Пока возвращались, темный эссин подверг меня тщательному допросу. Его интересовало все, даже самые мелкие детали. Я рассказала то, что смогла вспомнить, утаив лишь некоторые моменты, касающиеся моей личности. Поэтому, после общения с лордом, была выжата словно лимон. Настроение упало ниже плинтуса. Наверное, сказывалась прошедшая ночь, зверский голод и неудобная одежда. Из-за того, что я ехала верхом в платье, некоторые любопытные с удовольствием пялились на мои обнаженные до колен ноги. Нелестные комментарии только подлили масла в огонь.
Ничего удивительного, что когда мы, наконец, приехали, я была раздражена и взвинчена. Встречающиеся на нашем пути воины поспешно расступались, провожая меня обвиняющими взглядами. Но больше всего ранило презрение и осуждение в глазах оборотней и драконов. Ведь это из-за меня они чуть не лишились своих жизней и своих лордов. Пусть в этом не было моей вины, их можно было понять. Чужая, непонятная иномирянка, создающая проблемы одним своим присутствием.
Первое, что я сделала, оказавшись в предоставленной мне палатке, это поела и переоделась. Поздоровалась с Эграном. Затем легла на тюфяк, закинув руку за голову и задумалась. Лорды ушли по своим делам, решив, что я нуждаюсь в отдыхе. Поэтому меня никто не беспокоил. Спать не хотелось. В крови бурлил адреналин и раздражение. Раздражение на то, что все воспринимают меня как глупого детеныша. Раздражение на свои непонятные эмоции. А особенно, на то, что я совсем ничего не понимаю.
Почему все так стремятся стать кровниками юной лайферри? Что это им даст, кроме моих мифических способностей? (С тем, что я не совсем человек, я уже начала потихоньку смиряться). Лорда Киррана я боюсь. Нэйлар загадочная личность. Риссан и Сайенар сначала такие холодные как айсберги, теперь носятся со мной как курица с яйцом? С Ониксом у меня вообще странная связь.
И это непонятное напряжение между мужчинами… Ревность? Бред!
А ведь меня к ним тянет. Причем ко всем сразу. Больше того, каждый занял свое место в моем сердце и душе. Теплый и родной Сайенар. Холодный и расчетливый Риссан. Оникс, мой темный демон. Завораживающе прекрасный Нэйлар. Мне они все нравятся. И это отнюдь не сестринские чувства. Даже эссин…
«Нет! Да, что же это со мной происходит?» — схватившись за виски, я вскочила на ноги и глухо застонала. Разболелась голова, раздражение и непонятное чувство давления усилилось. Захотелось на воздух, подальше от всех, убежать, никого не видеть! Внезапно низ живота пронзила тянущая, острая боль. Скрутило так, что я задыхаясь упала на колени и уперлась руками в пол. По ногам потекло что-то липкое и теплое. Увидев, что это, грустно улыбнулась.
«Поздравляю Гелия, — сказала я сама себе, — ты, наконец, стала девушкой». Вот тебе и ответ на вопрос. Это банальное пмс. Гормоны шалят. Отсюда и перепады настроения, и все остальное…
Кирран.
Эссин сидел в своем шатре, сняв надоевшую маску. Вальяжно развалившись в кресле, он крутил в руках недопитый бокал красного вина. Черный халат расшитый серебряными драконами был распахнут на груди, а длинные смоляные волосы спускались ниже плеч, падая на обнаженную грудь тугими блестящими локонами.
Напротив, в таком же кресле сидел Аластѓ. Друг детства, соратник и начальник императорской стражи. Черный дракон мог доверять только черному дракону.
— Скажи Аласт, — проговорил Кирран, задумчиво любуясь бликами света в хрустальном бокале от горящих свечей. — Ты веришь в возращение лайферри?
— Проклятый род? — дождавшись кивка, дракон ответил. — Нет.
— Почему?
— Потому-что это всего лишь сказка. Красивая, но очень грустная. А я уже давно вышел из того возраста, когда верят в подобное.
— А если я скажу, что возможно нашел одну из них?
— Тогда я скажу, что ты сошел с ума. Или кто-то очень хочет, чтобы ты в это поверил.
Кирран на минутку задумался.
— Может быть ты и прав, — глухо проговорил он, — всего лишь сказка!
Залпом допив вино, эмиссар с силой сжал руку. Не выдержав натиска, бокал треснул и осыпался на пол хрустальными осколками. При этом дракоН-даже не поморщился.
— Ну что ж, — зловеще улыбнулся он. — У меня есть возможность это проверить. И если я пойму, что это чья-то тонкая игра… Все, кто в этом замешан заплатят! А их марионетка вообще пожалеет, что на свет родилась!
Аласт слишком хорошо знал подозрительную натуру темного господина и цену его обещаниям. Именно поэтому, глядя в сузившиеся от злости глаза Киррана, испытал невольное сочувствие к тем, кто стал причиной его гнева
* * *
Гелия.
Боль не уходила, живот ныл все сильнее. К горлу подкатывала тошнота. С трудом поднявшись, я сняла испачканные вещи и нацепила ненавистное платье. Пришлось воспользоваться отрезом ткани из своих скромных запасов. Да. Приятного мало. Мне нужна была срочно вода и кто-нибудь женского пола. Точно. Нужно позвать Тину! Она объяснит, как они тут с этим справляются. Только как? Снаружи полно самцов мужчин. Я не знаю как они отреагируют на мое состояние. Особенно оборотни. Вот уж у кого обоняние развито больше всех.
«Оникс! — мысленно обратилась я к айрину, — Малыш, мне нужна твоя помощь».
Удивление. Радость. Беспокойство.
«Нет, все хорошо — сдерживая стон от очередного приступа, пробормотала я, успокаивая демона. — Ты можешь общаться с Сайенаром так же, как со мной? Умница! Найди его. Пусть пришлет ко мне Тиннару из клана серых волков. Нет, вы мне не нужны. Это сугубо женские дела. Да, если можно быстрее».
Прервав связь, я опустилась на лежак и свернулась калачиком, поджав ноги, обхватив живот руками. Стало немного легче. Интересно, так у всех бывает или только у меня? Новая волна боли и пришедшая за ней судорога, заставила выгнуться все тело. Чтобы не закричать в голос, сцепила зубы и глухо застонала. Кровотечение усилилось. И снова боль, только на этот раз гораздо сильнее. Она словно разрасталась, охватывая все тело. Ломало кости, напрягались мышцы, выкручивало суставы. Не удержавшись, я все-таки закричала. Громко. Протяжно. С надрывом. И снова волна слепящей боли.
Не знаю, сколько это продолжалось. Я потеряла чувство времени и реальности. Я, то проваливалась в спасительную темноту, то всплывала вновь на поверхность, к свету. Кто-то кричал рядом со мной. Кто-то ругался и спорил. Заботливые руки держали бьющееся в конвульсиях тело, прижимая к себе и баюкая как дитя, шепча ласковые слова. В меня что-то вливали, куда-то несли. Остановка. Движение. Снова остановка и опять движение. Постепенно боль ушла. Пришло странное чувство оцепенения и слабости. Теперь, почти все время я спала. Просыпаясь, пила странную жидкость с металлическим привкусом и снова проваливалась в сон.
