Как оказалось, мое пребывание в компании инквизитора не осталось без последствий. По городу ползли слухи, что, будучи в застенках инквизиции, я и получила эти травмы. Меня пытали, и тот факт, что отпустили, не делал меня невиновной. Святая инквизиция не ошибается, и потому я не призналась, что я ведьма, лишь по одной причине — пытали меня мало. Этот верзила Марко облюбовал забор около нашего внутреннего двора, как хорошее место для ночлега. И когда к пекарне подкрался “доброжелатель”, который хотел исправить недогляд инквизитора, который выпустил ведьму, то бишь меня, из застенок инквизиции, и сжечь меня живьем, пока я сплю. Ну и заодно моего отца и сестру, видимо, посчитав эти жертвы оправданными ради высокой благой цели,. В итоге был пойман этим самым Марко. Я, разбуженная криками, выскочила на улицу и застала драку Марко и неудавшегося поджигателя. Марко победил, поджигателя сдали властям. С меня и Марко взяли показания, а я утром приняла на работу своего спасителя. Он не только работал в пекарне, но и стал жить здесь. В его честности и порядочности я убеждалась ежедневно. Своей добротой я подкупила этого Богом обиженного здоровяка. Он смотрел на меня, как верная собака смотрит на хозяина.
Он жил в каморке у самого черного выхода. Первый раз в жизни у Марко была своя постель, не говоря уже о своей собственной комнате.
И еще у нас появился приходящий работник. Сильно пьющий плотник, который опустился до того, что люди перестали у него что-то заказывать, так как не получали изделия в срок. Когда я решила оборудовать на втором этаже полноценную ванную комнату, выяснилось, что у всех плотников очень плотный график. Что это был за бойкот, не знаю, но согласился только он. Я объяснила, что хотела бы увидеть в освобожденной малой кладовке. Он понял и назвал стоимость. Я поторговалась, и мы договорились. Еще я попросила о помощи и дядюшку Антонио. И вот за неделю стационарная ванная комната была готова. Так как в малой кладовке до этого хранились вещи, то я попросила нанятого плотника сделать нам два шкафа. Один отцу в комнату, второй нам. Я все-таки рассчитывала, что, после того как нога и рука у отца придут в норму, он вернется жить на второй этаж, и шкаф ему там пригодится. Он и в нашей с Сабриной комнате тоже пригодился. Но больше всего плотник помог, когда я решила преобразить внутренний двор. Так как столики больше ставить было некуда, то я решила переоборудовать территорию в уличное кафе. Там уже имелась каменная беседка, но я попросила мужчину соорудить этакие грибочки по примеру детских песочниц. На жерди установлен зонт от дневного зноя, внизу круглый стол, рядом стулья. Пока плотник занимался переоборудованием дворика, я составила меню для нашего кафе. Упор сделала на порционные еду и еду на вынос. Таким образом, у нас появились пирожки с многообразием начинок. Я решила поразить средневековых гурманов шаньгами. Когда я первый раз давала инструкции Хельге и Сабрине, то они обе смотрели на меня как на умалишенную. Сестра даже подошла и потрогала мой лоб. Но у меня не было жара, а была кипучая энергия. А все потому, что я не хотела думать о Винченцо. Как-то так сложилось, что уже на второй день я поняла, что ужасно по нему скучаю. Мысли о мужчине занимали все мое время. И потому, чтобы не крутить так и этак наш прошлый разговор, не ругать себя, что я не сказала то, что было на сердце, я и делала это все. Когда чертила и рисовала проекты для плотника, я не думала о господине Торквемада. Я не понимала, что его могло задержать в столице, ведь до нее всего два дня пути на лошади. Считай, рукой подать, а его уже не было около двух недель.
Именно в день, когда наше кафе должно было открыться, мне и пришла эта весть. Один из мальчишек, что беспечно слоняются по улицам, заскочил в пекарню и крикнул с порога, что в город прибыл король. Меня бы не заинтересовала эта весть, потому что где я, а где король. Если б мальчуган не добавил, что король хочет наградить инквизитора и как раз для этого и прибыл в наш городок. Именно новость о возвращении Винченцо заставила меня с размаху плюхнулся на стул, так как ноги стали ватными, а воздух в легких резко закончился.
И что делать? Очень хотелось повестись на эмоции и побежать к его дому. Сказать, что я ждала, что рада и что дура я полная. Ну, про дуру это я мысленно подумала. Вслух-то точно не стала бы такие вещи говорить.
Но взрослая часть меня, которая все же пыталась руководить теми юношескими гормонами, что порой брали верх в моем теле, говорила мне, что так вести себя — верх беспечности. А если в планах господина Торквемады что-то изменилось? А тут я. Здрасьте, пожалуйста. Нет, так нельзя. Да и бабская гордость взыграла. Он хотел ухаживать? Пожалуйста, ухаживайте. Поэтому, поборов жгучее желание устроить спринтерской забег до резиденции инквизитора, я принялась за готовку. Львиную долю угощений в нашем летнем кафе составляла все же выпечка. Но я сделала меню и для следящих за фигурой. Смекалка и фантазия, и вот уже меню написано на меловой доске. Сабрина даже нарисовала пирожки, тарелки с салатами и стаканы с напитками. К сожалению, не все посетители нашего славного заведения умели читать. А вот считать, слава небесам, все. Поэтому понимали, что задаром их угощать никто не будет, каким бы добряком ни был папаша Джузеппе.
Я переживала, что будет много невостребованных угощений. Это не современный мир, в холодильник не сунешь, в микроволновке не разогреешь. Поэтому я испекла базовые угощения. Пирожки, мясные пироги и стандартное количество хлеба. Все же мы не забываем, что основным направлением нашей деятельности осталась по-прежнему пекарня. Еще я испекла массу булочек различных форм и конфигураций. Это то, что я могла предложить посетителям не только кафе, но и пекарни. Еще я попробовала испечь маффины и у меня получилось. А за счет того, что они, считай, были в индивидуальной бумажной упаковке, стали пользоваться спросом, как еда на бегу.
Я волновалась невероятно, а еще и весть о возвращении инквизитора выбила меня из проторенной колеи. Спасибо Хильде и Сабрине, они заставили меня вернуться с небес на землю. Выяснилось, что посуду, что я заказала, не успеют доставить в срок.
— И что делать? — я вышла в переоборудованный внутренний дворик. Вся утварь была убрана, забор снят, а вместо него установили низенький, больше декоративный, для того, чтобы очертить границы двора. Я купила большие глиняные горшки и пересадила в них небольшие деревца, и декорировала ими немного пустые углы двора. Столики, застеленные скатертями, под зонтиками ждали первых посетителей. Двор вымыт так, что хоть босиком ходи. Камни брусчатки аж блестят. Это вчера Марко постарался. Драил щеткой каждый камушек. Неужели все это зря? Слезы текли, а я даже не смахивала их.
— Диана, не расстраивайся! Мы что-нибудь придумаем, — Сабрина обняла меня, а сама чуть не плачет, видя мое состояние. В глазах слезы, подбородок задрожал. Пришлось взять себя в руки.
— Где там наш чудо-плотник шатается? — я вытерла лицо и улыбнулась ребенку.
— Он только пришел. Хильда его чаем отпаивает. Снова вчера пьянствовал, — выдала с потрохами пьянчужку моя сестренка.
— Ну что ж, посмотрим, на что он способен, — я развернулась и решительно направилась на кухню. Там, в уголочке, приютился мужчина, мучимый от похмелья.
— Вы работать будете или стены подпирать? — с порога налетела на мужичка, отчего он чуть травяным отваром не подавился.
— Хозяюшка, ну что ж ты снова не в духе? — мужчина подобострастно пытается заглянуть мне в глаза. — Замуж тебе бы надо. Муж бы сразу поднял настроение, — плотник пытается намекнуть на любовные дела с моим гипотетический мужем, но выходит, что сказал он величайшую бестактность. Я нахмурилась, он еще сильнее сжался, пытаясь слиться со стеной в единое целое.
— Это так ты мне благодарен, что я каждое утро терплю твое помятое после пьянки лицо? — я наступала на мужичка. А он испуганно таращился, не зная, что ж такого сказать, чтоб загладить уже сказанную оплошность.
