодвинуться. Он продел ремень в пряжку и держал конец, как поводок, затягивая его вокруг моего горла.
Он отпустил мою голову и потянул сильнее, поднимая меня с колен ровно настолько, чтобы я могла изящно балансировать, словно на натянутом канате. Если опущусь обратно или разогну ступни, я упаду на пол и задохнусь. Если я останусь в таком положении, это будет пыткой для моего тела, а ремень на моей шее затруднит делать ему минет, но почему-то это казалось знакомым.
Безопасным.
Он контролировал меня, мог сильно дернуть и перекрыть мне дыхание, или мог ослабить его и дать мне воздух. Он мог сильно дернуть ремень и заставить меня заткнуть рот его толстым членом, или он мог отстранить меня от него, чтобы наказать, если это необходимо.
Потому что мы оба знали, что мне нужно выпить его семя. Мне нужно было почувствовать горячие струи его спермы в глубоко в горле, и мне нужно было видеть его лицо, когда он трахал мой рот. Когда он объявил меня своей и отметил своим запахом.
— Черт возьми, да, — простонал он и затянул ремень потуже. — Вот так.
Моя голова застыла на месте, а он двигал бедрами, отстраняясь и толкаясь вперед. Я поперхнулась, но не могла набрать воздуха, поэтому была вынуждена расслабиться и позволить ему засунуть свой член глубоко, за пределы рефлекторных конвульсий. Он трахал меня медленно, обдуманно, оставляя висеть на болезненно скрюченных ступнях, цепляющуюся за его бедра, и меня использовали не более чем как куклу для траха.
Я поняла динамику власти, которая добавила дополнительный уровень. Что я была Высшей, его превосходящей в соответствии с нашим обществом, а он был Низшим. Расходный класс, не стоящий ничего, кроме рабочей силы, которую они могли бы предоставить.
И он использовал меня так же, как я использовала его.
И, черт возьми, мне понравилось. Мне нравилось отказываться от своей свободы и отдавать ему контроль над самой моей способностью набирать воздух в легкие.
Я доверяла ему. Я знала, что он не причинит мне вреда. По крайней мере, он не причинит мне больше боли, чем я могу вынести.
Мы продолжали в том же духе еще несколько толчков, и я поняла, что он близок к этому. Я воспользовалась шансом отпустить его бедро и обхватить его член одной рукой, а другой обхватить его яйца. Он хмыкнул и ускорился, слюни и сперма смазывали мои губы и издавали влажные шлепающие звуки, когда трахал мое лицо.
Наконец я почувствовала, как он напрягся. Все его тело напряглось, и ремень затянулся вокруг моей шеи настолько туго, что я не могла перевести дыхание.
Но я не жаловалась. Когда свет потемнел по краям моего поля зрения, удовольствие расцвело у меня между ног, и я сильно затрепетала, когда он изверг свое горячее семя в моё горло. Я вскрикнула, прижимаясь к его члену, когда он вошел глубже, чем раньше, удовольствие от того, что я полностью принадлежу ему, затопило мое тело так же сильно, как его толстый
